Нетолькосиськи : Лето по-научному (эпическая драма 1)

Лето «по-научному»…

(Посвящается Сергею С.
Падла, если ты еще живой, позвони
мне! Вспомним былое, всплакнём…)

Похожее на пролог

Уже четыре года я не была на море и не знавала радостей отпуска. Может, потому что четыре года назад я отдохнула так, что до сих пор стыд охватывает закрома моей памяти.
Я уже стала стара, а как следствие – сентиментальна. Часто вспоминаю свою молодость, когда из меня сыпался не старческий песок, а порох! Существом я была весьма странным – слеплена пополам из страсти и припизденности. Припизденность, впрочем осталась и сейчас, а вот страсть улетучилась, когда мои рыжие кудри посетили первые седины…
Когда мне стукнул 21 год, я была успешной студенткой, окончившей 4-й курс юридического факультета и жадно ожидающей продолжения затянувшегося праздника жизни. Я была невероятно хороша собой, хоть и далека от идеала. Всё обуславливалось неплохо прокачанной харизмой, эрудицией, грудью третьего размера, звонким голосом, улыбкой Чеширского кота и умением делать взгляд с поволокой. Однако тотальное неумение в комплексе пользоваться этим ресурсом рушило все мои начинания построить отношения с противоположным полом. То я слишком умничаю, рассказывая про становление культуры Эпохи Возрождения, то травлю нелепые пошлые анекдоты, которые постесняется воспроизводить забулдыга из подворотни, то всё время акцентирую внимание на моей груди, ведя себя как портовая блядь.
В тот период был у меня жених, с которым мы, несмотря на то что он отравлял мне жизнь своими запретами и немотивированной ревностью, собирались обрачеваться осенью 2009 года. Когда Костя выносил мой мозг, я выносила его с трудом, но боялась бросить, опасаясь быть найденной водолазами-криминалистами в местном ставке-отстойнике.
Окончив 4-й курс, сдав гос.экзамены и будучи зачисленной на пятый курс магистратуры, я решила поехать на заслуженный отдых, последний раз окунувшись в студенческую беззаботность.
Пансионат «НАУКА» находился на побережье Черного моря и собирал под свою крышу студентов нашего университета. Ходили легенды, что туда ездят за двумя вещами: бухать и трахаться. Два года ездила туда, ни разу не получилось ни первого ни второго. Наверняка потому что меня селили не в том крыле пансионата или потому что я унылое мурло, мимо которого проплывают все радости жизни.
Наслышанный о репутации пансионата, Костя поставил мне ультиматум: либо он, либо отдых в Науке. Недолго думая, я выбрала последнее – Костей у меня будет еще тыща, а в «Науке» не будучи студенткой отдохнуть невозможно.
Намедни поездки в Ставрополь к родственникам, Константин устроил мне пилотные нравоучения, поочередно рассказывая: кто я такая, в чем смысл моего предназначения и как же подло поступила, выкинув на свалку три года нашей любви и радужное будущее ради пьяных оргий в студенческом Содоме.
Он практически каждый день по четыре раза звонил мне и предлагал одуматься, ибо я сгину в пучине хаоса и вожделенной страсти вместе с мифическими честью и достоинствами, которые еще теплились во мне.
Апогея его истерика достигла, когда он уже в поезде по дороге в Ставрополь ставил жирную точку в наших отношениях, по-театральному разыгрывая трагедию из сценария «Я тебя любил…а ты… а ты…».
Выпроводив Отелло за пределы Питера, чувствуя свободу на душе, я начала готовиться к отъезду на курорт, обновляя гардероб новыми: шляпкой, шлёпками, шезлонгом, шампунем, шортами, шарфиком, готовая штурмовать побережье своим утонченным лоском и изысканностью манер. Может даже нажраться до потери пульса и потрахаться с каким нибудь мачо из биофака.
Буквально за неделю до отбытия на лазурные берега я познакомилась в Интернете с неким Толиком. Толик был невероятно красив: сложен как древнегреческий Бог, с кудрявыми золотыми волосами, лазурными глазами и улыбкой усеянной жемчужными зубами. Судя по восторженным комментариям к фотографиям, шансов у меня было 1 к 100. Но припасенная на черный день невиданная самоуверенность и умение беззастенчиво кокетничать сделали своё дело.
