Трехглазый С. : Самый главный у меня в гостях

1.
Я открыл ключами дверь, зашел в квартиру, порадовался тому, как хорошо быть дома и внезапно, бросив взгляд на вешалку, обнаружил две черные кожаные куртки, явно не мои и не моих знакомых. Сразу же меня охватил небывалый стрем - не менты ли меня ждут в комнате. Я понюхал воздух и учуял чужеродный запах одеколона, табака и едкого пота. Тихо стараясь не шуметь мелочью в карманах и не шаркать ногами, я вышел обратно в подъезд и тихо закрыл за собой дверь. Стал медленно спускаться по лестнице вниз, ноги почти не слушались, и вообще все тело было на измене, потому мышцы сократились и никак не хотели вернуться в расслабленное состояние.

Я спустился на лестничную клетку и встретил на ней бабку, которая кинула на меня свой ненавистный взгляд. Мне стало стыдно, я почувствовал себя мерзко, будто обнаружил чью-то слюну на своем лице. Я прошел дальше и, поняв, что уже далеко отошел от своей двери, рванул изо всех ног вниз. Бабка обернулась. Некоторое время смотрела мне в след, слушая удаляющиеся шаги, потом вздохнула, перекрестилась и пошла дальше. Я выбежал на улицу, падал мелкий снег, ветер тряс висящую на ветке рябины кормушку для воробьев. Сердце мое билось так, будто чувствовало, что тело скоро умрет, и хотело отработать все, что ему полагалось за долгую жизнь, на душе было ужасно, я возненавидел себя.

-Ты куда это собрался? - спросил меня подошедший человек, с его лица свисала густая длинная борода, а в руках он держал две пачки чипсов. – Не так быстро, мы еще не поговорили. Он схватил меня за шкирку и поволок обратно в подъезд.

-Ударь его в лицо и беги, - посоветовал мне кто-то изнутри, но мозг, холоднокровно оценив габариты человека, не выдал конечностям соответствующих директив.

Человек повел меня вверх по лестнице, и я ему не сопротивлялся. Я был на сто процентов уверен, что это мент и старался вспомнить, какое именно палево находится в моей квартире, то, что оно там есть, это, безусловно, но в каких количествах я точно не знал. Но так как мой мозг был сильно перепуган случившимся и вследствие чего работал очень быстро, соскакивая с одной мысли на другую, не останавливаясь на чем-то конкретном, вспомнить я так ничего и не смог, и, что хуже всего, не смог придумать убедительное оправдание своему побегу.

-Проходи в комнату там тебя уже ждут, - закрыв входную дверь на замок, сказал человек и, положив чипсы на пол, стал развязывать шнурки на ботинках.

Я прошел. По середине комнаты сидели на стульях и курили еще два человека, обои в штатском. Похожие друг на друга как близнецы, но почему-то отличавшиеся цветом кожи - один был черным, другой белым. Напротив них стоял пустой стул, предназначенный для меня. Я подошел к нему и сел.

-Трехглазый Сергей Александрович? – спросил черный.

-Да, - ответил я ему.

-Мы вот по какому делу…., - продолжил черный, - в прошлую субботу Богом был послан купидон с заданием объединить в любви двух людей – тебя и одну девушку. Так вот этого купидона нашли следующим утром задавленного автомобилем. Водитель с места преступления скрылся, но его мы найдем, нас не это интересует.… Как ты, наверное, понимаешь, купидон это ангел, а потому бессмертен. И умереть он мог только в материализованном состоянии. Никакой нормальный купидон не стал бы этого делать на Земле. Но он не был нормальным, он был наркоманом, это доподлинно нам известно, и мы вели за ним непрерывную слежку, со дня на день хотели брать, но он умер. Так вот в результате проведенной нами экспертизы крови погибшего выяснилось, что кроме огромного количества ТГК в ней содержалось еще какое-то непонятное вещество.… Что это за вещество? Мы знаем, что перед своей смертью он заходил к тебе.

-Вы из отдела по борьбе с наркотиками? - шокированный знаниями впереди сидящих людей, спросил я.

-Нет, - ответил белый, - мы из небесной охраны Бога, нас не интересуют люди, мы занимаемся божественными и сказочными существами. Говори смелее.

