max_kz : Комета Галея

Вообще-то, от этого события я ждал чего-то грандиозного – что-то наподобие первомайского салюта. Что небо озарится пролетающей мимо «звездой», станет светло, как днем, и все люди увидят что-то особенное, сродни чуду, именно такое, что бывает один раз в жизни. Февраль. Очень рано темнело, вообще, всегда было темно: и с утра, когда я шел в садик, и вечером, когда меня забирали после работы родители. Было холодно. Я выбрался вместе с отцом из теплой вечерней квартиры, кутался в черную детскую шубку, слюнявил шапку, завязанную резинкой, снег хрустел под валенками. К гладким металлическим перилам подъезда прилеплялись варежки, еще не просохшие после прогулки в детском садике – надо же чем-то занять свое ожидание.

Об этом событии часто говорили по телевизору, советский народ и наша семья с нетерпением ждали появления кометы. Да, мы в своей маленькой типовой однокомнатной квартире вчетвером, с младшей сестрой, сидели на диване напротив черно-белого маленького телевизора «Юность» и смотрели новости. В серых буднях советской действительности было мало сенсаций, а тут прямо из глубин космоса, преодолевая миллионы километров пространства, к нам в Советский Союз летела комета. Что-то говорили о Тунгусском метеорите, что Она возвращается каждые семьдесят шесть лет, что это один из самых темных объектов в Солнечной системе, что ядро почти полностью поглощает попадающий на него свет и напоминает рыбью голову. Здесь мне становилось немного жутковато, эта аналогия с рыбьей головой вызывала мистический страх, а периодичность ее возвращения отсылала к неотвратимости какого-то «наказания», может быть «тщетности бытия», а может быть даже и «смерти». Кто-то называл ее «Звезда- Полынь», кто-то говорил о размере «хвоста», что-то об орбитах Нептуна и Плутона… Людей на всякий случай успокаивали, что столкновения с Землей не будет.

Мы с отцом отошли немного от подъезда к скамейкам, чтобы наша панельная пятиэтажка не мешала обзору и уставились на небо. Для вечернего часа обыденного дня на улице было слишком много народа. В основном, конечно, детвора всех возрастов. Кто-то ползал по деревянному городку во дворе и полет кометы для них был лишь поводом подольше погулять, кто-то рыл ходы и укрытия в сугробах палисадников у подъездов, потому как в детских садиках по всему городу ползли слухи, что «комета своим хвостом сожжет все живое»… Дети бегали по двору друг за другом и повторяли: «Комета Галея, комета Галея, комета Галея…» Те, кто постарше уставились в ясное звездное небо и ждали как будто бы приземления инопланетян, я видел чуть приоткрытые в предвкушении рты. Но ничего не происходило! Как обычно из-за того, что люди, боясь пропустить грандиозное зрелище, вышли слишком заранее. Газеты, радио и телевизор довольно точно определяли время появления «звезды» на небосклоне, мой детский запомнил и то, что поверхность кометы покрыта тонкой, в несколько сантиметров, пористой коркой, которая и поглощает солнечный свет. Что из этих пор как раз и вырываются струи пыли и газов, а солнечный ветер выдувает их в хвост в противоположное от Солнца направление. Что газовый хвост должен иметь голубой оттенок и что он вытягивается иногда во всю длину неба…

Я начал замерзать, да непрерывно смотреть на небо тяжело, от обилия звезд начинает кружиться голова, вот-вот потеряешь равновесие и упадешь в сугроб. «Комета Галея, комета Галея, - слышалось по всему двору – А вдруг мы все умрем?» Таинственно светили желтым светом фонари освещения, серой массой виднелся вдали бетонный забор школьного стадиона. «Вот, вот она!» - крикнул кто-то. Люди замерли, всматриваясь в небо, потом показывали пальцем, хлопали друг друга по плечам и зачем-то поздравляли. Сквозь холодный свет звезд я тоже всматривался в темноту. Я пытался разглядеть ее в облаке звездной пыли. Тогда уже мне были понятны слова «галактика», «планеты», «Млечный путь» и, казалось, что именно по этому пути летит эта загадочная комета. Я заметил ее хвост, который плыл по небосклону, почти прозрачный, как будто сыпались мелкие осколки звезд или кто-то распылял белую краску. В этот совершенно обычный и в то же время таинственный день я пытался поймать ее взгляд, увидеть поворот ее «рыбьей головы» в свою сторону… Конечно же, мое воображение рисовало одушевленный предмет, который сам выбирает, на кого смотреть, на кого нет, который вкладывает внутрь одних людей мистический страх, в других – что-то такое, что эти люди ищут потом всю жизнь. Я видел, видел ее «рыбью голову» и глаз, который сквозь россыпь звезд смотрел именно на меня.

Она пронеслась по небосклону и исчезла, а все мы вернулись обратно в теплые маленькие квартирки. Чёрно-белый телевизор «Юность» достойно заканчивал этот день общественно-политической передачей, из ванной комнаты, где я чистил зубы, послышалось что-то про две тысячи шестьдесят второй год, время нашей следующей встречи.