Уже в один из августовских дней я отправилась с Толиком на свидание в слепую. По-телефону меня инструктировала младшая сестра Юлька, съевшая в любовных отношениях пуд соли, которая на старости лет напишет книгу «Как найти мужчину своей мечты и что потом с этим мудаком делать». Юля наставляла: никаких умных шуток про уголовный кодекс, никакого Зигмунда Фрейда и цитирования стихотворений Зинаиды Гиппиус. Если захочешь сказать что-то о прорыве в астрофизике или прочую заумную чушь – улыбайся и тереби прядь волос.
Словом, за вечер проведенный с Толиком у меня онемели мимические мышцы лица от дибильной улыбки и повыпадала половина волос. Он был конечно хорош, но как собеседник однозначно потерян. Словарный запас типичного волнистого попугайчика превышал слов на 20-ть словарный запас Толика, а краснопопые макаки многократно превосходили его в общении.
Тихий летний вечер. Сквер. Россыпи звёзд на темно-синем небе загадочно поблескивают. Сверчки стрекочут где-то в кустах. И два тела сидят на скамейке, один из которых смотрит в пустоту, а второй нервно выдирает волосы из рыжей головы и психопатически улыбается.
Решив проявить инициативу, я взяла его ладонь и начала по ней водить пальцем, что-то буровя о будущем. Со словами:
- Еще я вижу поцелуй с незнакомкой, - резко дернулась к его губам, зажмурившись и пытаясь поцеловать.
Толик перепугано отодвинулся от меня, отпихнул в сторону и с удивлением спросил:
- А ты ничем не больна?
Шокированная, я собиралась встать и покончить с этим ужасом, пока у меня еще остались волосы на голове и рот не порвало до ушей от идиопатического оскала.
- Нет, нет, подожди, - Толик остановил меня и начал бубнеть про то что я ему очень нравлюсь от этого он себя ведёт как идиот.
Уже в тот вечер мой герой надоел мне как смертный грех, вызывая на лице зевоту, а в душе желание придушить его подушкой во сне, чтоб не успел ничего вякнуть.
Мы распрощались со словами о том, что «Ты моя, я теперь тебя так просто не отпущу». Я надеялась что уеду на море, Толик перебесится две недельки, забудет обо мне, мои волосы в южном климате отрастут, нервная система, расшатанная Костей восстановится и в царствие земном будет тишь да благодать.
Но нет! Всё было бы слишком просто для моей жизни, похожей по непредсказуемости на американские горки.
И вот, настал тот день, когда я пребывала в чемоданном настроении, готовясь окунуться в мир пьянок и круглосуточного веселья.
Постоянный атрибут моих путешествий – многострадальный томик с собраниями сочинений Фрейда в красной твердой обложке, был засунут в боковой карман чемодана и предусмотрительно прикрыт шарфиком. Моя мама два дня подряд скандалила со мною по поводу книги, мол, «Алиса, веди себя как леди, выложи Фрейда, положи лишнюю пару туфель. Фрейд – происки Сатаны, психоанализ – от Диавола. Он как яблоко в райском саду, ведь тайные знания приведут тебя прямиком в геенну огненную…». Я была ярым представителем светского гуманизма, веровала исключительно в чистый гештальт, поэтому припрятала Фрейда чтобы морскими вечерами прикасаться к тайнам запретных знаний.

1.

Своего лучшего друга – Диму я знала уже четыре года. Вместе с ним мы учились на потоке и в один момент поняли что у нас общая шизофрения на двоих, а это явилось основанием для начала крепкой межполовой дружбы. Дима обладал чудеснейшим свойством – он умел вразумить меня и вправить обратно слетевший набекрень мозг.
Мы отдыхали вместе с ним, это успокаивало меня и вселяло надежду, что всякие пьяные местные уроды не будут покушаться на мою шаткую честь на дискотеках побережья. Рядом с Димой я не боялась ничего и никого – крепкий, высокий, умеющий разрешить ситуацию дипломатическим или силовым путём, он всегда мог стать на мою защиту.
