Шева : Сны разума, или Альфред

Альфред проснулся.
Настроение было ни к черту.
А откуда же оно возьмется, если ты знаешь, что сегодня тебя придут убивать?
В ожидании день тянулся как локомотив, ведущий тяжелый состав «в гору».
Альфред знал, что убийца придет ночью, поэтому на службу не пошел. А смысл?
День провел в повседневных заботах по дому – купил новые цветочные горшки, неспішно, акуратно, пересадил в них часть своих любимцев.
Вытер пыль на шкафах, шкафчиках и люстре. Попылесосил ковры. Подклеил отставший уголок обоев в коридоре. И спрашивается – для кого?
Купил большую пачку сухого корма коту. Хотя, казалось бы – зачем? Может и кормить-то завтра уже будет некому.
Вечером щедро насыпал корма домашней скотине – коту, попугаям, рыбкам в аквариуме.
Лег в обычное время. Ибо не видел причины менять давно установленный им же самим порядок отхода ко сну.

Проснулся глубокой ночью неожиданно, вдруг.
Шестым чувством понял – началось.
Не включая свет, тихонько, чтобы не издать какого-то постороннего звука и тем самым не выдать себя раньше времени, поднялся с кровати. Тапочки решил не одевать – в них неудобно, может ногами надо будет отбиваться — могут слететь в самый неподходящий момент.
На цыпочках подошел к двери спальни. Приложил ухо. Тихо.
Квартира будто живет своей обычной ночной жизнью. Но Альфред чувствовал – это лишь будто.
Медленно, осторожно приоткрыл дверь. С вечера смазанные маслом петли не скрипнули.
Так же тихо, не включая свет, вышел в коридор.
Думал — тот уже здесь.
Никого.
Прошел по коридору в сторону входной двери квартиры. Было темно, но узенькая серая полоска от двери дала знать – входная дверь открыта.
Вернее — чуть приоткрыта, на ширину ладони.
Кем-то.
Альфред остановился у двери. Сердце билось как у загнанного зверя. Тело сковал ужас, но Альфред понимал – раз убийца лишь приоткрыл дверь, но не вошел в квартиру, следующий ход за ним, за Альфредом.
Он отошел назад на полшага, а затем резким ударом правой ноги ударил по двери.
Дверь со стуком распахнулась.
Как Альфред и ожидал, убийца стоял за дверью.
Но стоял хитро, видно в ожидании, потому что торец двери лишь просвистел у него перед носом, но не задел его.
В темноте неподвижный силуэт выглядел устрашающе, как статуя Командора.
Быстрым прыжком убийца ворвался в квартиру и сразу бросился на Альфреда.
В ужасе, пятясь от страшной фигуры, Альфред очутился в большой комнате, служившей ему одновременно и студией, и столовой, и гостиной.
Неловко упав боком на стол с остатками вчерашнего ужина, правой рукой он успел включить настольную лампу.
В этот момент убийца настиг Альфреда, и крепко схватив обеими руками за воротник ночной пижамы, приподнял его.
Они оказались лицом к лицу, и Альфред едва не вскрикнул – перед ним было лицо Виктора.
ВиктОр, с ударением на второй слог, так он любил его называть. Когда-то, много лет назад, они дружили. Дружили крепко, пока один, а потом и другой случай, в которых Виктор показал себя очень некрасиво, свели дружбу на нет.
И вот Виктор здесь.
В роли убийцы. Кто его нанял – оставалось только гадать.
Но гадать было некогда, надо было защищаться.
Прижатый Виктором к столу, правой рукой Альфред лихорадочно шарил по поверхности стола, пытаясь найти какой-то острый предмет.
Нащупал вилку. И изловчившись, со всей силы воткнул ее Виктору в левый глаз. Тот только радостно зарычал – будто ожидал от Альфреда именно такого поступка.
Конец воткнутой в глаз вилки покачивался перед самым лицом Альфреда, не давая сосредоточиться – что же еще можно сделать, чтобы спасти себя?
Пришлось пойти уже проверенным путем – продолжать шарить рукой по столу.
Рука наткнулась на что-то острое. И тут Альфред вспомнил, что открыв вчера вечером консервную банку анчоусов, вырезанную консервным ножом жестянку он не убрал со стола. Похоже, это была она.
Выбора не было. И Альфред схватил этот металлический кружок с острыми зазубринами, и приложив его к горлу убийцы, несколько раз сильно провел им по кадыку Виктора.
К его удивлению результат оказался даже лучше, чем он ожидал.
Через образовавшуюся широкую рану густым пульсирующим потоком хлынула темная кровь. Заливая грудь Виктора и пачкая пижаму Альфреда.
Несмотря на такие серьезные действия со стороны Альфреда, хватка Виктора не ослабла. Наоборот, он даже попытался прохрюкать Альфреду в ответ нечто невразумительное.
Альфред вынужден был продолжить путешествие «вслепую» своей правой рукой по столу в поисках орудия спасения.
- O! Sheet! – вдруг воскликнул он.
Почувствовав, что он лишился указательного пальца правой руки.
Который попал под диск циркулярной пилы.
Которую вчера вечером он в ожидании убийцы предусмотрительно включил на ночь.
- Как же я fuck теперь буду показывать? – мелькнуло в голове Альфреда, но тут же он отбросил эту мысль как неуместную и возникшую не ко времени.
Потеря пальца будто подстегнула Альфреда к решительным действиям.
Изловчившись, неожиданным резким движением он с силой дернул убийца на себя.
Тот явно не ожидал такой прыти от Альфреда и едва не упал на стол.
Альфред оказался сбоку и чуть позади Виктора. Ухватившись за стол левой рукой, правой он крепко схватил Виктора за затылок и сунул его голову под блестящее полотно циркулярки.
Будто в каком-то фильме ужасов сверкающий бликами диск пилы мягко, почти беззвучно, снес верхушку черепа Виктора.
Но потеря мозгов не помешала тому выпрямиться и удивленно захлопать белесыми ресницами. Особенно смешон был открытый от удивления рот – будто Виктор хотел что-то сказать, но в последний момент забыл – что именно.
Потом, вспоминая этот момент, Альфред долго и мучительно пытался понять – зачем и почему он сделал то, чем «поставил точку» в их затянувшейся схватке?
Но так и не смог объяснить этого даже сам себе.
А тогда он схватил со стола столовую ложку и, приподнявшись на цыпочках, зачерпнул, будто из парящегося казанка, из головы Виктора жижицу остатков мозгов и сунул ложку в открытый рот Виктора.
Затем, исступленно – еще, и еще, и еще…
Пока мозги не начали стекать у того по подбородку и падать на пол темно-бурыми грязными кляксами. Через некоторое время образовавшими целую лужу, в которую, спустя мгновение, упало и тело Виктора.
- Финита, — устало выдохнул Альфред.
Он сел на корточки и с удивлением пристально начал вглядываться в то, что несколько секунд назад было живой плотью.
Так и подмывало по-киношному спросить – Ну что, Виктор? Are you O.K.?
Но в отсутствие зрителей Альфред понимал, что никто этого не оценит.
А тогда – зачем?

…Альфред проснулся.
Почему-то болел указательный палец.
Настроение было ни к черту. А откуда же оно возьмется, если ты знаешь, что сегодня…
А впрочем, это уже совсем другая история.