Scine : Остров

Я снова просыпаюсь, меня обдувает ветер, но я не чувствую ни холода ни тепла от его прикосновения. Только легонько обдувается моя рубашка. Спина опирается на дерево. Его густые кроны не дают мне разглядеть небо надо мной. Я не чувствую бодрости после сна. Да и спал ли я вообще… Встаю, стряхиваю с себя листья. Сколько я пролежал тут, если листьев накопилось довольно много. Хотя, время не имеет тут никакого значения.
Выползая из под густых крон ветвистого дерева, я всматриваюсь в небо. На небе ни одной звезды, но в то же время оно не кажется темным, все синее, словно бы сейчас сумерки. Но это не так. Потому что почти прямо надо мной, словно для меня одного светит огромная луна. Она и вправду больше обычного, настолько близко, что мне кажется, что я могу разглядеть мельчайшие реки, что протекают по ней. Реки на луне. Видно одна из причуд этого мира. Я оглядываюсь вокруг: на равном удалении от меня по всем сторонам раскинулся зеленый холм. На его вершине дерево, рядом с которым я стою. А дальше от краев безграничный океан. Океан, потому что я знаю, что кроме меня и этого острова в этом краю больше ничего нету.
И так все, абсолютно все время. Его тут нету, ничто не меняется. Ни погода, ни остров, ни я. Океан вокруг застыл в меланхолии, никаких волн, шторма. Луна не меняет своего облика. На небе кроме нее ни одной звезды. Я брожу по острову, но ничего не происходит. Лишь только иногда, почему то с не меняющегося неба идет дождь. Иногда он идет подолгу, но чаще всего несколько мгновений. В такие моменты я, словно ребенок, бегаю по всему острову и пытаюсь словить на свое тело побольше капель, потому что только они дают мне почувствовать хоть что то здесь: легкий холодок и грусть. В моей душе нет ни радости, ни тоски. Поэтому я каждый день жду дождя, чтобы хоть что то прочувствовать.
Я пытался понять в какое время он идет, но безрезультатно. Он не зависит от меня, от того что я делаю и о чем думаю. Но тревоги от этого никакой, как я и говорил, я ничего не чувствую, мне все равно, что я в ловушке.

Я снова просыпаюсь, я не помню, чтобы засыпал, как почти и не помню, что делал до этого. В памяти только обрывки моего бродяжничества по острову. Я иду к берегу, всматриваюсь в то, как лениво и с грустью переливаются волны. Наверное, если бы я снова стал тем, кем был, я бы нашел их прекрасными.

Я снова просыпаюсь, надо мной тоже небо, вокруг тоже море, и ветер с севера обдувает меня. Я снова иду к воде и пытаюсь найти в воде свое отражение, но казалось бы, кристально чистая, поверхность океана отказывается показывать мне мое отражение. Я своими руками пытаюсь нащупать черты своего лица, но оно мне кажется абсолютно гладким. Я смотрю на свои ладони и замечаю, что они идентичны. Абсолютно гладкие, они отличаются только тем, что одна правая, а другая левая.

Я снова просыпаюсь, но уже другим, во мне просыпается любопытство. Я бегу с острова и плыву подальше от него насколько это возможно. Тело не чувствует усталости, я плыву довольно долгое время, как вдруг, с неба словно дикий зверь начинает бушевать настоящий шторм. Я чувствую радость. Да, эту столь сладкую, столь неожиданную. В груди что то нещадно бьется и пытается выбраться наружу. В голове промелькнул чей то силуэт. Но с первым ударом грома, радость сменяется испугом. С каждой новой молнией, что мелькает в моих глазах, страх нарастает. И вскоре я словно дикий зверь, которого пытаются загнать, со всех сил плыву обратно, обратно к острову, потому что там мне не страшно. Там я только иногда ощущаю грусть, когда идет дождь.

Я снова просыпаюсь, только в этот раз я помню каждое мгновение, что я сумел прочувствовать. Я больше не хочу отсюда уплывать. Я боюсь страха. Но кое что из прошлой экспедиции я все-таки принес с собой. Это силуэт, что возник у меня в мыслях, во время эйфории. Остров меняется: теперь по его краям раскинулся пляж. Я иду туда. И перемешиваю песок с водой, и пытаюсь слепить из него силуэт. Новое чувство – беспокойство. Да, именно оно. Руки начинают дрожать и я судорожно пытаюсь работать быстрее, потому что боюсь не успеть. Через какое-то время, силуэт на песке совпадает с тем, что в моей голове.