Меня поселили в комнату с двумя милыми второкурсницами учетно-финансового факультета – Олей и Леной, которые волновались и пытались ориентироваться в местных традициях пансионата «Наука». Они умиляли меня до невозможности своей неопытностью и жадностью до романтических приключений, поэтому я решила взять их под опытное крыло и наставить на путь истинный, сделав времяпровождение на отдыхе интересным.
В первый день отдыха лил проливной дождь, то прекращаясь, уступая место яркому солнцу, то снова нагнетая небосвод. У нас образовалась компания из ребят, с которыми жил в одном номере Дима.
Вечером мы гуляли по мокрому от дождя пляжу и наслаждались шумом морского прибоя. Все люди как люди - одели джинсы и пайты, а я рисковая баба шла в короткой юбочке, топике и голубых босоножках, утопающих в мокром песке.
На утро я проснулась от невероятного озноба, попытавшись позвать еще не проснувшихся девочек, осознала что не могу говорить. Из моего горла раздавалось подобие нечленораздельного хрипа с шумом в виде еле уловимых частичек слов. В медпункте сказали что у меня ларингит и прописали какие-то ментоловые таблетки от горла и горчичники, пообещав что через пару дней буду в строю.
Сказать что я отравляла отдых не только себе, но и окружающим – не сказать ничего. В обычном состоянии я готовая на приключения как оловянный солдатик. Стойкий боец, терминатор модели Т-1000 из жидкого металла. Однако в периоды болезни я становлюсь невыносимой – капризничаю, хнычу, проявляю озлобленность к окружающим, склонна больше к одиночному времяпровождению и постоянно слушаю ДДТ. В моменты депрессивного психоза я всегда слушаю ДДТ и угнетаюсь еще больше. Как в тот период меня не рубанул Дима – одним Богам известно, он стоически терпел все мои капризы и выходки… За это будет возведен в великие мученики, а после – канонизирован!
Дождь так и не прекращался, периодически меняясь местами с солнцем. В моём гардеробе не было тёплых вещей, которые я не взяла на отдых по наставлению мамы.
Перепуганный Толик звонил по пять раз на день, справляясь о моём здоровье, угрожая приехать и привезти лекарства, сокрушался:
- Я взял отпуск. Мне не с кем поехать на море. Можно я к тебе приеду? Вещей тебе тёплых привезу и вылечу тебя. Ну пожалуйста, любимая?
Стенания его было невозможно слушать, поэтому я разрешила приехать, взяв тёплые вещи у моей мамы.
- Буду через два дня, - пообещал Толик и положил трубку.
Пока вся наша компания загорала и плескалась в море под появившимся солнцем, я лежала в постели, учась извлекать из своего горла звуки, подобные человеческой речи, проклиная свою опрометчивость при вчерашнем выборе одежды.
Вечером второго дня отпуска вместе с ребятами из комнаты моего еще одного друга из экономфака – Лешей, мы отправились в кафе, которое располагалось на пляже.
Среди них был неизвестный мне парень внушительного роста по имени Сережа. Сережа был в основном молчалив, но изредка отпускал очень смешные шутки, от которых все катались по полу. Первое что я заметила в нём – это блядские голубые глаза с хищным разрезом, которые могли принадлежать мужчине-бабнику в постоянном активном поиске жертвы. Он не понравился мне сразу, как раз с того момента когда начал оживлённо упрекать Фрейда за его извращенные идеи и отсутствие научной подоплёки.
Я собралась было спорить, но поняла что не смогу аргументировать из-за отсутствия голоса, однако мысленно разбила все его контраргументы в прах, оставшись довольна собой.
Вечером моя соседка по комнате Оля сообщила что она влюблена в Сережу и намеревается с ним вступить в интрижку.
Девочку нужно было спасать.
«Зачем он тебе нужен?» – написала на бумажке я, сделав удивлённое выражение лица.
- Ну, он весёлый такой, миленький. А губки ты его видела? А еще он умный очень, - восторженно пролепетала Оля.
«Он хам и бабник», - кратко отрезала я с суровостью Феликса Эдмундовича Дзержинского.
- Да ну. Он не хам совсем. Мне он кажется таким романтичным, - Оля улыбнулась и заворожено закатила глаза.
