Скорых Дмитрий : Котэ 2

Ночью, когда лунный свет проникает в комнату через распахнутые шторы и освещает потолок над кроватью, я всегда представляю, что это летающая тарелка зависла прямо над головой, а ее лучи вот-вот притянут меня к себе плавно-бережно, словно хрупкий хрустальный сосуд. И поднимут они меня по воздуху над деревьями и домами, а я буду лететь, вглядываясь в светящаяся дно тарелки, и пытаться разглядеть силуэты зеленых человечков, которые, открыв шлюз, станут протягивать мне кривые, перепончатые лапки. А еще веселее будет, если при этом достать из-за пазухи двуствольный дробовик и разнести их дружелюбные зеленые рожи на куски, потом ворваться на корабль и перестрелять остальных. С дробовиком я бы смог захватить всю тарелку и отправиться на ней в межгалактическое путешествие. Увидеть Солнце так близко, как апельсин на тарелке, высадиться на Марс и самолично обнаружить на нем останки древних цивилизаций, чтобы затем полететь на поиски живых разумных существ во вселенной. При этом, главное, не попасться на глаза собратьям убитых зеленых человечков, бороздящих космос и наверняка вынашивающих планы мести в отношении вероломного захватчика одной из их летающих тарелок.
- Хочу еще, - прервала Аля ход моих мыслей. Она подложила локоть под голову, а свободной рукой принялась трепать мне волосы.
- Может, отдохнем? – предложил я. Расшатанная нами кровать предательски скрипнула, и по всему телу пробежала нервная дрожь.
- Хочу еще, - упрямо повторила Аля. Ее рука, натешившись с моими волосами, отправилась путешествовать вниз по груди и животу.
- Ты что, не устала? – после трехчасового секс марафона ей давно была пора отрубиться и посапывать, словно воину после тяжелой битвы.
- У-у-у, - капризно вытянула губки она. – Ты что, слабак? Не можешь доставить девушке удовольствие?
Тут я немного помедлил с ответом. Алина рука скользнула еще ниже, к промежности, и я невольно вздрогнул, осознавая, что там у меня все слишком спокойно, как в танке. В голове завертелись тревожные мысли на счет того, что ей ответить и при этом лишить себя обязанности подтверждать правоту слов делом, да еще и не уронить мужское достоинство.
- Ну, так что? – она сжала остатки этого достоинства в кулак и полезла мне на живот. Наши взгляды встретились, и пришлось отвести глаза в сторону. – Ты больше не хочешь?
- Мур, - кот со скрипом запрыгнул на кровать и осуждающе вперил в меня два своих горящих в темноте медяка.
- Надо покурить, - нашелся я, вылез из-под Али и отправился на кухню.
- Давай, возвращайся скорее, я жду, - бросила она вдогонку. – Ну, иди сюда мой хороший, - это уже коту. – Ух ты какой ласковый котэ!
Сгорбившись на табуретке я сидел, гоняя сигаретный дым по легким, и думал о том, почему же мне так грустно. Почему женщина способна заинтересовать только до той поры, пока не окажется у меня в постели? В ком все-таки причина, во мне или в Али? Кто она и все ей подобные – цели, достижения, боевые задачи? Захватил, взял в плен и все, война окончена? А как же эти разговоры о семье, жене, детях? Откуда вообще берется чувство под названием любовь?
Апельсин, который я уронил, когда понесся спасать Алю от кота по-прежнему лежал под столом. Ткнув сигарету в пепельницу я потянулся и поднял его. Апельсин был не очень большой, с тонкой оранжевой кожицей. Не знаю, зачем его купил. Мне больше по вкусу здоровые, с толстой шкурой, которую легко отдирать от мякоти зубами. При этом процессе всегда брызжет сок, попадает в нос, и можно насладиться настоящим тропическим ароматом.
- Ты не уснул там, курилка? – позвала Аля. – Мне уже холодно здесь одной.
- А как же кот?
- Он ушел, уступил тебе место.
- Понятно. Тогда иду, - я снялся с табуретки, как с якоря, и вместе с апельсином пошел в спальню.