Внутри меня возник конфликт между холодным расчетливым мозгом и доверчивым открытым сердцем. Мозг утверждал, что сидевшие напротив люди самые настоящие менты, пытающиеся выбить из меня признание в наркомании, а сердце наоборот доверяло услышанным словам, жалело о бессмысленной смерти купидона и предлагало оказать пришедшим содействие. Доводы убедительные были у обоих, и оставалось лишь только кинуть монетку и отдаться в руки удачи. - Но с другой стороны, - сказал мозг, когда я уже достал из кармана металлический рубль, - если ты им не скажешь, и они на самом деле окажутся ментами, то они тебя изобьют. Мозг предал сам себя и пошел на попятную. Положив рубль обратно в карман, я решил довериться сердцу.

-Тарен, - произнес я вслух.

-У тебя есть еще? - спросил белый.

-Есть, - после нескольких минут раздумий ответил я, после чего подошел к письменному столу и извлек из него фишку.

Белый сразу же вынул из кармана сотовый телефон и, набрав номер, позвонил. Звонок раздался в коридоре, через мгновение в комнату вошел тот самый бородатый человек, который привел меня обратно в квартиру. Глаза его были счастливыми, но в тоже время чем-то озабоченными. В них горел знакомый наркоманам огонек, разгорающийся всегда, когда они чувствуют, что что-то скоро срастется. Он быстрым шагом подошел ко мне, взял из рук фишку, сразу же её открыл и проглотил все содержимое. Это произошло настолько быстро, что я со своим заторможенным каждодневным курением травы сознанием не успел что-либо сообразить. А когда сообразил, стало страшно за человека – к нему уже неслась, размахивая острой косой, неистовая смерть.

- Советую вам пока еще не поздно выпить воды и засунуть два пальца в рот, - сказал я ему.

Бородатый человек усмехнулся.

-Я Бог, - ответил он, - я перепробовал такое количество наркотиков и в таких количествах, что тебе и не снились... Я самый сильный из всех существующих. Я наркоман с приличным стажем. Смотри. Он протянул вперед руку, и на его ладони загорелось пламя. - Я всемогущ, - прокомментировал он, лукаво посмотрел мне в глаза и, включив телевизор, сел на валяющийся на полу матрас.

-Может, дунем? – спросил меня черный и достал из кармана огромный чилим.

-А это будет считаться грехом? – спросил я сидящего на полу бородатого человека.

-Нет, - ответил он, - курение травы это не грех, грех строить Вавилон, если бы я не хотел, чтобы люди употребляли наркотики, я бы их не создал.

- Логично, - произнес я и крепко затянулся.

2.
Я включил регги, мягкая спокойная музыка окутала комнату. Белый и черный близнецы улыбались, Бог втыкал в телевизор, смотрел момент истины. – Врут они все, неужели люди настолько глупы, - говорил он иногда, трогая свою бороду. – Еще как глупы, - отвечал я ему мысленно, хотя почему глупы, не знал и даже не думал об этом. В голове крутились другие мысли. Мне хотелось что-нибудь у Бога попросить, но что именно было сложно выбрать – женщину, денег или пару килограммов марокканского гашиша. Все вместе просить я стеснялся, думая, что Бог может подумать, что я не дорожу его присутствием и пытаюсь извлечь из происходящего выгоду, что, конечно же, по своей сути является основным признаком строителей Вавилона, по которому их можно вычислить.

-Поганые бизнесмены, ебаные твари, - закричал Бог в негодовании и плюнул в телевизор. Белый выключил телевизор, положил на плечи Богу руки и успокоил его. Бог посмотрел на всех нас, смочил языком пересохшие от тарена губы и улыбнулся, я передал ему чилим.

-Я подарю тебе радугу и кумаропровод, - сказал, он затягиваясь.

Неожиданно в дверь настойчиво постучали. Я вздрогнул, времени было около семи часов вечера, за дверью мог быть кто угодно, возможно даже хорошие позитивные люди, медленно я поплыл к двери, движения мои были свободными и плавными, я ощущал себя так же грациозно, как ощущает себя на сцене балерина. Пока я добирался до двери, в нее неистово стучали. Я посмотрел по привычке в глазок и увидел в него двух человек, двух ментов в серой униформе и с черными папками в руках. Я замер, не зная, что мне делать. Они знали, что я дома, они словно собаки чувствовали запах дыма марихуаны через железную дверь. Вскоре подошел черный и спросил в чем дело. Я ему рассказал.