Ох и подлец этот Серёжа. Да он мою соседку совратит, использует в похотливых целях, а после оставит наедине с разбитым сердцем и мною…А я буду целый отпуск вместо разврата и пьянок, успокаивать её. Так дело не пойдёт. Нужно что-то придумать – подумала я и решительно написала на бумажке:
«А чем тебе Клим не нравится? Он отличный молодой человек! Лучше чем Сережа».
- Да ну, он не серьёзный какой-то и дурной. Хочу Сережу, - капризно надула губы Оля. – Помоги мне, Алисочка, ты же гуру любовных отношений.
Нет, ну я и правда могу писать кандидатскую по любовным интрижкам. Однако, практик я довольно захудалый.
«Хорошо. Я помогу тебе. Через пару дней он будет твой!» - обманула я Олю.
Климу Оля очень нравилась и по моему компетентному мнению, из них получилась отличная пара.
Нужно было действовать и причем до приезда Толика.
Когда вся компания, включая моих соседок по-комнате ушла на море, я позвонила Лёше и попросила чтобы Сережа, его сосед по комнате принёс мне кипятильник. Леша не удивился моей придуравошности и сказал что передаст ему.
Одев легкий полупросвечивающийся шифоновый халатик, я фривольно раскинулась на кровати как Даная, сошедшая с картин Рембранта и стала ждать. Моё основное оружие – голос было бездейственным, поэтому приходилось полагаться на сиськи и благородство, которое клокотало во мне. Русалочка у Андерсена тоже была безголосая, но это ей не помешало находить общий язык с принцем. Правда, там всё закончилось печально, однако я не повторю её ошибок. Перспектива стать пеною морскою или целую смену успокаивать Олю меня не привлекала.
Сергей не заставил себя долго ждать, а ввалился в мою комнату, размахивая кипятильником:
- Вот кипятильник!
- Спасибо, - прохрипела я. – Хочешь… чаю?
- Не откажусь, - ответил он, поставил кипятильник в банку и включил его. – Сейчас сделаю, безголосая, - улыбнулся он.
- Я не безголоса…- пыталась сказать я и сильно раскашлялась.
В общем, мы проговорили около трёх часов. Это оказался невероятнейший человек, который обладал изощренной безумностью. Он поспорил с братом, что приедет сюда, в пансионат в одних шортах и майке и с 500 рублями в кармане продержится целую смену.
Наше общение прервала толпа, зашедшая в комнату: Лена, Клим, Дима и Оля, которая удивленно улыбалась и подмигивала мне.
Она шепнула на ухо: «Ты говорила обо мне с ним?», на что я кивнула и улыбнулась с натяжкой.
Вечером…
А вечером были танцы на дискотеке пансионата «Ракушка». Оля тёрлась около Серёжи, я подпихивала Олю к Климу, неоднозначно кивая.
После танцев по дороге на пляж я шепнула Климу : «Будь рядом с Олей, успокаивай её, чтобы не случилось».
Вдвоём с Сережей мы отделились от общей компании и отправились гулять по пляжу.
Ночь, звезды, Черное море, перекатывающее со вздохами овальную гальку, ветер, трепающий остаток моих рыжих волос после свидания с Толей… Сережа говорит что-то о Стиве Джобсе, о Карнакских камнях, коллекция которых составляет 10 000 образцов, приливах Североатлантического океана, вкладе в психологию Карла Юнга. Он говорил, а я молчала. Мне даже не приходилось улыбаться и теребить локон страдальческих волос.
После прогулки мы пошли в беседку, взяв пледы и просидели там почти до 5 утра, целовались, считали звезды, смеялись…он говорил, я молчала…
- Слушай, а чего ты попросила меня принести кипятильник? Я сразу понял, что это план какой-то, но до сих пор не могу понять какой?!
- Ты нравишься… моей… соседке по… комнате – Оле. А я знаю… что ты… мудак и бабник. Ты переспишь с ней и забудешь. А потом весь остаток отдыха я буду её успокаивать. Чтобы таких последствий не было, я решила взять огонь на себя.
Он рассмеялся, поцеловал меня в лоб и произнёс:
- Ты права. Я бы только переспал с ней и бросил её. Отличный идиотский план, безголосая.
Когда стало светать, мы поняли что пора разойтись по номерам. Поскольку я боялась быть придушенной во сне Олей, то отправилась спать в комнату к Сереже, в которой жило еще 4 парня.