Vova Putler : Разбередили душу, суки... Как такое забудешь ?

записки из тетради пана Рокоша:

Государство в центре Европы. Гостиница. Вечер. 9 Мая 2009г.
Сегодня отдых. Ванная, чистая постель, сон. Устал. Завтра много работы. Санузел. В шкафу почему-то валяется оборванная книжка. Без начала. Сотая страница. Оторваная наискосок. Каким ветром ее сюда занесло? Читаю. Понял с пяти слов. Можно дальше не читать. Нигде и никогда подобных вещей не видел? За что? И почему,- мне?
Концовка — наизусть помню. Балдел когда-то от Пикуля, пока умнее не стал.
Дерьмо-с. Честь имею? А если нет ее? Обида, злость, ненависть рвет пьяную славянскую душу. Как же оскорбительно видеть подобные огрызки книжек.Украинский шляхтич в европейской параше. День Победы. Зверею.
Звонок в ресторан. Бутылку водки и пожрать. Нет, именно пожрать, а не закусить. Быстро поняли. Вкатили столик.
Может вам не с кем провести вечер? Пошла на хрен, ворона, отстань, украинские Солдаты любовь за деньги не покупают. Оскорбилась, но 50 баксов взяла.
Я люблю сам читать себе книжки на ночь. Те, которые вы в туалете убрать поленились.
Сорванная пробка. Ободранная книжка. 150грамм. Еще 150грамм. Слезы по щекам вперемешку с черной икрой.
…Русский адмирал душит на дне пролива японскую проститутку. Тоска рвет пьяную душу. Адмирал, как ты попал в Японию? За что такая судьба? Ты мудак, адмирал, ты не сумел сохранить и защитить свою — мою Родину.
«Короткий всплеск и холодный мрак. Третий раз в жизни море забирало его к себе. Он не вытерпел, жадно заглотил воду в легкие. Угасающее сознание еще было способно отметить, что Окини — сан, припавшая к нему, вдруг захотела вернуться обратно.
Куда? К своей лачуге? К свету луны? К своему кузнечику?..
Коковцев сам удержал ее на илистом дне гавани, забросанном бутылками, разложившейся падалью и консервными банками. Там, среди отбросов большого города, они и затихли, еще шевелясь и вздрагивая в агонии, пока глаза не закрылись в усталом сне — глубоком и безнадежном.
Где-то очень далеко звучала веселая музыка.
Жизнь продолжалась, но это была уже не их жизнь!»
Заснул. Сон или явь? Завтра праздник Луны. Пьяная и седая Окини — сан лежит на желтой подушке. На подушке вышита кошачья морда. Где я ее видел недавно? Наверное это публичный дом на берегу океана…
Милый, завтра праздник, сходи за водкой…
Иду, милая…Не могу одеть туфлю…Как болит нога…Стук упавшего тела в коридоре…
«К бою»…
Блядь…Кишлак, мы на работе…«Жмак». Прицельный выстрел. Кусок свинца обогнал звук. Пуля из бура вырвала кусок икры… Взрыв, глыбы глины накрыли сверху. Пыль, кровь, моча, скользкие кишки покрытые пылью. Вот почему так болит нога…
Правый кед полон крови, левый мочи. Сука, почему с перепугу всегда сцышь в левую штанину?
Как больно. Кровь хлюпает в дешевом кеде. Шок.
Темно в глазах… Жгут… Сашка вонзил тюбик-шприц. Японский.
Не дерьмовый советский промедол. Лучше.
Обезболивающее. Тени бородатых среди глиняных развалин. Все, пипец, шурави, отвоевался. Последняя очередь…
Сплошной треск автоматов…А ухо почему-то страшит только выстрел из бура. Тот, прицельный. У которого кусок свинца прилетает раньше, чем слышишь звук выстрела…
А замполит бодро строчил донесение.
«Несмотря на отчаянное сопротивление противника, благодоря успешному взаимодействию наших славных соколов и .......".
И концовка.
А у меня перед глазами другое: игрушка-кукла с оторванной головой.
В кишлаке, среди разрушенных глинобитных стен и осевшей пыли. Полчаса спустя после работы наших асов-«крокодилов». Тоже были славные вертолетчики. И дети с женами их на родине ждали. Умные ребята чистыми руками сделали дело и улетели. А грязным, полуобдолбанным ребятам потом приходится за ними подчищать и зачищать.
Среди пыли и разорванных трупов — вдруг такая наивная детская игрушка в незамысловатой одежонке. Ах, какие неразумные бачата, и зачем они тебе головку оторвали?
Дурак, очнись. Ты не видишь крошечных шейных позвонков и грязной крови?
Не игрушка это и не мина. Тельце маленькой афганской девочки, без головы только. Час назад она еще была жива.
Дяди на больших и черных птицах очень хорошо сделали свою работу. Они были профи.
Можно выворотить наизнанку желудок? Можно. Заживет. Спирт или чарс вылечат все. Но как и чем очистить и вылечить душу?
А потом, много лет спустя. В стране, которая стала чужой: и к сожалению, и к счастью… Но, это уже результаты другой войны – внутрироссийской. На кладбище в маленьком русском городке. Вещал еще один замполит, также бодро и хорошо поставленным голосом:
«Он пал смертью храбрых. Он пал как герой. Мы отомстим за него.»
Ты-то отомстишь?.. Языком молоть — не мешки ворочать. А что мне ответить на вопрос маленькой русской девочки, которая вцепилась в мое плечо.
«Дядя, папу сегодня похоронили. а папа завтра придет домой?»
Что я мог ей тогда ответить?
Сухой треск холостых выстрелов заглушил ее слова. И, как ни странно, отвлек и успокоил.
Прости меня, маленькая афганская девочка, столько лет прошло, а я чувствую себя виноватым в твоей смерти. Струсил я. Не хватило у меня мужества разрядить свой автомат в замполита. Я стрелял в твоего бородатого папу. Не учили меня с детьми воевать, а пришлось.
Прости и ты, маленькая русская девочка, наверное, в смерти твоего папы есть и моя вина. Если б я тогда пристрелил замполита, может и твой папа сегодня остался жить.
Не надо наград. Они у меня хранятся на дне выгребной ямы дачного туалета. Не надо дешевого почета и уважения. Не надо льгот и пенсий. Я сам в состоянии прокормить себя.
Мне стыдно и тошно. Я хожу в церковь и каюсь. И прошу прощения. И у афганской девочки тоже. За свои «подвиги».
А солдаты, как гибли — так и гибнут. Уже в России. Воюют за кусок чужой для русского сердца земли.
А салюты трещат. А поседевшие матери воют и рвут на себе волосы.
Когда-нибудь этому настанет конец?
Уже почти не осталось этих мальчиков с тонкими шеями. Защитников земли русской.
Наивных и благородных мечтателей.
Уже русские женщины рожать разучились.
Уже от той великой страны остались «рожки да ножки».А Россия все воюет…
А замполиты все пишут и пишут о подвигах. И придумывают новые награды.
Когда ж это все кончится? И кончится ли вообще?
«Доколе матери тужить?
Доколе ворону кружить?»
Да заберите же наконец бумагу и ручку у Замполита.

P.S. С паном Рокошем я не знаком, но знаю, когда он это писал — плакал… Какая мразь послала этих пацанов туда, как им спится, кошмары не снятся?