13k : Одиннадцатый (на конкурс)

У Коли было одиннадцать пальцев на руках. У всех по десять, а у него одиннадцать, такая генетическая насмешка. В науке это называется полидактили́я. В народе это называется проще и понятней – уродство. Хотя, откровенно говоря, уродство было не таким уж и безобразным, все-таки лишний палец, это не второй нос, третий глаз, или горб, это даже не родимое пятно во все лицо, как у его соседки - бабки Зойки, по кличке Харя. Люди живут и с худшими проблемами, факт.

Возможно, родись Коля в каком-нибудь более крупном населенном пункте, этот недостаток легко устранился бы хирургическим путем еще в раннем детстве, но не сложилось, и не срослось. В их селе из медиков был только старый, вечно пьяный, ветеринар Тимофей Аркадьевич, который хоть и мог излечить от стригущего лишая или золотухи, но к хирургии имел отношение довольно посредственное, не больше, чем универсально-пропашной трактор «Беларусь» МТЗ-52 к чемпионату мира по кольцевым автогонкам. Так что Коля спокойно жил со своими одиннадцатью пальцами, даже не испытывая особого дискомфорта. В конце концов, какая разница сколькими пальцами держать лопату или косу? А большего от Коли никто и не требовал.

Конечно, в младших классах не обошлось без насмешек со стороны сверстников. Дети, со свойственной им жестокостью и злобой, всегда не любят тех, кто хоть чем-то отличается от окружающих. Но издевки как-то быстро и незаметно сошли на нет, палец примелькался, да и Колька, будучи не самым слабым в компании, за подобные шутки, мог легко выбить у своего обидчика вместе с зубами всякое желание острить. Что неоднократно демонстрировал всем сомневающимся. Последним, кто решился поинтересоваться у Кольки, удобно ли дрочить одиннадцатью пальцами вместо десяти, был Мишка Караваев из параллельного класса. После того, как Колька разбил ему на голове деревянный школьный стул, желающих испытать судьбу, а заодно и свою голову на прочность стало рекордно мало.

Так продолжалось класса до восьмого, пока Коля не заметил, что одиннадцатый палец стал расти. Точнее он рос и до этого, но если раньше он рос строго пропорционально и совместно с остальными, то теперь он изменил традициям и стал расти по каким-то своим, непонятным для посторонних, законам.

Первые признаки появились на уроке геометрии, когда Коля увлеченно списывал ответы на домашнее задание с тетрадки ботаника Мишки Зубова, сына местного агронома. Списывать ответы было на порядок проще, чем самостоятельно решать ненавистные уравнения окружности. Колька вообще, искренне недоумевал зачем ему уравнения окружности, если кроме профессии механизатора в их селе ему ничего не светило. Однако дописать не получилось, так как палец дико опух, и стал зудеть, чего раньше никогда за ним не замечалось. Коля на всякий случай тщательно изучил палец на предмет заноз, и укусов различных хищных насекомых, но не найдя ничего подобного, решил, что это не триппер и до свадьбы заживет. Придя домой Колька еще раз осмотрел палец, который по прежнему был опухшим. «Вот ведь хуйня какая», - подумал Коля, и на всякий случай полил палец йодом. Зуд прошел, но размер пальца все равно отличался от нормального. В следующий раз палец начал зудеть, и опух примерно через месяц, когда Колька вытащил у пьяного бати из кармана деньги. Батя все равно их пробухает и даже не вспомнит, здраво рассудил Коля, пряча мятые купюры себе в носок, а так можно будет купить на них сигарет. В этот раз палец опух еще сильней.

Позже Коля даже выявил некую закономерность. Палец у Коли увеличивался и рос, как нос у Пинокио, стоило только Коле сделать что-то нехорошее. Причем степень нехорошести палец определял исключительно сам, без всякой связи с божьими заповедями, уголовным кодексом, и общечеловеческими нормами морали. Когда Коля вместе с батей воровал колхозное зерно, палец не рос, видимо считая это вполне нормальным поступком, но стоило Коле, смеха ради, вместе с друзьями нарисовать на школьном заборе масляной краской эрегированный хуй, как палец снова вырос, очевидно неодобряя Колино поведение. Когда Коля трахнул пьяную тетку Лидку, которая была умственно отсталой, и не отказывала никому из желающих, палец сохранил свои прежние размеры. Но когда Колька попытался силой залезть под юбку однокласснице Катьке Сушак, палец опять дал о себе знать.

Со временем Колина жизнь превратилась в какой-то нескончаемый спор с пальцем, где главным вопросом было, что в этой жизни делать можно, а чего нельзя. Коля даже иногда разговаривал со своим пальцем, пытаясь его убедить, что тот не прав, и что, например, драка с пацанами из соседнего села, это вовсе не плохой поступок, поэтому нет повода опухать и расти. Но палец не отвечал, и оставался непреклонным.

В то время, когда его ровесники с линейкой в руках измеряли свои члены, Колька замерял палец, пытаясь понять, насколько в этот раз он нарушил правила установленные одиннадцатым пальцем. К двадцати двум годам палец уже значительно вырос, явно отличаясь от всех остальных, немым укором напоминая Кольке о всех его прошлых поступках, и как бы предупреждая о новых.

Колька тогда уже полгода встречался с Светкой Тимофеевой, не сказать, что между ними была большая любовь, но дело потихоньку шло к свадьбе. Все соглашались, что Светка девка неплохая, и хозяйственная, так что жена из нее выйдет справная, и добрая. Колька даже прикидывал, что надо не тянуть с сватовством.

За неделю до сватовства в село приехали на практику студенты из областного педагогического института. Три парня, ни внешностью, ни поведением не похожие на местных. Яркая одежда, вызывающие манеры, непонятный сленг. Пидары какие-то,- с презрением сказал о них председатель, но жилье на время практики предоставил.

Колька вернулся с работы раньше обычного. Решив сделать Светке сюрприз, нарвав у забора ромашек, пошел к ней домой. В окно было видно, что Светка жадно трахается с одним из городских. При этом даже беря у него в рот, чего никогда не позволяла с Колькой. Колька, выбросив цветы, пошел к себе домой, рассуждая как же надо поступить, и как на это отреагирует палец.

Выпив дома пару стаканов самогона, Колька пошел в сени, где топором отрубил себе лишний палец. Теперь он стал таким как и все. Дальше, не терзаясь, Колька пошел к Светке, где этим же топором проломил голову ей, и ее ебарю.

Когда его задержали, он сидел рядом с трупами, и радостно смеялся. Палец больше его не беспокоил.