Зазер Ю : Кто в доме хозяин (сказка на конкурс)

В одном старом-престаром доме жил старый дед Пахом с кошкой Татой, попугаем Филей, а из мебели у него остался только старенький допотопный телевизор, продавленный диван, на котором он спал и, старое фортепиано.
Инструмент был ветхим, бестолку занимал пол комнаты - на нём уже лет сто никто не играл.
Но, всё же, эта музыкальная конструкция оказалась не такой уж бесполезной - в ней успешно поселились мыши; при этом они так хорошо освоились, что по ночам стали грызть клавиши. В это время струны фортепиано дрожали в резонанс с грызущими вибрациями и получался очень гнетущий звук, такой, что сверчкам за печкой хотелось повесится.
Однажды произошло чудо, мышонок Мик подпрыгнул на одной из клавиш и она издала приятный звук. Мику так это понравилось, что он повторял и повторял прыжки, пока не понял, что если прыгать в определённой последовательности, то слагающиеся звуки уже становятся приятными для восприятия.
Теперь ночи в доме стали музыкальными. Мыши так вошли во вкус, что стали сочинять мелодии и выступать друг перед другом. Даже у Фили в клетке прорезалось чудное контральто и он стал выдавать прекрасные рулады.
Из подполья на ночные концерты стали подтягиваться крысы. Они занимали свободные места на диване, рядом со спящим дедом Пахомом, а самые наглые, даже садились ему на вздымающийся живот. Всё равно он ничего не чувствовал, потому что был вдрызг пьяный.
Дед сам варил пиво и напивался всякий божий день до положения риз.
Так вот, крысы сидели на диване и слушали музыку, а потом самая старая и авторитетная безапелляционно выражала общее мнение, под общее одобрения остальных крыс. Хотя некоторые из них были глухими.
- Разве это музыка, - скрипела старя кляча, - это же набор случайных звуков, вот я помню, как раньше хозяйка играла божественную музыку: Шопена, Шуберта, Петра Ильича, заслушаешься
- А разве я плохо пою? – спрашивал Филя.
- Да ворона лучше каркает за окном, чем ты поёшь, - не церемонилась старая грымза.
Филя обижался и отворачивался.
Иногда эти концерты посещала кошка Тата. Вообще-то, она была настолько благородна и мудра, что не хотела ловить мышей, а Филю она презирала и, иногда, издевалась над ним. Подойдёт, понимаешь, к клетке, усядется поудобнее и смотрит немигающими глазами прямо ему в лоб. Филя терял сознание.
Всё бы ничего, но однажды дед Пахом, как всегда лёг на диван, но на этот раз включил телевизор, хотя раньше он его, практически, никогда не включал. Стал смотреть дед в экран, а там вместо Чапаева или Весны на Заречной улице шла такая галиматья, что дед уснул богатырским сном. А телевизор барабанил-барабанил и загорелся от перегрева.
Первыми схватили свои вещички крысы в подполье и - на выход.
Мыши засуетились и, как безумные, забегали по крышке фортепиано.
Кошка Тату спокойно и заворожено смотрела на красные языки пламени, уже перебрасывавшиеся на стену, и медленно ползущие по обоям к потолку.
Видя, что делу каюк, руководство по организации тушения пожара взял на себя Филя – у него вдруг обнаружились организаторские способности.
- Тату, чего ты сидишь, как полоумная, бросайся на туловище хозяина, царапай ему лицо, буди этого бражника!
- Не истерии, урка с мыльного завода, тебе надо, ты и тереби.
- Дура, сгорит всё нахрен, где ты жить будешь?
- Это не твоё дело, где надо там и буду, - с этими словами Тату не спеша удалилась.
- Филя, - завопили мыши, ну придумай что-нибудь, ты же у нас умный, вон какой нос крючком.
Филя задумался на мгновение и изрёк загробным голосом:
- Приведите Домового!
Мыши впали в ступор от такой дерзости. Самого Домового!?
Но пламя неумолимо завоёвывало пространство, нужно было немедленно действовать. Мыши побежали в чулан.
Через какое-то мгновение они привели, держа за руки, небольшого толстенького человечка с бородой, без каких-либо признаков одежды, взлохмаченного и заспанного. Он особо не торопился выполнять миссию, которую на него пытались возложить обитатели дома.
- Поднимите мне хуй,- густым басом произнёс он
- Чего тебе поднять, - не поняли мыши
- Поднимите мне член, - громогласно произнёс Домовой.
- Всё ясно, спасительное пиво, - догадались грызуны.
Мыши энергично всем кагалом навалились, но не тут-то было - не смогли поднять брансбойт. Домового.
Они запаниковали, пожар уже разыгрался ни на шутку.
- Филя, кумекай скорее, завизжали они истерическими голосами.
- Мышь Вера, приступай, - сходу сориентировался Филя.
Из толпы выскочила знатная минетчица Вера и, заскочив на залупу Домового, стала мастеровито полировать её языком.
Брансбойт через несколько секунд принял боевое положение.
-Только не перестарайся, а то он ссать не сможет.
И вот, наконец, долгожданная струя из конца Домового, описав нужную траекторию, стала интенсивно поливать пламя: раздалось громкое шипение и повалил такой ядовитый аммиачный пар, что он сходу затушил очаг возгорания, при этом мыши, не выдержав крепкого духа, бросились наутёк
Пары, покруче нашатырного спирта, отрезвляюще подействовали на спящего деда Пахома. Он продрал глаза, принял сидячее положение и осмотрелся. Весь пол был безбожно зассан.
- Вот, блядь, до чего упился, старый хрон, уже стал ссать в избе,- с этими словами, дед поднялся с дивана и, кряхтя, побрёл во двор, чтобы отлить под кустом.