Gіggs : Цена ученья

- Копеечка к копеечке, Алеша. Так-то, - повторил несколько раз дед задумчиво, осторожно прикрывая сундучок с сокровищами.
У Алеши перед глазами все еще стояли стопки золотых монет, пухлые пачки банкнот разных стран, мисочка с золотыми побрякушками, связка золотых часов, платиновые табакерки, серебряные зажигалки и даже жемчужные, хоть и слегка потускневшие, бусы.
- А ты как думал? – усмехнулся дед, маслянисто блестя щелочками глаз из-под широких седых бровей:
- Терпение и еще раз терпение! Кое в чем и отказать себе можно иногда. Ты вот только часть моих накоплений видел, а еще в банках кой чего имеется, в долговых обязательствах…
Побледневший Алеша, судорожно сглотнув слюну, как-то противно подрагивая, затараторил:
- Дедуль, а научи и меня! Век помнить буду! Внукам своим накажу тебя чтить пуще, чем меня! Родненький, все что угодно для тебя сделаю!
- Вот это дело, - одобрительно усмехнулся дед:
- Если так золотишко любишь, как показываешь, то толк может из тебя и выйдет…
Алеша, не долго думая, бухнулся на колени перед дедом и обхватил его ногу руками (при этом дед как-то странно вздрогнул и взгляд его изменился):
- Ой, люблю! Ой, золотишко я люблю! Душу продал бы, совесть, любовь! Все – к чертовой матери! Ведь и не мужчина тот вовсе, да и не человек, кто гол, как сокол! Вот и я – тля вонючая, жаба, нелюдь жалкая!
- Эк ты пылок, братец, для семнадцати годков-то… Холоднее надо быть и спокойнее – денежки таких любят, сами к ним липнут…
- Буду… буду… - томно бормотал Алеша, поглаживая ногу деда. Правая рука осторожно приближалась к ширинке.
- А то, что нравится, надо брать, Алеша, - сказал вдруг дед и, взяв Алешину руку в свою, прижал ее чуть ниже своего паха…
*
- Не нравится мне, что он к деду ходит, - беспокоилась мать Алеши:
- Каждый день все позднее домой приходит. Худой стал, неразговорчивый, синяки под глазами – сам на себя не похож. И деньги пропадать стали…
- Да ладно тебе, - подползая к жене поближе и тяжело дыша, успокаивал ее муж:
- Молодой он еще совсем, а дед его, глядишь, чему полезному и научит. Ну, взял малец на кино-мороженное два рубля. Что, убудет у нас что ли?
- Ну да, наверное, - успокаивалась немного Алешина мать, раздвигая ноги:
- Но все-таки…
- Ну что? – нервно спрашивал муж, переставая двигаться на ней.
- Нечисто здесь что-то. Откуда взялся этот дед? Как ком с горы свалился,… да и не похож он на родственника совсем. Не наш тип совершенно и улыбка у него зловещая…
- Ну, будет ужо, будет.… На-ка вот пососи лучше, чем умствовать…

*
Дед отклеил бороду, усы и брови и хорошенько смыл грим, как только Алеша ушел. Сейчас вместо деда в зеркало смотрел сорокалетний сурового вида мужчина.
- Эк, гаденыш шустрый, как член-то старику натер, - проговорил он старческим голосом и рассмеялся совсем не стариковским, звонким смехом.
Мужчина довольно потянулся, похлопал нежно по боку потертого сундучка с бутафорскими сокровищами и со словами: «Умеют же черти делать в Европе», принялся отмывать член от вазелина и кала Алеши.