Я снова просыпаюсь, но не один. Она все еще спит, ее голова на моих коленях, а тело поперек моего, она свернулась калачиком и лежит в сторону от меня. Я осторожно поворачиваю ее к себе, чтобы вдруг не разбудить. Ее лицо прикрывают длинные густые волосы. Я снова аккуратно сдвигаю их с ее лица. Она уже не спит. Я смотрю прямо ей в глаза, а она в мои. Они кажутся мне бездонными. Прекрасные карие, безумно нежные и чуточку грустные. Небольшой аккуратный носик, розовые щеки, алые губы и ее улыбка. Ее рука прикасается к моему лицу, и словно от ее прикосновения, мое лицо начинает приобретать черты. Я ощущаю новое чувство. Оно словно кровь от сердца начинает протекать по всему моему телу. Голова становится легкой словно пушинка, начинает кружится и в животе что приятно слегка щекочет меня. Становится светлее, луна исчезает и прямо напротив меня, нежно распуская свои лучи, словно утром, возникает рассвет. Я ощущаю самое необычное из всех чувств, что ощущал ранее – любовь.

Я уже не помню, чтобы засыпал, мы днями (да, они появились) наблюдаем как радостно восходит солнце, и как оно грустно уходит в закат. Иногда мы разговариваем, она ложится ко мне на плечо, и просит меня рассказать мне что-нибудь. Я на ходу придумываю истории, вспоминаю фильмы, которые когда то смотрел, книги, которые когда то читал. Она внимательно слушает, смеется, когда я рассказываю, что то забавное, плачет, когда приходит черед грустных историй, терпеливо ждет, когда я делаю паузы. Иногда я специально обрываю истории на самом интересном месте, и жду ее реакции. Когда она чувствует, что я делаю это специально, она поворачивается ко мне и смотрит с упреком и непониманием. В эти моменты я каждый раз целую ее и продолжаю. Что странно, это мне нисколько не надоедает. Иногда она встает и ведет меня к пляжу, особенно во время заката. Мы садимся у берега и тут уже она рассказывает мне истории. Иногда в голове у меня возникает чувство дежавю, что я это уже слышал, или, возможно, даже участвовал в этих историях. Дни меняются, меняются месяцы, наверное даже годы проходят. Но мы все рассказываем друг другу разные истории, ни разу ни повторяясь. Только я начинаю замечать, что она рассказывает все больше, а я молчу все больше. Проходят года, я уже молчу, она иногда о чем то говорит, но это уже не полноценные рассказы, а какие-то несвязанные фразы. Со временем чаще других я слышу: больше не любишь. Ко мне возвращается бесчувственность. Я потихоньку отдаляюсь от нее. Через какое-то время она плачет, и с каждой слезой, она начинает рассыпатьсяя, словно песок, из которого я когда то ее собрал, не выдерживает влаги и рушится. Вскоре она исчезает.

Я снова просыпаюсь, в этот раз во мне развернулась безграничная тоска. Если раньше я пытался отдать этому миру свою радость, свои чувства, теперь все наоборот. Черная дыра впитывает все краски этого ограниченного мира, но его не достаточно. Я возвращаюсь на пляж, и пытаюсь вернуть ее. Но песок не слушается, рассыпается в моих руках. Иногда получается, но вместо нее только жалкая кукла.

Я снова просыпаюсь, иду к пляжу и вижу странные скульптуры. Все они идентичны. Они словно манекены застыли в какой-то одной позе, но почему то их объединяет только одно. Они все направлены в сторону от острова и смотрят в безбрежную даль.

Я снова просыпаюсь, я ночами брожу по острову и смотрю на манекены. Я запомнил каждую из них, придумал им имена, придумал каждой из них историю, но не люблю ни одну из них. Я судорожно напрягаю память и пытаюсь вспомнить нужное мне имя.

Я снова просыпаюсь, вокруг меня безграничная пустыня и по всей ее поверхности застыли безмолвные манекены. Я пытаюсь заговорить с ними, но они не слушают меня. В ярости я начинаю разрушать их.

Я снова просыпаюсь, вокруг меня безграничная пустыня. И ужасное чувство одиночества. Я начинаю судорожно рыдать, руками разрываю свое лицо. Чем сильнее я плачу, тем сильнее идет дождь, потихоньку превращаясь в ливень. Я прошу у луны только одного – забыть.

Я снова просыпаюсь, меня обдувает ветер, но я не чувствую ни холода ни тепла от его прикосновения. Только легонько обдувается моя рубашка. Спина опирается на дерево. Его густые кроны не дают мне разглядеть небо надо мной. Я не чувствую бодрости после сна. Да и спал ли я вообще… Встаю, стряхиваю с себя листья. Сколько я пролежал тут, если листьев накопилось довольно много. Хотя, время не имеет тут никакого значения.