Дикс : Ильеши и зоопарк

* Диалог дедушки

* дедушка Ильеши - важный второстепенный персонаж, на себе познавший ужасы просмотра первого канала.
Мы постараемся заглянуть в его комнату через щель в двери, так чтобы он нас не заметил.

Как и предполагалось, дед смотрит телевизор.

- Поразвелось, ёбана в рот! Кого мы вырастили? Куда всё катится?! Глаза б мои б не видели б!
- Новые прокладки олвейс собирают все выделения словно..
- Пинок тебе под сраку, ненасытная шлюха! Когда-то ты пела словно Мерилин Мэнсон, а теперь решила подзаработать в этой паскудной рекламе? Встретимся в аду!
- Проснииись и пооооой, моооой солооооввеееййй!!!
- Проснись со мной и охуееееей!! - дед презрительно сморщил лоб и нос, вытянув голову в сторону лакированного ящика.
- Горите все в аду, ёбаные рогатые твари! Я вас призвал, я вас и укрощу! - с этими словами дед с хрустом пальцев нажал кнопку на пульте, после чего с силой, не глядя, выкинул его в открытое окно.

Голова деда резко повернулась в сторону двери и нам пришлось отпрянуть от неё, дабы он нас не заметил.
Однако он всё-таки заметил и потому пришлось отхватить по горбу тростиной, после чего козлом скакать по лестнице, чтобы скрыться в зарослях клёна во дворе.


Отец Ильеши никогда его не знал, потому что погиб на войне, которую развязали алкаши двора между пятнадцатым и шестнадцатым домами с милицией, страшной войне, в которой пало немало тех самых алкашей, включая чьих-то отцов и чьих-то матерей.
Ильеша так и не узнал что его отец был всего-лишь дворником, принявшимся подметать улицу от осколков пивных бутылок в самый разгар боя при пивном киоске. Его затылок лихо наскочил на читок от водки "Боярыня" и батя, несолоно хлебавши, отправился подметать улицы в аду.

Мамаша Ильеши был обычной пролетарской шлюхой в седьмом колене. Больше вы сможете узнать о ней, если почитаете комменты к постам в какой-нибудь рачильне, вроде "Лепры" или "Рака мозга". Из наиболее часто упоминаемых фактов можно воспроизвести здесь те, что ссылаются на её вес и объёмы, так называемых "прелестей". К примеру, ходят слухи что она была так толста, что вселенная при ней всё ещё продолжала расширяться. Не знаю как вы, а я пропустил четыре серии стар трека, пока она шла через зал мимо телевизора, у жирного дома.

Шокирующий, как протухший кефир, который не отличишь от свежего, факт: дед Ильеши не был дедом Ильеши.
Он был дедом, он жил с Ильешей, но родственных связей между ними не было как ни крути. И если кто-либо соизволил бы усомниться в данном факте, ему в ответ тут же приводился довод, нерушимый как китайская стена - дед был негром.
Не преклонные года, не сочинский загар после марафона тысяча восемьсот восемьдесят пятого года - сделали его кожу чёрной как старое гавно - во всём были виноваты гены, в витиеватых завихрениях которых прослеживалась родственная линия, граничащая ещё с негром-Пушкиным. Дед был негром и Ильеше оставалось лишь жить с тем фактом, что деда у него нет, хотя казалось бы, вот он сучий потрох сидит рядом.

В квартире сильно воняло газом. Их обеих - ввиду того что по характеру Ильеша был словно ссыкливая тёлка, а дед как стервозная шлюха - удручала не столько утечка газа, сколько род его происхождения - сей ректальный газ вытекал далеко не из жёлтой газовой трубы, змеящейся по кирпичной стене их обоссаной девятиэтажки.

Подведём итог, достойный занесения в рукописи, заранее приготовлённые к сожжению: Ильеша был толст, словно вспухшая камбала, в недрах Адриатического моря сифилисного океана, а дед - негр-истеричка, проклявший все и вся и всё ещё задолго до собственного рождения.

Вы, дорогой - в определённых системах измерения ценности, конечно - читатель, вдоволь уже наслушались пестрящих эпитетами, афоризмами и прочим гавном, замысловатых описаний наших героев, и вероятно вам не терпится уже послушать настоящую историю из жизни этих достойнейших персонажей, а не забивать голову моим словоблудием, поэтому я, одёрнув себя за ухо и всхрустнув пальцами, что перестают уже попадать на клавиши, позволю себе приступить к её непростому началу.