-Не волнуйся, - ответил он, – сейчас Бог все устроит, смотри в глазок.

За дверью по-прежнему стояли менты, барабанили свободными руками в дверь и постоянно принюхивались - их глаза и щеки были красными от злости. В какой-то момент они остановились и замерзли, будто внезапно пришли в себя от какого-то наркотического опьянения, будто были все это время загипнотизированными и неожиданно проснулись, не осознавая, кто они и где. Один из них схватился за голову и широкого раскрыл глаза – у него стал надуваться, будто воздушный шарик, череп, и точно так же как воздушный шарик, испытав предельное давление углекислого газа, лопнул, забрызгав лестничную клетку свежей бурлящей кровью. Второй, увидев произошедшее с напарником, схватил его оставшееся без головы тело и потащил вниз по лестнице. – Наверное, в реанимацию, - пронеслась у меня в голове шальная мысль, и я, улыбаясь, отошел от двери.

В комнате Бог сходил с ума - его пропирал по наждачной бумаге сознания бескомпромиссный тарен. Он стоял по средине комнаты и махал руками. Надетая на нем фланелевая рубашка была мокрой, борода взъерошенной. – Нужно развивать свои мышцы иначе они атрофируются, - сказал он мне, когда я подошел ближе, - кругом ходят пятнистые кошки надо быть готовым к их покушению на личную свободу. Из этих слов я понял, что Бог сейчас далеко, где-то в неподвластном ему мире. – За ним надо смотреть, он не в состоянии себя контролировать, - сказал я близнецам, сидящим неподвижно на стульях. Кто-то из них включил Чемикал Брадерс и ритмы полностью владели их мозгами. Они были сильно накуренными и из-за этого не могли меня понять. Их тела почти не двигались – они, будто статуи, замерли в бетонном положении.

Я сходил на кухню вскипятил чайник и заварил всем мате - он должен был немного всех взбодрить. Когда я вернулся обратно в комнату Бог стоял возле стены с подушкой в руках, он теребил её и что-то бубнил. Я протянул ему чашку, он испугался, прижался к стене и не стал брать, я решил оставить его в покое. Меня подобное начинало уже напрягать, конечно, Бог отрывался, летал в неизведанных непознанных мирах, но мне приходилось за ним следить, отчего я чувствовал себя не в лучшем настроении. Я поднес чашки близнецам, медленно повернув головы в мою сторону, они долго не могли сообразить, что им с этими чашками делать, потом все-таки взяли. Сложившаяся в комнате обстановка напоминало затянувшуюся пьянку, когда все уже настолько пропитали свои организмы алкоголем, что потеряли всякую веселость и жизнерадостность. Хорошо находиться в обкуренном состоянии, но смотреть на обкуренных и желать при этом обкуриться отвратительно, это настоящая пытка.

В дверь снова забарабанили, и я, поставив чашки на стол, пошел к ней, но не успел я подойти, как она рухнула мне под ноги, вбежали люди в черных масках с автоматами и с ножами в руках. Они были злыми и нервными. Несколько пуль пробили мое тело навылет. Умирая, я видел, что такая же участь постигла всех присутствующих, в том числе и Бога. – За Вавилон, - кричал один из приходящих полчаса назад милиционеров, он обнимал встретившуюся мне на лестнице бабку. За стенами надвигался Армагеддон. Закричав из последних сил, я проснулся. На улице был июль месяц, в окно светило яркое солнце, со мной рядом спала голенькая красивая девочка, от ее тела приятно пахло фиалками и потом. Осторожно, чтобы не разбудить ее, я встал с кровати и сел в кресло. Трубка лежала рядом на журнальном столике. Взяв ее, я чиркнул зажигалкой и несколькими затяжками поднял себе настроение – зарядился перед работой. Времени было около восьми, меня ждал Вавилон.

2004г. Сергей Трехглазый.