Наверное, Луна скрылась за тучами, потому что теперь здесь было совсем темно. Лежащую на кровати Алю было едва заметно. Я присел рядом на краешек и погладил ее по ноге. Аля вздрогнула. На мгновение показалось, что алины глаза блеснули в темноте прямо как у кота, точнее, как у кошки, как у большой, лохматой и похотливой кошки. В другой руке я сжал апельсин, словно последнюю гранату перед надвигающимся на меня танком противника. Я закрыл глаза. Она что-то шепнула мне на ухо. Не разбирая слов я поцеловал сухие алины губы, и мы медленно опустились на кровать. Где-то в коридоре зашуршал и мяукнул кот. Апельсин я не выпускал, сжатый в ладони он стал уже таким горячим…
А потом меня всю ночь мучили кошмары. Снились джунгли, дикое племя людоедов и апельсины. Полуголые, с безумными, разукрашенными лицами, с костями, вставленными в нос и волосы, людоеды пытали меня апельсинами. Это было просто невыносимо. Я просил, умолял о пощаде, да что там, лучше бы меня просто сожрали, тем более, что во сне это не смертельно. Но они кидались в меня апельсинами, заставляли есть апельсины килограммами, от чего живот с каждой минутой раздувался все больше и больше, до каких-то немыслимых размеров, а в довершении всего, они стали засовывать апельсины мне в задницу и в уши. Тут уж я не выдержал и проснулся. Уже светало. Я лежал на кровати один. О недавнем присутствии Али в квартире напоминали лишь ее трусики, черным пятном темневшие на полу. Глядя на них я вдруг расхохотался. Никогда бы не подумал, что апельсин войдет в нее полностью. Аля хотела бешеного секса, и она его получила сполна. Могу поспорить, что поначалу ей даже понравилось, а потом когда до нас дошло, что апельсин все же застрял, стало совсем не до смеха.
- Слушай, я не могу его достать, - эта моя фраза положила начало истерики.
- Ты что издеваешься? – выпучила глаза Аля.
- Попробуй напрягись как следует, может быть он сам выйдет.
- Да не выходит он! Ой, мне что-то нехорошо.
- Что такое?
- Больно!
- Так тужься сильнее, - посоветовал я. – Представь, что ты его как бы рожаешь.
- Пошел ты! Не собираюсь я рожать, тем более апельсин! Блин, живот болит, я сейчас лопну.
- Не лопнешь. Дай ка я попробую его подцепить.
- Убери руки, придурок. Ты его трогаешь, и он еще дальше заходит! – в панике Аля завалилась на спину, закатила глаза и начала дышать часто-часто. – Я сейчас умру! Голова кружится.
Ее начало трясти, как в лихорадке. Я даже испугался, а вдруг, и правда, сейчас помрет у меня на кровати с застрявшим между ног апельсином. Этого уж точно никак нельзя было допустить.
- Может быть, его с другой стороны попробовать толкнуть? – пришла мне в голову новая мысль.
- С какой еще другой стороны? – сквозь зубы процедила Аля.
- Ну, через задний проход.
- Какая же ты сволочь! – вспыхнула Аля. Даже показалось, что от злости ей стало немного полегче. – Хочешь мне в задницу еще что-нибудь засунуть? Извращенец гребаный! – собрав последние силы она размахнулась и отвесила мне пощечину.
От удара я едва не рухнул с кровати. Голова сразу загудела, и стало почему-то смешно.
- Ну а что ты предлагаешь? – еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, спросил я. Щека просто горела. Пришлось как следует ее растереть, чтобы снять боль. – Я же не собираюсь тебе туда ничего такого совать. Можно попробовать пальцем. Хм, хотя представляешь, если палец застрянет.
- Сволочь! Гад! Себе этот палец засунь! Видеть тебя больше не могу! Чувствовала ведь, что ты чудной какой-то. По тебе же видно, что ты маньяк и извращенец. Блин, зачем я сюда пришла, ну чего дома то не сиделось?
- Действительно, - пробормотал в ответ я. – Не хочешь – как хочешь. Тогда только скорую вызывать, других нет вариантов.
От такого предложения Аля совсем пришла в ужас:
- Ну уж нет! Я сейчас его сама вытащу, отвернись.
Я отвернулся…
В скорой мне, разумеется, сразу никто не поверил.
- Молодой человек, вам, что, больше заняться нечем? – ответили мне на том конце провода. – Вы понимаете, что можете понести ответственность за подобные звонки?
- Блин, ну если не верите, приезжайте и убедитесь сами, - на заднем плане стонала и охала Аля, и мне это все порядком надоело. – Мы уже почти час пытаемся его достать, но ничего не получается. По-моему, она там сейчас задыхается. Я не пойму, у вас подобных случаев не бывает что ли никогда?
- Ладно, диктуйте адрес. И как только вам это в голову приходит? Извращенцы.
