Sundown : Креатив.

1. Пиктограмма сперматозоида не помещается на лист формата А4.
.
Я ковырялся под своими ногтями. На ногах. Я давно не мыл ноги, и поэтому под значительно отросшими ногтями скопилось много грязи. Ноги мерзко воняют, я целый день не снимал тяжелые башмаки. Тяжелый кислый запах приникает в мои ноздри, заставляя трепетать редкие волоски и мозг, корчащийся от этой вони.
А под ногтями тоже вонючая грязь. Я выколупываю ее оттуда, размазываю по пальцам, нюхаю. Да, невкусно пахнет, совсем даже невкусно. Я подумал, что надо бы вымыть ноги и постричь ногти, и пошел в ванную.
В ванной комнате стоял человек с очень волосатыми пальцами и медленно умывался. Закончив умывание, он взял мою бритву и принялся брить пальцы рук. Шерсть с глухим стуком падала в раковину, я засмеялся.
Человек обернулся и сказал:
- Нехорошо смеяться над чужими недостатками. У каждого из нас - свои мелкие, или крупные, недостатки. Ты зря смеешься. Я вот тоже могу начать смеяться над тем, что у тебя от ног пахнет, как из морга, где два месяца не работали холодильники.
Я перестал смеяться.
- Ты прав, - сказал я. - А вообще - кто ты такой?
- Я Тот, Кого Все Боятся, - величественно сказал человек, вытащил из складок одежды пустой шприц и воткнул его себе в глазное яблоко. - Тебе страшно?
Я хотел промолчать, но рот сам открылся и сказал: "Наверное, да".
.
2. Теоретические занятия по политологии, психопатологии и полиглотологии.
.
Человек усмехнулся и начал вытягивать поршень, всасывая глаз в шприц. Высосав весь глаз, он поднял шприц на уровень оставшегося глаза и спросил:
- Не хочешь попробовать?
- Не, я не наркоман, - хрипло ответил я.
- А это и не норкотек. Смотри.
Тут человек ввел иглу в тело и начал медленно выдавливать содержимое, кряхтя от удовольствия. Его лоб покрылся испариной, рот расплылся в улыбке, а серые штаны быстро оттопырились в районе паха. Тут же на них стало расплываться пятно.
Я перевел взгляд на его лицо и увидел, что глаза у него на месте.
- Ну как тебе? Теперь ты видишь, что меня все боятся? - спросил человек, ощупал штаны и брезгливо сморщился.
- О да, еще бы, - сказал я. - А еще что-нибудь можно показать? То есть - это только с глазами проделывать можно?
- Почему же, - удивился он, - можно с чем угодно. Смотри.
Он достал из кармана дешевый складной ножичек, открыл его и ловко отрезал себе ухо.
- Как Ван Гог, - сказал я.
- Ваг Гог отрезал себе одно ухо, - возразил он, - а я два! Причем каждый день по нескольку раз! - гордо добавил он и отрезал второе ухо. Ранок видно не было.
- И что теперь? - поинтересовался я.
- А ничего особенного - та же технология, - засмеялся он, открыл рот, положил в него оба уха и начал медленно жевать. Лоб снова покрылся испариной, обнажились зубы, в штанах опять вырос бугор. Бугор через несколько секунд исчез, а пятно на штанах стало еще больше.
- Вот так-то! - сказал человек. - Хочешь, научу?
- Хочу, - не раздумывая, сказал я.
.
3. Такси заказывали?
.
- Такси заказывали? - спросил водитель и высунул из окна машины голову, обутую в засаленную кепку.
- Заказывал! - Я брезгливо посмотрел на него. Жалкий, ничтожный человечишка.
Мы ехали минут сорок. Таксист периодически косился в бумажку с адресом, удивленно хмыкал и пытался завести разговор. Я отвечал односложно, сквозь зубы. Наконец-то до него дошло, что не надо лезть к Избранному, то есть ко мне, и он замолчал.
Мы приехали. Это был заброшенный дом. Старая-старая двухэтажка. Я заплатил по счетчику, не дав больше ни копейки, чем вызвал злобный взгляд таксиста, и зашел во второй подъезд.
Передо мной было девять ступенек вниз, в подвал.
Я спустился и постучал в неожиданно новую металлическую дверь.
- Кто здесь? - глухо раздалось из-за двери.
Я напряг память...
- Желающий Обрести Путь Антропоса!
- Почему Именно Здесь, Дорогой Антропоморф?
- Поскольку Именно Древние Артефакты Разрушают Апологию Света!
Дверь открылась.
- Входи, Желающий, - сказал голос. - Но сначала одень вот это, - из темноты высунулась рука, держащая колпак с прорезями для глаз. Я тут же одел его.
Рука взяла меня за запястье и повела вперед. Пол был довольно ровным. Внезапно рука замерла и чем-то звякнула.
"Ключи, здесь еще одна дверь!" догадка молнией сверкнула в моем мозгу.
- Ты прав, Желающий, - невозмутимо подтвердил голос. - Ключи, здесь еще одна дверь.
В комнате неярко горели три масляных светильника. На большом диване у стены сидели пять человек в таких же колпаках, как на мне, и молча смотрели в мою сторону. Я поискал глазами моего провожатого, но не увидел. Переведя взгляд на свою руку, я обнаружил, что ее до сих пор сжимает рука. Но это была только рука, остального тела не было.
Я сделал шаг вперед и отчетливо выговорил:
- Быть Праведным, Всемогущим Невидимым Харизматичным Мизантропом!
