Владимир Павлов : Мир паука (4)

Глава 4

Дима с трудом встал после вчерашней ночи. Они все-таки плюнули на суеверия и кувыркались до утра. Холодный ветер врывался в комнату через открытое окно, вдавливая в сознание хмурую реальность. Боря вытирал слезы, устав истерить. Лена укладывала вещи в сумки.
– Ну, ты и спишь! – возмутилась Лена. – Уже три часа.
Скандальный тон… Раньше такого не было.
– Сегодня приходила Женя, – продолжала Лена. – Хлопала тут шкафами. Говорит: «Ну, вы когда уже собираетесь?»
– Так, подожди, они же на год приглашали?
– Ну, вот. Теперь нас просят освободить квартиру.
– А то, что вчера они сказали, это как бы просто слова?
– Ну, видимо, чем-то мы им не понравились. Я не знаю, может, у них здесь камеры установлены в квартире? Или, когда мы вчера уходили, помнишь, мы же обсуждали их возле двери подъезда? Тут, я посмотрела, такая камера на домофоне: снимаешь просто трубку, и все видно и слышно.
– Я не знаю. Ну, глупости какие-то, по-моему. Стали бы они камеры устанавливать или следить с домофона.
– Ну, я не знаю теперь, что делать. Может, вернемся?
– Мне хочется здешнюю обстановку разведать, понять этот город. Давай не будем спешить. Недельку-то они потерпят.
– Приглашают на похороны. Сегодня.
– Интересно.
– Я вот тоже думаю. Мне нужно срочно ночлег искать, а я пойду на похороны. Сегодня поедем мы с Борисом в Москву. Здесь даже газет нормальных, чтобы найти квартиру, не купишь.
– А я пойду работу поищу.
– Ладно… Будешь есть? Там каша с печенью.
– Это вчерашняя, что ли?
– Ну, а что? Мне Бориса надо было кормить.
– Да я ничего, я же не против. Давай каши. Ну, и пусть живут сами в своей квартирке задрипанной. Я сразу заметил, что они косо смотрят.
– Да и ты тоже… Мог бы посолидней одеться? Вот, как сейчас, например: красивый мальчик, любо-дорого посмотреть. А то приехал в обносках каких-то.
– Я тебе уже сколько раз говорил, что я упал в эту яму!
– Ну, и в этой одежде бы пришел! Понятно бы было, что упал человек...
– В этой грязной? Да это вообще позор!
– Ну, и не надо было падать в эту яму!

К черту, пусть ест сама. Дима собирался, не говоря ни слова.
Умеет же она бесить! Как будто он виноват в том, что упал. Это была первая трещинка. С этой незначительной ссоры что-то начало необратимо меняться их отношениях, начали меняться они сами.
Выйдя из подъезда, он глянул на злосчастный ров. Ленточки на ограждающей веревке трепыхались, как бабочки. Мамаши, сидящие на лавках, бесстыдно смеялись. Пауки под козырьками жирели и росли. Как будто и не было этого ничего. Брат сейчас взлетит назад и будет так же всем улыбаться, жаловаться на жизнь, периодически напиваться.
Дом, отраженный в луже, выглядел куда красивее, чем реальный. Его существование казалось более осмысленным. Видимо, там Сергей не умер, а просто сильно ушибся, и сидит сейчас где-нибудь на лавочке.

