Виноградная улитка : Последний трамвай

Промчавшийся трамвай разрезал мертвую тишину города, выбросив мое сознание из ночного кошмара в реальность. Я открыл глаза и уставился в потолок: еще один день. Знал бы тогда, что буду жалеть об этом. Знал бы тогда, что настанет время, когда жизнь превратиться в одно непрерывное ожидание смерти. Возможно, распорядился иначе отведенным мне временем. Но что уж об этом.

Сейчас я нахожусь в самом опасном месте на земле – в постели ( по статистике в ней умирает больше всего людей ). Пришло мое время: время умирать. Чувствую себя пассажиром катафалка, который везет мое тело на кладбище, но неопытный шофер никак не может найти выезд из города, и мы катаемся по улицам и проспектам. Эта поездка продолжается уже несколько месяцев. Точнее с того дня, когда пожилой доктор, с безразличным лицом объявил мне: рак поджелудочной железы.
Единственный плюс этого диагноза – 100-процентная смертность, что не оставляет чувства неопределенности и позволяет ясно видеть свое будущее. Впереди четко просматривалась участь быть съеденным опарышами в ближайшее время. Но это, признаюсь, волновало меньше всего. Я переживал за другое. За тридцать лет своего существования мне так и не удалось стать «личностью», сделать то, на что не способна серая масса человеческих особей, совершить поступок, способный удовлетворить потребность в признании своей значимости. Я остался «маленьким», «серым» мышонком – одним из миллионов, миллиардов организмов, рождающихся и умирающих абсолютно незаметно и бесполезно. Осознание своей никчемной жизни и такого же никчемного ее завершения удручало, не давая успокоиться и принять, наконец, свою карму.

Как результат этих терзаний вчера мною было принято решение: если завтра проснусь – совершу поступок – масштабный, резонансный, может даже, криминальный. На моральную оценку окружающих было плевать. Я хотел доказать прежде всего себе, что способен пускай и на закате жизни, развернуться против течения и выйти за рамки общественных устоев.

Вколов себе очередные пятьдесят единиц инсулина, взял телефонный справочник. Страница с ее номером была заложена фотографией двенадцатилетней давности, на которой мы еще совсем юные и счастливые кормим друг друга мороженым. Сколько раз я открывал эту страницу, смотрел на это фото, но, так и не решившись позвонить, закрывал книгу обратно, понимая, что повернуть время вспять невозможно. Да и о чем разговаривать с замужней женщиной? О погоде, семье, ее преуспевающем в бизнесе, муже? Но сегодня все будет по-другому. Сегодня она будет со мной.

Второпях продумал в голове историю, набрал номер:

- Привет, — сказал и не узнал своего голоса. За время моей болезни я почти ни с кем не разговаривал.

- Ой, Саш, привет. Ну как ты там. Я слышала о твоих проблемах, но боялась беспокоить.

- Да все нормально. Слухи о моей смерти сильно преувеличены, — пытался пошутить, но поняв, что выглядит это нелепо в данной ситуации, сразу перешел к делу.

- Вика, мне нужна твоя помощь. Я тут написал несколько писем, их нужно отнести на почту. Сможешь зайти сегодня?

- Конечно. После семи обязательно заскочу. Может тебе принести что-нибудь? Продукты, лекарства?

- Нет. У меня все есть, спасибо. Ну, все, до встречи, — не дав ей ответить, повесил трубку.

Впереди был еще целый день. Нужно было все приготовить и обдумать план действий. Я встал с кровати и, держась за стены, пошел в ванную. Неработающая поджелудочная превратила мою кровь в сахарный сироп, а лошадиные дозировки инсулина почти не работали. Но мне нужно было собраться. Скоро приедет любовь всей моей жизни, а тут ей заросшее, вонючее существо бомжеватого вида.

Я принял душ, побрился, почистил зубы.

Боже, как все незнакомо и непривычно. Сколько же меня не было в этой комнате? Наверное недели две, а может и больше.

Приведя в порядок свой внешний вид, занялся квартирой: поменял постель, открыл окна, вытер пыль с мебели. Перемыть гору посуды у меня уже не хватило сил, и я просто прикрыл дверь на кухню, рассчитывая на то, что в эту комнату Вика не попадет. По-правде, я уже знал точно: ее там не будет.

Наручники. Скотч. Положив их под подушку, достал свечи, чистые стаканы и бутылку коньяка. Налив себе немного спиртного, опустился в кресло и стал ждать.
Как начать разговор? Убедить ее провести со мной немного времени? Не успев найти ответы, сознание мое отключилось — слишком велика была физическая нагрузка, что испытало мое тело за сегодняшний день.

Пришел в себя от прикосновения руки: Вика стояла рядом со мной и гладила меня за голову. На глазах ее были слезы.

Как унизительно видеть в глазах любимой женщины взгляд, которым смотрят на помойного плешивого котенка, одновременно испытывая брезгливость и жалость к этому существу. Я обнял ее за плечи.

Мы стояли так, наверное, несколько минут. Не единого слова. Я наслаждался ее запахом, она прощалась со мной.

Посмотрев последний раз ее глаза, я увидел в них нежность. Ту самую нежность, с которой она смотрела на меня двенадцать лет назад.

-Уходи, — пытаясь держаться на ногах, я повел ее к выходу.

- Сашка, ты чего. Я хочу остаться с тобой сегодня. Целый день думая об этом, я поняла, что желаю этого больше всего. Это будет наш вечер. Наша ночь.

-Уходи, — больше не мог слушать ее слова. Они разрезали мне сердце. Я вытолкал ее за порог и закрыл дверь.

Какой же я дурак. О Господи, как я мог помышлять о причинении страданий человеку, который, может быть, единственный на этой планете, способен испытывать чувства к такому ничтожеству.

Почти залпом осушив бутылку коньяка, я упал на кровать – мое последнее пристанище на земле. Теперь я точно знал, что жизнь прожита не зря. Мне посчастливилось испытать любовь самой прекрасной женщины, из всех, которые существовали в моей истории. Это ли не уникальность меня, как личности. Много ли их, еще, таких – счастливчиков?

Утром проснулся от яркого солнечного света. Странно, почему не было слышно первого трамвая этой ночью. Я все понял. Меня больше нет.