Александр Вулых : ЧЕРНЫЕ ГЛАЗА

По сообщениям из газет стало известно, что в июле 2013 года в Ставропольском крае, в станице Рождественская дагестанец изнасиловал казака, причем, это было не первое изнасилование. Жители станицы вышли на митинг с лозунгами: «Хватит насиловать казаков! Доколе! Мы решительно протестуем против насильственных половых актов с казачеством!»



Полыхали ковыли рыжими закатами,
Догорала над землей неба бахрома.
Собирались казаки на майдан пред хатами,
Чтоб на сходке обсудить тему для письма.

И гуторил атаман: «Казаки станичные!
Лихо лютое стеной застилает свет,
Гложет нас туга печаль, думы горемычные
Одолели мужиков так, что мочи нет!

Призываю, казаки, всех вас Бога ради я!
Разразилась над землей страшная гроза:
Появилось среди нас адово исчадие,
Дагестанец Магомед, чёрные глаза!

По станице ездит он, шевеля усищами
В «мерседесе» SLK-350.
Как увидит казака, как сверкнет глазищами,
И пиздец! И казаку нет пути назад!

Прошлой ночью, говорят, как и полагается,
Вышел в степь казак Банько выгулять коня,
Вдруг в кромешной темноте – фары зажигаются,
И выходит Магомед в зареве огня!

Есаул Банько – казак в пятом поколении,
Патрулировал в Москве весь Охотный ряд,
А в своей степи Банько впал в оцепенение
В тот же миг, как увидал Магомеда взгляд!

Хоть клянется есаул, что кричал: «Держи его!»
И другие предъявлял грозные слова,
Но что было у Банько с Магою Гаджиевым
Знает лишь степной ковыль да ебень-трава!

А казак Серко тропой, той, что за кошарами,
Ехал с ярмарки домой, в собственный курень,
Глядь — навстречу «мерседес» с огненными фарами,
И стряслась у казака та же поебень!

Вышел этот Магомед, под луною зыбкою
Бровью черную повел, распахнул пиджак,
Улыбнулся во весь рот дьявольской улыбкою,
Произнес: «Иди сюда!» — и пропал казак!

А вчера под вечер я сам пошел за водкою,
В магазин, куда хожу сорок восемь лет;
Вдруг выходит из дверей мягкою походкою
Этот самый «мерседес», то есть – Магомед!

Я хотел в кусты свернуть, чтоб сходить по-малому,
Но почуял на спине взгляд его зрачков…
В общем, надо слать письмо прямо Розенбауму,
Что заступником всегда был у казаков!

Дескать, бьем тебе челом, Александр Яковлич!
Всей станицей шлем поклон казаку-певцу!
Испечем пасхальный мы в праздник для тебя кулич,
Не понравится кулич – испечем мацу!

Одолел нас лютый бес, сатана заразная,
Люцифера самого главный секретарь,
Что душой своей бесстыж, как блудница грязная,
Но зато лицом пригож, как небесный царь!

Вроде дома ждет жена и бутылка с брагою,
Только стоит казаку, выгуляв коней,
По дороге в свой курень, повстречаться с Магою –
И уже нелюбо жить с жинкою своей!

Мир в душе у казака сотворен нехитро ведь,
Только в нем теперь шайтан вьется, как гюрза.
Подскажи, целитель наш, как из сердца вытравить
Окаянные его чёрные глаза!»