Отшельник литер А : Поэт 7. Новогоднее, о вере в чудо.

«Мне, лично, всех вас жаль, но не потому что вы тянетесь
к друг другу с разными вашими причудами, позёрством,
условностями из-за отклонений в функционировании мозга,
навешивая друг другу ярлыки. Мне жаль вас, потому что вы
действительно ограничены», - вот что он скажет сегодня
психам. Но слова Лёве показались слишком вычурными и чужими.
Надо короче: «Вы – сморщенные гондоны в мусорном баке
истории, пытающиеся надуться вонючим газом гниения ваших
разлагающихся мозгов!».
Лёва хотел раскрасить речь ещё более впечатляющими образами
но его прервал тихий стук в дверь.
Лёва отодвинул кровать, и в комнату, элегантно извиваясь и
придерживая корону из пластиковых стаканчиков, наполненных
до краёв пузырящимся шампанским, протиснулся незнакомец.
«Лёва, я вас приглашаю на новогодний маскарад. Но
не хотите ли пару соломинок шампанского? Я хотел вам
сказать пару слов», - произнёс загадочным фальцетом незнакомец,
аккуратно снял корону на тумбочку, достал две соломинки
из нагрудного кармашка и протянул Лёве.
«Скажите, не появлялось ли в вашем окне в последние дни
маленькое розовое облако?
Маленькое розовое облако я видел каждое утро в окне.
Я полюбил его как собственное дитя, а теперь оно исчезло» -
незнакомец вдруг спрятал в изящных ладошках своё лицо и заплакал –
«Я танцевал танец маленьких лебедей, а на улице стреляли из пушек.
Я боялся войны и остался девственницей. И теперь лишь это облако –
моё единственное дитя».
Лёва задумчиво всасывал шампанское через соломинку и молчал,
Хотя пару раз взглянул в окно – не появилось ли облако, чтобы успокоить гостя.
Незнакомец вздохнул, надел корону с остатками шампанского
и, уже спокойно сказал: «Пойдёмте? Нас ждут.».

В комнате отдыха, украшенной гирляндами, уже веселились
поэты и поэтессы в самодельных маскарадных костюмах.
В углу, тряся кудельками, сидели в обнимку голышом с подвязанными
недоеденными боварскими сосисками, изображающими хрены,
епаный Адольф и литовский снайпер( в последнее время они
специализировались на поддержке гей движения), пара объёмных старушек,
обёрнутых белой туалетной бумагой, лежали на полу, изображая сугробы,
и все наперебой читали стихи и верлибры. Лёву нарядили ёлкой –
в зелёную простынь, пропитанную формалином, взятую напрокат
у патологоанатома. Незнакомец улыбался всем фальшивой улыбкой,
но Лёва знал, что он ждёт утра, надеясь на чудо –
на возвращение блудного сына – маленького розового облака.