- Естественно Выраженная Реакция, - сказал один из сидящих, я даже не разобрал, кто именно.
- Итак, ты твердо намерен получить то, зачем пришел? - раздался голос из-за спины.
Я обернулся и увидел того человека, который был у меня в ванной.
- Да!
- Ну что ж, обойдемся без околичностей и предисловий. Снимем маски, братие!
.
4. Они заползают в меня, тока вот нахуя.
.
Люди синхронно стянули с себя колпаки, и я увидел странную картину. У первого из них не было ушей, у второго - глаз, у третьего - носа, у четвертого - рта, пятый же был скальпирован, точнее, у него полностью отсутствовала кожа на голове. Но несмотря на это, он спокойно сидел и даже дружелюбно попытался подмигнуть мне, словно старому знакомому.
Рука отцепилась от моего запястья и растаяла в воздухе, оставив фиолетовое облачко.
- Ты можешь познакомиться с нами, - сказал стоящий за спиной. - Меня зовут Голдберг. А это - Даймон Даллас Пэйдж, Сид Вишес, Стинг, Скотт Штайнер, Кевин Нэш, - прошу любить и жаловать.
- Очень приятно, - произнес я.
- Нам тоже, - вежливо отозвался Сид Вишес.
- Мы не будем тянуть время, - сказал Голдберг, ты хочешь научиться делать так же, как я? То есть - так, как все мы умеем?
- Да, хочу!
- Ну что же... Хорошо! Но сначала ты должен пройти Посвящение! Ты готов?
- Да, готов!
- Ну что же... - Голдберг достал из кармана пульт и нажал на кнопку, - покажи нам, как ты готов...
Раздался непонятный скрежет. Потолок раздвинулся в стороны, образовав широкий люк, и на цепях из него начало опускаться вниз что-то, похожее на большую столешницу.
- Не бойся, это не больно, - успокаивающе сказал Голдберг и ловко надел мне на голову колпак, обернув его прорезями на затылок, так что я ничего не видел.
Скрежет прекратился. Кто-то начал чем-то звякать. "А-а", подумал я, "они отцепляют крючья от этой столешницы. А что это за мерзкий запах?".
- Ты прав, мы делаем именно это, - сказал Голдберг и снял с меня колпак. - А вот и источник запаха!
На полу стоял низенький, но очень большой стол о четырех ножках. На столе лежали два трупа - мужской и женский. Я подумал, что этим трупам уже не меньше месяца.
- Нет, ровно четыре недели, - сказал Голдберг.
Я перевел взгляд на диван. Все сидели в тех же позах, только Даймон Даллас Пэйдж, тот самый, у которого не было кожи на лице, растягивал мышцы лица в улыбке и пытался подмигивать мне, вращая глазами.
- А теперь - ты должен совершить с ними акт любви в их бывшие анальные отверстия! - пафосно возгласил Голдберг.
.
5. Неисправная Картофелечистка.
.
- А чтобы тебе было легче, вот тебе помощь! - он протянул мне глянцевый цветной журнал. В нем были красочные фотографии трупов и фрагментов тел, обгоревших и утопленных, повешенных и распятых, разрубленных на куски и раскатанных под прессом.
Должен сказать, что я довольно быстро возбудился и тут же порвал мягкие анусы трупов. Немного мешал запах разложившихся кишок, но я старался его не замечать. Когда пришла пора эякулировать, я вытащил свой испачканный член, оббежал стол вокруг и воткнул его в рот женскому трупу. Зубы мягко подались под мощным напором, и я испытал кайф.
- Очень хорошо! - сказал Голдберг. - А теперь садись сюда!
Теперь уже раздвинулась стена, и из проема выкатилось кресло на колесиках.
- Садись!
Я сел.
- Положи руки на подлокотники!
Я положил, и руки тут же защелкнулись блестящими наручниками. В голову впилась толстая игла, и я потерял сознание.
.
6. Исправная Картофелечистка.
.
Я очнулся. Обстановка в комнате не претерпела изменений. Только почему-то сильно болела жопа, причем моя.
Голдберг самолично отстегнул наручники, поставил меня на ноги и сказал:
- Теперь ты - один из нас! Теперь ты будешь называться Нон-вирджин. Теперь ты можешь все!
Я схватил ножик, лежащий на столе, и принялся отрезать себе нос. Хрящи неприятно хрустели, но я все же справился и сунул кусок своего мяса в рот. Челюсти усиленно заработали, вкушая пищу. Мой лоб покрылся испариной, член готов был порвать штаны.... но не успел - я тут же кончил. И опять отрубился.
Очнувшись, я первым делом ощупал то место, где был мой нос.
Нос был на месте. Я возликовал.
- А теперь иди! Если мы понадобимся - найдешь нас здесь. Если понадобишься ты - найдем тебя везде.
Из воздуха опять материализовалась рука, насколько я успел рассмотреть - женская, ухоженная, и повела меня к выходу из подвала. Только на этот раз она держалась за мой член.
Я вышел на улицу, потянулся. Понюхал свежий воздух, услышал пение птиц. Я просто стоял и дышал. Происшедшее казалось каким-то очень хуёвым сном. Но жжение в очке наставительно подсказывало, что это был вовсе даже не сон.
Внезапно рядом с моим лицом оказалось чья-то толстая морда и дыхнула омерзительным перегаром.
- Дозу! - крикнула она.
В вену вошла игла, и кровь начала принимать в себя очередные кубики аминазина. Или не аминазина - не знаю, чего уж для меня приготовили на сегодня. Я лежал, улыбался и смотрел на белые стены.