"Ильеши и зоопарк"

Печатая заголовок, я сначала опечатался - написал ИльешИ, вместо задуманного ИльешА, то бишь во множественном числе упомянул имя жирного, который вовсе не заслуживает быть упомянутым. Однако, как же я оказался прав! Ведь история пойдет не просто о нём, но о них! И отнюдь, не о них с дедом, хотя этот дряблый нигга всё же также будет присутствовать в истории.

Солнечным майским утром дед повёл Ильешу в зоопарк. Не зважаючи на те що, тьфу, простите, у меня хохлорак головного мозга, он иногда даёт о себе знать подобными ультралитературными оборотами, плавно переходящими в форсаж набирания букв в алфавитном порядке. В общем, не стоит удивляться что неродной дед-негр, у которой и регистрации законной-то нет, повёл семнадцатилетнего Ильешу в зоопарк. У деда было множество разнообразнейших причуд и психических отклонений, одна из которых заключалась в нервозности и вспыльчивости, а другая - в том что он считал будто жирному восемь лет и старался ему во всём помогать, хотя сам, судя по последствиям его "помощи", нуждался в неотложной помощи опытных психиатров.
В общем, старая рухлядь одела жирного в женские тряпки, собранные с помойки запасливыми дряблыми руками, повязала шарф и повела через весь город пешком в зоопарк, а это добрых сорок километров извилистого хода "в горку" - и всё ради того чтобы сэкономить на проезде в метро. Метро за восемь рублей, за восемь ссаных рублей!, что связывало их дом со входом в зоопарк и ехало всего десять минут без единой остановки.

- Дедушка, колени.. - ныл жирный на десятом километре, когда ноги его уже начали заплетаться, а язык потрескался от сухости во рту.
- Что колени? Прострелить? - безумный дед похлопал себя по карману драпового коричневого пальто, давая понять что у него там наган, хотя всем было известно что у него там лишь пустой ингалятор, о пустоте которого старый оползень к сожалению ещё даже не догадывался.
- Пусти, дедушка, хочу умереть -- жирному, несмотря на то что он был разумным молодым человеком, пусть и забитым и заплёванным гопотой и презираемым тёлками и не имеющим права голоса, приходилось изображать из себя восьмилетнего, так как это позволяло более искусно играть на дедовых нервах и добиваться своего.
Надо заметить что игра, при всем его профессионализме проходила в состоянии перманентного проигрыша, хотя бы потому что ему пришлось пройти эти десять километров и впереди было ещё тридцать, а состояние деда менялось словно направление ветра во время бури. Палуба трещала, мачты гнулись, обрывки парусов трепало на диком ветру под страшные завывания и стон ветра, который переворачивал вверх дном океан дедова сознания, выбрасывая на берег рыбу.

- Дедушка..
- Чёрт с тобой! Пошли!
И дед, сломав напрочь все стереотипы и представления о себе, тормознул такси, которое довезло их до зоопарка на всю дедову пенсию, да ещё старый остался должен таксисту.

С круглыми глазами, не отошедши от шока, отдохнувший жирный вылез с заднего сиденья кибитки и поковылял к воротам, над которыми величественно возвышались объёмные бетонные буквы ЗОО.АР., в спокойные советские времена что-то по-видимому означавшия.

- Дедушка, дедушка! Купи билеты! - прыгал жирный вокруг деда, подбрасывая складки жира под короткой майкой и тем самым заставляя матерей кругом закрывать детям глаза и самим блевать в картонные пакетики.

Однако, суровый дед видимо в тот момент перевоплотился в капитана эсминца, виденного им ранее по телевизору во время грозы, когда во всем районе отключили электричество, поэтому он как на духу выпалил:
- С деньгами любой дурак сможет! - и, подсадив жирного на забор, перетолкнул его на другую сторону.

Упав в битые бутылки, шифер и чьи-то кучи с лужами, Ильеша едва успел откатиться в сторону по ромашкам, когда на место его падения приземлился дед, а со стороны кассы раздался свисток кассира, оперативно вызывающего ментов.

Дед подхватил жирного за руку и пустился вглубь зоопарка, дабы укрыться с ним от суровых лап закона, а жирный, мотыляясь словно фенечка на сраке у толстой кобылы, отправился за ним следом.


