Пидор хуерылый : Сука Любовь

Однажды, в зале ожидания крупного железнодорожного вокзала, я, как и десятки других зевак, стал свидетелем весьма курьёзного случая. Взяв билет на поезд, и, имея остаток времени, я решил перекусить в кафе. Кафе находилось здесь же, в зале ожидания. Круглые столики в те трудные 1990-1993-е годы были зачастую испачканными, неубранными. Но я был голоден и с удовольствием жевал что-то вроде сосисок в тесте. Я думал о своём, о своей женитьбе, о жизни вообще...

Вдруг откуда ни возьмись, появилась овчарка, без ошейника, по виду бродячая, а, главное, озабоченная. Бродячие собаки в те времена по вокзалам бегали часто. Так вот, этот кобель внушительных размеров, с высунутым языком и капающей слюной, словно тень, преследовал маленькую собачку неизвестной мне породы. Собачка была такая крохотная, что свободно бегала между ног самца, который всячески её домогался. Она огрызалась, кусала нахала за передние лапы, искала спасение под скамейками. Кобель же, невзирая ни на что, инстинктивно её преследовал. Выдворяя свою подружку из-под скамеек, он, естественно, пытался с ней совокупиться, но, тщетно. Огромная разница в росте не позволяла этого сделать.

Одни смотрели на происходящее с интересом, другие смущались. А третьи, как в ни чём не бывало, жевали булочки, полностью погружённые в себя, я бы сказал, отрешённые от внешнего мира. Некоторые приближающуюся брачную пару всё же отталкивали ногами, дабы великое таинство природы не свершилось у них под носом.

Неожиданно собаки метнулись в сторону кафе, начали кружиться между столиками. Им, конечно, было не до нас. Я с трудом дожёвывал сосиску. Стоящие за прилавком молодые буфетчицы заулыбались. А за соседним таким же круглым столиком стоял поддатый мужик, откусывал бутерброд и запивал его пивом. Собаки остановились прямо у ног его. И тут произошло нечто бесподобное. Кобель зажал несчастную передними лапами и неуклюже стал приседать. Я не обладал в то время спартанским спокойствием, поперхнулся, закашлялся, сдерживая смех. Молодость. Кто её поймёт? А так как глаза застилали слёзы, то я почти ничего не видел...

Тут собачка заегозила, да так звонко, как будто её резали заживо. Эти пронзительные звуки разносились на весь зал. Мужик в сердцах бросил на тарелку бутерброд и со словами вроде «ёж твою медь» от души врезал псу ногой под хвост. Псина, получив изрядный удар по гениталиям, отскочил метра на четыре с душераздирающим «яй-яй-яй-яй-яй». А маленькая сучка метнулась под скамейку и злобно засверкала оттуда большими вытаращенными глазами. В её широко оскаленной пасти виднелись белые и острые, как у пираньи, зубки. Вероятно, она так смеялась над своим обидчиком, который с поджатым хвостом и наверняка опухшими яйцами переминался у стены.

Удивительно, но и после этого кобель не угомонился. Я не знаю, как долго он гонял по вокзалу и его окрестностям свою несчастную вторую половинку. Чем всё это закончилось? Скорее всего, ничем. Бедные животные. «Вот она − какая, эта сука-любовь» − подумал я.