Санитар Федя : Она

У нее васильковые глаза и тату на животике. Еще – сексуальный голос. Ее приятно слушать, даже если она несет черт-то что, - однажды она рассказывала, как ходила к портнихе заказывать свадебное платье, а я слушал ее с таким наслаждением, словно это было продолжение эпопеи ее порнопохождений. Она часто смеется. Смех заразительный и в нем нет и намека на фальшь и неискренность. Я спал с ней, с ее сестрой и переебал всех ее подруг в составе двух Юль и одной кривоногой Марины. Она показывает фотки, где она в белоснежном свадебном платье и по обыкновению смеется. Фоткам четыре года. Ее муж часто мотается по командировкам и привозит ей из других стран члены на батарейках и костюмчики горничных. Еще он подарил ей белоснежный «Туарег», на котором она возит ребенка в садик и себя в салоны красоты. Дома она расхаживает в платье и туфлях на высоком прозрачном каблуке. Наверно, даже среди ночи она встречает исголодавшегося в командировке мужа в этих туфлях домохозяек из эротических фильмов и они начинают ебаться прямо в прихожей, разбрасывая одежду где попало и лишь оставляя эти туфли – как некий символ супружеской стабильности на фоне вселенского апокалипсиса. Что их связывает кроме секса – я не знаю. Меня с ней тоже ничего не связывает, кроме секса. Когда муж в командировке, она приглашает в дом меня и, подозреваю, еще двух-трех обалдуев. Не думаю, что изменяя мужу, она способна испытывать угрызения совести. Как может солнце, выползая из-за туч, горевать, что дарит свое тепло миллионам людей, а не какому-то одному счастливчику? Как может ветер расстраиваться из-за своего непостоянства? С ней просто. Достаточно прервать ее на полуслове и, пристально глядя в глаза, попросить: « А теперь отсоси, дорогуша…» Она принимается за дело без лишних вопросов, рассмеявшись предварительно своим волшебным заразительным смехом. Волшебство заключено также в ее язычке, - у нее был опыт лесбийской любви, она рассказывала как-то об этом без тени смущения. Мне плевать на это. Плевать на всех ее бывших и будущих. Плевать на ее мужа, выбирающего сейчас в заграничном сексшопе очередную игрушку для нее и мечтающего, как набросится на нее, когда она выйдет встречать его, заспанная, прекрасная в своем непостоянстве, в туфлях на прозрачном каблуке. Думаю, он знает про нее все и поэтому не устраивает сцен ревности, - продвинутый, современный парень. Дурак не вынес бы с ней целых четыре года. Ей повезло с ним. Поэтому мне лучше уйти. Ее губы блестят и улыбаются. Она вот-вот рассмеется, будто я заканчиваю искрометную шутку. Я серьезен.
- Чего ты хочешь от жизни? – вдруг спрашивает она.
- Хочу не забывать, как выглядит твоя татушка возле пупочка.
- А если серьезно?
- Написать книгу, - неожиданно для себя отвечаю я.
- Книгу? – удивляется она.
- Книгу, - подтверждаю я. – Хорошую, добрую книгу. Чтобы, прочтя ее, люди становились мудрее, и не надо было тратить жизнь на поиски истины.
- Истина – в вине, - смеется она. Очевидно, на недавней вечеринке кто-то декламировал Хайяма. Сама вряд ли читала.
- Наверно, ты права, - соглашаюсь. Закрываю дверь сам. Она не подходит.
На улице застегиваю пальто на все пуговицы и поднимаю воротник. Скоро зима.