***

Стих свист кассира. Дед выдохся и упал навзничь, шумно дыша сквозь плотную хвойную подстилку окружающего леса. Ильеша стоял у дерева, не зная что и сказать.

А в их мелком городке новость о двух нарушителях всколыхнула общественные массы, побудив их источать неимоверную вонь, что закупоривала пробками дороги, отпускала детей с занятий, прекращала работу обслуживающего персонала на окружающих атомных элетростанциях и генерировала передачи с Киселевым, который умудрялся сниматься сразу в трёх, а то и четырёх одновременно, в разных частях страны.

Газеты резали глаза, не хуже бутылочных горлышек - "Террористы захватили зоопарк", "Лиса убила охотника из самодельного ружья", "Удастся ли разродиться белке-Наталке?", "Гордость за отсутствием здравомыслия" и прочий шлак, единственное предназначение которого было развлекать срущих в туалетах и, собственно тех, кто этими газетами торговал.

Вернёмся же в лес. Почему в лес, если они были в зоопарке? Потому что под строительство зоопарка выделили местность покрытую лесом и горами и ебись как хочешь. Работникам зоопарка ничего не оставалось как построить забор и выпустить всех животных вперемешку в это пространство - отдельные вольеры всё равно среди кореньев и куч не поставишь.
Природное разнообразние, в котором сожительствуют белые медведы и носороги, капибары и невесть зачем - домашние коты, бездомные собаки, одичавшие до уровня самосознания волков и даже йети, судя по тому что забредшие в заповедник люди часто оказывались съеденными - все это привело к довольно неожиданным последствиям, генетическим мутациям и результатам досрочного голосования на пост мэра города. Города, в котором возможно было всё.

Деду хотелось тишины и покоя. Пройденные десять километров давали о себе знать. Он повёл жирного искать кафешку, но на полпути отрубился и упал мордой в волчьи потроха, озадачив толстяка просто до невозможности.

Умом толстяк понимал, что надо бы вызывать скорую, но ум, да и скорая, прямо говоря, были уже не те, что до похода в это подобие зоопарка, поэтому внезапно принятое решение бежать, заломив голову до самых лопаток оказалось наиболее верным, а спрыгнувшая с дерева пума обломалась перекусить толстячатиной.


- Мы репортёры и поэтому ведём репортаж оттуда куда мы прибыли! - очкарик с кривыми ногами в черном пальто, скрипел на камеру отвратительным голосом, стараясь осветить ситуацию, хотя на деле не мог осветить и ступеньки айфоном у себя в подъезде, благодаря чему ежедневно терял там пару-тройку зубов.
- В городском зоопарке сейчас находится жирдяй и дед-негр, однако речь сегодня пойдёт не о расизме, в отдельно взятых геополитических формациях. Мы поговорим о..

К великому огорчению, пускающих сопли под баклаху Клинского телезрителей, зубастого репортёра в прямом эфире раздирает на клочья спрыгнувшая с дерева пума, после чего принимается за оператора. Однако их раскисшие до состояния творожной массы мозги практически сразу забывают о чём шла речь и с удовольствием принимаются наблюдать за кровавой вакханалией, которая и переключает внимание медиовых каломасс города на произошедший инцидент, заставляя забыть о существовании какого-то там деда-негра. Сколько их ещё будет.


Спустившись в медвежью берлогу, толстый встретил там точную копию себя, которая была роботом, дала ему по яйцам, написала реферат и спела на отлично, а он заочно потерял всех друзей и признал себя латентным передастом, хотя его об этом никто не просил. Сюжет стал настолько банален, что у толстого в кармане скукожилась справка о совершеннолетии, а поющая на ветвях губастая обезьяна испустила на его лохматую голову семенной фонтан, вынудив в спешке покинуть окрестности пещеры и дерева, на котором обезъяна была размещена воинствующими орнитологами.

Приступ шизофазии, генерирующей тонны текста в едином графоманском порыве, начинает ослабевать, однако это не означает что всё случившееся с Ильешей чистая правда, на правде правдой погоняющая. Желание писать буквы пальцами не делает из человека писателя, а делает лишь печателя, коим я и являюсь. Всё что можно было рассказать о данной истории я рассказал, а оставшееся должно уйти в могилу со всеми её участниками, поэтому остается лишь надеяться, верить и ждать.

До новых встреч, прочитавшие очерк "Ильеши и зоопарк", кем бы вы ни были, чёрт бы вас побрал!


Дикс
11/04/2014