Михаил Соловьев : Лобстеры и кавалерия

Олэндклюзив отеля 3-4 звезды смертельно опасен. Подделка спиртного (вплоть до летальных исходов в Турции) и еда отелей такого же класса Тайланда. Эти величины ставят выбирающих эконом класс, в условия приближенные к джунглям Амазонки. Однако ни то ни другое совсем не касается Кубы.
Пятизвездочные отели оказались слишком удалены от танцев на 62-й улочке Варадеро, и мы с товарищем рискнули забраться в 4 с плюсом. Памятуя об изворотливости любого персонала, подозрительно осмотрели бары и остановились для начала на бразильской водке с зеленой этикеткой. Русских в отеле не оказалось, и ощущение переднего края прочно поселилось в подсознании.
Никогда не думал, что немцы могут пить так же как мы. Первое предложение пьяного соревнования поступило на дискотеке отеля, от здоровенного спортсмена с татуировкой на затылке. Компания постаревших скинхедов за его столиком одобрительно гудела, а выпитые пластиковые стаканы бразильской водки перевернулись теряя последние капли и знаменуя: ничего не осталось — пьем без халтуры.
Большинство хлебало ром разбавленный Кубинской кока-колой, спрайтом или агуа (водой). Наполнители текли из шлангов похожих на садовые и торчали хоботками из-под стойки.
Оказалось мое предложение пить водку, товарищи оппонента оценили провокационным. Когда мы перешли в стадию понимания друг друга без перевода самый седой скинхед заявил, мол, ихний шнапс слабее, так что русские более закалены. Но мой противник лишь отмахнулся от него и прогорланил что-то вроде, мол, отомстим за проигрыш второй мировой, и двинул ко мне очередной стакан.
Карусель крутилась. Спортсмен уже объяснял мне чем ариец отличается от неарийца и тыкал пальцем в затылок самому скромному немцу показывая лишнюю (арийскую) кость на его голове. Гордость не знала границ, а кость похожая на щит на самом деле прощупывалась.
Однако потомок Ариев упал первым, когда водку с зеленой этикеткой притащили уже из бара около рецепшен.
Я же победно вышел на улицу и, рухнул на пляже около мусорных баков, скатившись по служебной лесенке.

