Олег Лукошин : Кинологи Попадают В Ад ( Памфлет )

Любите ли вы собачатину?
А между тем псы завоёвывают всё больше пространства и власти. Куда ни глянь – всюду их лоснящиеся морды, жующие человеческое мясо. Они причёсаны, опрятны и небрежны, как могут быть лишь абсолютно уверенные в себе твари. Бегающие глаза, да непроизвольные оскалы – только они выдают их звериную натуру. А иначе – прости Господи! – их можно бы было принять за благочестивые создания.
Я пробовал их мясо – оно отвратительно. Вы правы, любить собачатину невозможно. В ней сосредоточены все самые гнусные оттенки вкуса, какие только могут фиксировать рецепторы ротовой полости. Ты отрываешь клок от костей – не из любви, и не от голода, а в качестве мести – за преданных и сожранных собратьев, но даже Великая Месть, что руководит тобой, не в состоянии обуздать омерзение. Ты выплёвываешь мясо и шепчешь молитвы: «Избавь от скверны, Господи! Сопроводи в благость и осознанность! Спаси от злобы, но более всего – не дай им возвыситься!!! Ибо будет это концом всего светлого и разумного, что создано на Земле.»
Я слаб, я потерян. Я чувствую приближение бурь, я вижу расслоение плит, я слышу завывание собачих стай – но что может одиночка против бесчинствующих орд нечистых? Люди сдаются им на милость, вступают с ними в дружеские союзы, и в глубине души я понимаю их – так спокойнее и сытнее. Тебя не растерзают собачьи клыки и вой остромордых извергов не повергнет в уныние и стыд – собачья философия проще и в чём-то приятней. Лишь подвывай общему многоголосью, подвывай так, чтобы оскал твоих зубов видели все – и ты не пропадёшь. Научись паре визгливых нот, научись ощетиниваться и кусаться, научись жрать свою блевотину – и жирный мосёл в собачьем раю тебе обеспечен. Но царит ли в том эдеме искра Божия? Витает ли там дух святый? Зиждятся ли там помыслы благочестивые? Ответ известен – их нет там.
Нежность, слышатся мне возражения, ласки… Собачья нежность и собачьи ласки! – их ли вы жаждали, человеки заблудшие?! Да, вас обучат нехитрым трюкам, привьют чувство приятности, даже предложат самок, самых похотливых и вонючих – и будете вы лизать изгаженные промежности, принимая сие бесчестие за освобождение духа и плоти. Они тем и живы – собачьи догмы, сучьи заповеди – что рождают в тебе адские помыслы и желания, сопротивляться которым не у всех хватает сил и выдержки.
Добровольно! – выжигает моё сердце понимание – добровольно! Люди продаются им добровольно, отдавая на заклание изуверским теориям поначалу свой разум, а после и тело. Своры псов вгрызаются в человеческие плоти, упиваясь невинной кровью; и урчание повсюду, и вой, и хохот – и люди, люди вторят им! Они обливаются кровью, слезами и нечистотами, но смеются под стать псиным завываниям. Они жаждали быть сожранными, они мечтали стать жертвой порочных игрищ, они всю жизнь хотели этих псиных ласк и псиного насилия!
Спаси, Господи, их души невинные и не дай Аду заступить сторожем на тверди земной…
Виной всему – кинологи. Мерзкие обожатели псиных устоев. Исподволь, невнятно и словно нехотя проталкивали они свои воззрения в умы человеческие. И человек, державший собаку лишь за собаку, и не более, всю череду истории пинками и палкой показывавший ей своё истинное место, вдруг надломился. Гнусные сомнения зародились в душе его, дьявольская жалость вызрела в утомлённых сердцах – и вот псы уже греются у каминов, вот вялые ладони ласкают их вытянутые морды, вот они обгладывают кости вместе с принимающими пищу людьми, вот – Господи, покарай придумавших сие! – купель человеческая, основа чистоты и здоровья, разделяется уже с собачьими выродками, псы мутят воду своими лапами и гениталиями, визжат от удовольствия и торжества, а бесстыдные женские губы ищут волосатую собачью морду, чтобы Стыдом и Проклятием запечатлеть с ней похотливый поцелуй.
Кинологи сильны и могущественны, их секта разрастается с немыслимой скоростью, ибо вербовка новых адептов легка и непринуждённа. Жалостливый щенок с жёлтой мордочкой, мокрый и продрогший – и вот несколько детских душ уже в их власти. И видится мне хохочущий Дьявол, скалящий псиную морду и несущийся с факелом порока по тропинкам истории. Намерения его просты, цель одна – покорить Пространство и Время своей паскудной властью и извращённой философией. В братство, кинологи, в братство! – зазывает он своих слуг. Создадим армию зла, подчиним ей причинность и установим на Земле навечно наши принципы и воззрения, суть которых – Великое и Ужасное Скотство! И бредут послушные человеки во власть тьмы и ужаса, полагая найти в них отдушину и спасение.
Да, слепы они, Господи, да, не видят место своего в земной юдоли, да, тревоги и тяготы сопровождают их в жизни – но оправдание ли это для изменения веры? Повод ли для смены сущности – человеческой на звериную? Нет, истинно нет – потому и нет оправдания для них никакого. Да закончат они дни свои в Аду. Да поразят их громы небесные, да разверзнется под ними твердь земная и пусть каждый миг их существования превратится в тёмную и тягостную бесконечость.
Может того и жаждут они? – думается мне. Быть может, быть может… Порочную душу, продавшуюся Сатане, не понять человеку праведному. Пусть живут в своей мерзости, пусть сношаются со своими псами, но лишь об одном прошу тебя, Господи: не дай им править миром. Всё же он не заслуживает этого.