Дима шел без всякого плана: просто двигался по переулкам и пусторослям. Что-то привлекло взгляд в уютном дворике. Половину площади занимали непроницаемые заросли, окруженные поребриками. Небольшие деревья и кусты закрывали четырехэтажное строение в глубине двора. По правую и по левую сторону от рощи стояли трехэтажные здания из белого кирпича. То, возле которого стоял Дима, арендовалось разными фирмами и магазинами. Под массивным козырьком крыльца росли фикусы и анютины глазки. Плющ вился вдоль окна, цепляясь за веревку. Окно во всю высоту здания, из советских стеклоблоков, являлось общим для всех лестничных пролетов.
Толстяк, вошедший перед Димой, лениво оглянулся и свернул в правый коридор. На столе лежал пасьянс из писем, разложенных по фирмам. Самого дежурного не было, видимо, со времен последнего съезда КПСС.
Второй этаж. Две женщины, болтавшие в коридоре, сразу вонзили в Диму взгляды. Похоже, любой клиент здесь – редкая рыба. Без всякой цели Дима свернул направо. Несколько кабинетов ООО «Вектор перестройки». Офис газеты «Гипотеза». Компьютерный сервис «Орион». На двери последнего кабинета висела табличка: «АРАХНА». Не сразу Дима заметил крошечное объявление «Требуется фармацевт». Что-то заставило его войти. Вдоль стен стояли стеклянные стеллажи с лекарственными препаратами. За прилавком сидел полный мужчина в очках. Он что-то читал и даже не посмотрел на посетителя.
– Здравствуйте, – начал Дима непринужденно. – Вам требуется продавец?
– Да. Садитесь.
Он указал Диме на старенький стул возле двери.
– У вас есть опыт работы?
– Нет. Опыта работы у меня нет. Но я как раз учусь на провизора.
– Помимо известных лекарств, мы продаем препараты собственного изготовления. Они разработаны на основе паучьего яда и представляют из себя уникальное средство для лечения различных заболеваний.
Очкарик долго бубнил что-то о свойстве того или иного лекарства. Создавалось впечатление, что ему самому это жутко неинтересно. Словно исполнив тяжкую обязанность, он вздохнул и ушел куда-то за стеллажи. Порывшись на полках, странный тип принес Диме стопку рекламных буклетов и брошюр фирмы «АРАХНА»
– Завтра в девять. Не опаздываем. Все изучите внимательно и верните мне.
Такого поворота событий Дима не ожидал и даже забыл узнать про зарплату. Как это его взяли без диплома? Директор же, как только Дима согласился, снова погрузился в свои бумаги, больше ни разу не взглянув на нового сотрудника. Так что домой новоиспеченный «фармацевт» возвращался с противоречивыми чувствами. Конечно, здорово, что удалось сразу найти работу. Но директор так откровенно равнодушен ко всему, что вся аптека кажется ширмой для каких-то махинаций.

Труп собаки так и валялся в яме. Воняло уже за версту, а это никого не волновало. Странный дом, странный дом… Почему-то возникло сильное желание подняться пешком на девятый этаж. Эти толстые, кривые, побеленные стены… Отталкивающий вид лестничных клеток… Дом завораживал своим безобразием. В самом уродстве чувствовалась какая-то загадочная сила. На втором этаже на стене нарисовали радугу со смешариками, омерзительно похожими на пауков. Общая дверь на третьем напоминала могильную оградку. Четвертый. Половину оконного стекла закрасили губной помадой и нарисовали уродливый цветочек в форме вопроса с подписью под ним: «умер». Пятый. На лестнице лежала куриная лапа. Дима выкинул ее в окно. Невыносимая вонь на шестом. Седьмой. К первой двери приклеили детскую вышивку: уродливое лицо над сосновой веткой и 1992 год. Выше… Вдруг Дима увидел его. Вчерашний незнакомец точно так же стоял у окна и пялился на их дверь. Дима необъяснимо струсил. Он шмыгнул на восьмой этаж и вызвал лифт. Хотелось просто сбежать, но такого позора Дима не мог допустить. Когда он приехал на девятый, никого уже не было. Никаких звуков, полная тишина. Значит, наблюдатель где-то затаился. Проверять это Дима не стал.

Надежды, что все вернется, не оправдались. Дома ждал новый, непривычный порядок вещей. Нервная и злая Лена кричала на ребенка, совсем раскапризничавшегося, и разогревала вчерашнюю, уже не вкусную кашу.