— Представляешь, вы вчера всю Бразильскую в отеле выпили, — поведал мне утром товарищ, — Придется переходить на ром.
Я не возражал.
Прошло два дня и тут на одной из экскурсий мы узнали, что в 5 звездах каждый вечер готовят лобстера.
— Сдалось нам это Варадеро, — тут же засетовал товарищ, — Танцы, водка — надоело. Лобстера хочу.
Еще мы узнали в тот же день, что в отеле появились Москвички. Имена без изысков Вика-Оля. Ржали за ужином долго, но понятие передний край и роль боевых подруг их не впечатлили.
— Я без серенады под окном даже целоваться не соберусь, — заявила Викуля.
Мстительно и не сговариваясь, на вечернего лобстера их не позвали.
Сейчас, конечно, осознаю, что после победы над немцами и переходом на ром сознание работало не совсем правильно. Однако «предательство» девчонок нанесло непоправимую рану.
— Смотри-ка, — разделывал товарищ первого лобстера, — Серенаду им подавай! Мы тут за всю Россию отдуваемся. Немцев побеждаем. Опять же ранения…
Действительно при падении с лесенки третьего дня я вывихнул мизинец, отбил колено и потерял очки. Товарищ же растянул связки, буксируя меня в бунгало. Шутка о ранениях обретала теперь совсем другой смысл.
Вечер удавался.
Оказалось история про серенаду запала в душу товарища и будучи неисправимым романтиком, он поделился что подсмотрел сегодня где Викулин балкон.
— Серенада так серенада, — доедал он последнего лобстера, — Тебе хорошо, ты вон в старой Гаване на экскурсии с кубинками всю ночь отрывался (историю того приключения я по обще мужской привычке «завернул» совсем в другую «обертку» для зависти).
— Ты предатель! — сыто констатировал я его намерения, — Тебя же вчера англичанка одинокая танцевать приглашала. Чего не пошел?
— Дак за шестьдесят ей, — сердился товарищ.
Хозяин «Serjio kafe» с именем Сергей провожали нас вместе с братом-официантом Вовой, сестрой-уборщицей Леной и кассиром с рязанским носом Ларисой.
Приятно осознавать, что в многоречивости национальностей и расцветок кожи острова свободы нашлось место и для русских. Всех четверых погодков мать родила в свое время от русских солдат.
«Serjio kafe» скрылось за углом, и приблизились огоньки нашего 4+.
Вечер был жаркий, к тому же наперченные лобстеры и ром внесли свою лепту.
Сильно хотелось купаться и невзирая на поздние 00-30 я завалился в бассейн по-русски, т.е. прямо в шортах.
«Божественно», — понемногу остывал я, хлюпая пузырьками, а товарищ уже действовал.
Из «засады» его сомнения казались забавными. Походило, что он не очень-то помнил расположение Викиного балкона и никак не мог отважиться на серенаду.
Букетик сорванный «мачо» на клумбе метался вместе с ним, помахивая фиолетовыми лепесточками.
Наконец товарищ решился и припав на одно колено выдал первое «Соля мио» из «Ну погоди».
Сначала ничего не произошло, а потом прикрытая балконная дверь с треском распахнулась и на балконе, куда адресовались нестройные рулады, предстала та самая англичанка «за шестьдесят».
Я затаился в бассейне, а друг превратился в соляной столп, однако петь почему-то не прекратил и финальное: «О соля мио» прозвучало очень уж чувственно.
Бесформенная подданная объединенного королевства, облаченная в странную ночнушку с рюшами увидела, как мечты её сбываются.
— Ивано, — простерла она руки, — Уан момент Ивано, — скрываясь за дверями.
— Беги придурок! — булькал я из бассейна, — В кусты беги, чего замер-то?
Осознавая кошмар происходящего, возможность международного конфликта и собственную неспособность объяснить ошибку при отсутствии элементарного знания любого языка Иван метнулся не выпуская букетика влево-вправо и нырнул, наконец, в зеленку не хуже спецназовца.
Стриженые макушки предательски затряслись, указывая маршрут.
— Ивано! — вывалилась на улицу тетка, — Мигеле, — опознала она меня в бассейне, — Мигеле? Ивано?
«Посмотрим, что выйдет», — мстительно махнул я, указывая точное направление.
Кусты тряслись теперь, не прекращая, но криков жертвы я почему-то не слышал.
— Ивано! — звучал нежный призыв около гигантских шахмат, — Ивано! — от потухшей сцены, на которой отдыхающих веселят аниматоры, — Ивано…
«Ловкий малый, — выбирался я из бассейна, — Увернулся, похоже…»
— Ивано, — грустно звучало вдали, — Ивано…
Я прошел на шахматное поле, капая будто лейка. Фигуры стояли в полном беспорядке. Огромные ладьи, кони и пешки мне по грудь.
— Ивано, — донесся голос от бассейна, — Мигеле…
— Миха, — вдруг услышал я шепот товарища буквально в метре от себя, — Миха, она сумасшедшая. Сейчас за тебя примется. Ты если что на черного коня садись
«Мистика, — вгляделся я, — Где это он?» — Неожиданно белая фигура с лошадиной головой шевельнулась, и только тут я разобрал, что это мой друг, скрываясь от дамочки, оседлал белого коня, практически слившись с ним штанами и майкой.
— С ладьи соскальзываешь, — шептал он в темноту, — Королева тонкая — руки устают, а здесь чистая кавалерия…»
— Ивано-о-о-о…

Ноябрь 2011 г.