Шева : Ларчик Юнатова

Без самодвижущейся коляски под названием автомобиль было плохо.
А что поделаешь – если с «коробкой» родимой возникли нелады.
Но ничего-ничего, завтра машина должна быть уже готова. Артём с утра планировал забрать её с СТО.
А пока — неудобство, конечно.
Приходится ездить в метро.
В этих толпах непонятно кого. Ну да ладно, перетерпим. Завтра всё должно быть нормалёк.
А пока — терпи, казак.
Вот второе, что плохо — без машины и с Алёной не встретишься.
Вспомнив об Алёне, Артём загрустил.
А вернее – даже не загрустил, а как-то слегка помрачнел. Причем даже не помрачнел, а как бы это точнее сказать? – вот как немного повеселел, но только -«в другую сторону».
Будто в погожий солнечный день невесть откуда возникшая одинокая туча, даже не туча, а так, тучка, закрыла диск светила. И сразу потемнело и стало как-то зябко и неуютно.
Причина такого изменения настроения Артёма, к сожалению, была. Или, как раньше говорили – имела место быть.
Хотя – что значит была?
Явно-то как раз ничего вроде и не изменилось.
Но внутреннее чувство в подобных ситуациях редко подводило Артёма.
Что-то неуловимо изменилось в их отношениях с Алёной последнее время.
Не стало былой теплоты, того прежнего доверия, сопереживания друг другу, удивительного чувства растворения себя в другом человеке.
Который будто стал частичкой тебя.
Как будто холодок от так назойливо рекламируемой последнее время по всем каналам новой мятной жевательной резинки пробежал.
И совсем уже не так, как раньше, она последнее время радовалась его подаркам, его веселым рассказам об очередных приключениях
Хотя в отношениях он традиционно выдерживал им же установленный порядок общения – кафе, уютные ресторанчики, номера в гостиницах, концерты.
На последнем, правда, на Мэнсоне, чуть не попали под драку фанатов, но – ничего страшного, обошлось.
И при расставаниях целовалась она с ним, будто исполняя заданный и обязательный к выполнению, но нелюбимый урок.
В постели тоже было уже не так классно и горячо как раньше.
А ведь вместе с ней они вдвоем так успешно прошли курс молодого бойца от петтинга с фистингом до камшота и кунилингуса.
Что такое кунилингус, Алёна вообще только от него и узнала.
И попробовала впервые только благодаря ему.
Да и нравилось это ей по-настоящему. Он же видел. Его не проведешь.
Казалось бы – ведь больше года уже вместе. Привыкли, притерлись.
Артём никогда не употреблял это слово — «полюбили». Не любил.
Улыбнулся возникшей тавтологии.
Мд-а-а. Загадка.
Квадратура круга и теорема Ферма в одном флаконе.
- Что же не так? – тяжело задумался Артём под мерное покачивание вагона, — Может между ними хитрожопо встрял тот долговязый дылда с дредами из её группы, которому так подозрительно весело Алёна улыбалась на последней лекции?

В тяжелых раздумьях Артём не обратил внимания на трех подвыпивших работяг, похоже, гастарбайтеров, вошедших в вагон на очередной остановке.
Понимая, что они хорошо вмазанные, те пытались стоять ровно, не шатаясь. Чтобы не привлекать внимания, одним словом. Лишь изредка с пьяными ухмылками что-то громко шептали друг другу на ухо. Скабрезно улыбаясь и прикладывая пальцы к губам – Мол, ни-ни. Никому!
Перед очередной остановкой со скамьи перед ними поднялась женщина и двинулась к выходу.
Вдруг один из работяг, самый здоровый из них, повернулся к Артёму и широким купеческим жестом предложил ему присесть. На освободившееся место.
Артём с негодованием отвернулся, — Еще, мол, чего не хватало! Что он — баба, что ли?
- Дедушка! Дедушка! Да ты чё? Садись! – потянул его за рукав плаща пьяный пролетарий.
Артём Олегович Юнатов, профессор кафедры прикладной математики уважаемого столичного университета, моложавый представительный мужчина с рано поседевшими висками опешил – Это он-то дедушка?
Но вдруг его как обухом ударило – А может, это и есть ответ на все его вопросы?
А то выдумал – квадратура круга, теорема Ферма. Перельман хренов.
Прямо как второгодник тупой.
Ларчик-то …
И Артём Олегович тяжело задумался.
Мысленно отрешившись и уйдя от окружающего его мира.
Уйдем и мы, читатель.
Чтобы не мешать нашему герою.
Осознать, что теперь ему с этим — жить.