Скорая примчалась через пятнадцать минут. Немолодой, но бойкий врач в длинном, белом халате, ухмыляясь, зашел в квартиру. В руке у него был волшебный медицинский чемоданчик. Тот самый, благоухающий лекарственными ароматами, от которых все кошки сходят с ума. Мой кот стал неисключением и сразу же принялся обнюхивать столь приятного посетителя. Следом за врачом в квартиру впорхнула девчушка с копной светлых волос на голове, ярко накрашенная, в голубых джинсах с причудливыми блестками и тоже в халате, по-видимому, это была практикантка из медучилища. Ей все было интересно, и она еще с порога спросила:
- Где больная?
- Там, - я неопределенно махнул рукой в сторону кухни и спальни.
- Живая еще? – хохотнул врач.
Я молча кивнул. Интересно, что они в тот момент обо мне подумали?
- Так что, Семеныч, тут, и правда, баба с апельсином? – коренастый водитель скорой пожаловал последним. Его тут только не хватало. Впрочем, мне уже было все равно.
- Не знаю, сейчас посмотрим, - ответил врач.
- Ой, у вас тут такой котик славный! – девчушка принялась гладить кота, тот был совсем не против. – Британский?
Я снова кивнул.
- Что ж, ведите нас, мил человек, - скомандовал врач, и мы все вместе, включая водителя, гуськом, словно внутри окопа, пошли по коридору на стоны и всхлипы несчастной Али.
Я не стал присутствовать при осмотре «больной», было как-то не по себе. Поставил чайник и, пока они там возились, заварил себе «Липтон» из пакетика. От чая стало жарко, и я открыл на кухне окно. Свежий воздух, а с ним шелест дождя ворвался в квартиру и немного остудил голову. Мне лишь хотелось, чтобы все это безумие наконец-то закончилось. Аля по-прежнему стонала и плакала. Доктор чуть слышно увещевал и просил расслабиться, девчушка-практикантка молчала, а водитель лишь хехекал, облокотившись на дверной проем.
Из коридора появился кот, неспешно прошел на кухню и улегся возле газовой плиты. Морда недовольная, шерсть на боку свалялась, вид потрепанный и уставший. Захотелось пнуть его как следует, но я сдержался.
- Матерый котяра, - прокомментировал водила. – Как звать?
- Пожиратель, - сказал я.
- Хех, оно и видно, брюхо, поди, еле таскает. Много жрет, да?
- Немало.
- У меня тоже кот есть, - зачем-то разоткровенничался водила. – Жена ему куриные головы покупает. Жрет – только треск стоит. А ты чем своего кормишь?
- Апельсинами, - не выдержал я.
- Хех, шутник, - отвернулся водила.
- Здесь мы ничего не сделаем, надо везти в больницу, - врач вынырнул из комнаты, стягивая на ходу перчатки. – Иди за носилками, - бросил он водиле, - девушка сама ходить не в состоянии. Вы, молодой человек, не переживайте, все с ней будет в порядке, но в следующий раз рекомендую все же отказаться от использования посторонних предметов.
- Если он у него теперь будет еще, этот следующий раз, - водила отправился за носилками, оставив нас на кухне одних.
Я потупил взгляд. Кот подвинулся ближе к доктору и понюхал его ботинки.
- А мне больше собаки нравятся, - доктор погладил кота по голове. – Они человечнее что ли, добрее, о хозяине заботятся. Вот, например, какая от кошки в доме польза, если мышей нет? Никакой. А собака – это друг! У меня знакомый, охотник, так вот, уже тридцать лет держит дома борзых. Три поколения за это время сменилось, и все как один – верные друзья своего хозяина. А кот что, только брюхо набивать и может. Никакого прока.
- Он нечисть из квартиры выгоняет, - парировал я.
- Вы, и правда, в это верите? – удивился доктор.
- Нет. Но подстраховаться ведь не помешает.
Вернулся водила с носилками. В его руках уни напоминали свернутый в несколько раз картофельный мешок. Мы сразу пошли в комнату, где кое-как уложили на них, завернутую в одеяло Алю. Получился своего рода гамак с четырьмя ручками. Я взялся за ту, что была у Али в ногах. Рядом со мной был водила, который тут же хехекнул и пробубнил, что нехорошо выносить живого человека вперед ногами.
- Так безопасней, - сказал доктор. – Ну, все готовы? Выносим?
- Аккуратнее, - простонала Аля.
- Тише, тише, все будет хорошо, - запричитала практикантка и едва не выпустила свою ручку. Носилки сразу перекосились, и Аля съехала набок.
- А-ай, - взвизгнула она. – Падаю!
- Все в порядке, - успокоил доктор. – Выносим, хлопцы.
Стиснув зубы, мы с водилой пошли в авангарде процессии к двери. Поворот в коридор был таким узким, что пришлось непросто. Мне даже прищемило руку, от чего я тихонько взвыл и закусил губу.

Продолжение будет...