Владимир Павлов : Телепат

1

Длиннейшее карамельное здание военно-морского института жило будничной вечерней жизнью. Центральная часть с ребрами пилястр и маленькой головой цилиндрической надстройки уже давно шевелила синими тенями. Две из них отделились от входа и стали шагающими по набережной, пружинисто-крепкими фигурами молодых людей. У одного, кавказца, было кошачье лицо с немного приплюснутым носом и обманчиво-спокойными глазами. Другой, рыжий, с какими-то скошенными, почти плоскими чертами и бесцветными, телесными глазами, напоминал недоделанную гипсовую куклу.
– Ну, что, с отчислением нас!
– С долгожданной… – кавказец подыскивал подходящее слово. Начав говорить, он обыкновенно не знал, чем закончит. – Свободой!
– Свободным духом призывной службы, – с показным равнодушием ухмыльнулся рыжий. – Матросами. Ой-ой-ой-ой-ой, это кто такая длинноногая? Вон, в зеленом платьице, впорхнула?
– Я в эту армию не пойду! – ощерился кавказец. – Я… я лучше… в самоволку.
– А у тебя деньги есть?
– Нет, ни копейки… У меня Кумарин, свинорылый этот, занял вчера сотку. Утром обещал отдать, а сам трубку не поднимает, черт.
– Есть хочется…
– Ага. А пошли сейчас на рынок? Все равно нас пока не хватятся, а к вечеру мы уже закалымим чего-нибудь и поедем на 21-й километр. У Степы там дача есть. Ну, Степа, подводник, первый курс, на сома похож чем-то, еще постоянно воняет какой-то требухой от него. Так вот, он как-то мне рассказывал про дачу…

Они прошли уже половину пути, когда погода резко изменилась. Небо заиграло странным, малахитовым отсветом. Мятущийся ветер вышвыривал из-за дальних фасадов чумазые тучи. Площади и проспекты очистились, превратились в серую пустыню. Нева клокотала. Болотная нечисть, казалось, вот-вот вырвется из гранита и вернет себе то, что когда-то ей принадлежало. Но медный царь со своим войском теней не дремал, отражая кувалдные волны.
– Мы сейчас промокнем, как тампоны. Через пять минут такое начнется! Рвем к Старообрядцеву, он тут в двух шагах живет. Переждем пока. У него можно и денег занять. Помнишь, он говорил, что накопил пять штук зелени?
– Да, было такое. Я, вот, не могу копить, не такого типа человек. Если у меня есть, я сразу на друзей трачу, – сразу пьянка-гулянка…
– Самочки.
– Ага. Самочки, все такое…

Пока герои заходят в неправильный четырехугольник двора, останавливаются у подъезда поперечного флигеля, звонят в домофон, поднимаются на третий этаж, я успею кое-что о них сообщить. Кавказец. Андрей Телепин, по прозвищу Телепат. Учился плохо, вылетел за неуспеваемость. Кстати, по национальности кабардинец. Рыжий. Захар Кособуцкий, по кличке Буца. Тоже не блистал знаниями, но отчислен отсутствие дисциплины. Прелести службы рядовыми матросами их не особо манили, и они решили самовольно оставить расположение института.

Бывший сокурсник принял их с досадливой вежливостью. Не позаботившись запахнуть халат на пологой лесистой груди, он предложил гостям чаю. Те, к сожалению, не отказались. Прошли на кухню. Буца оседлал тонконогую табуретку, и она строптиво взвизгнула. Телепат, не любивший сидеть напротив окна, примял мохнатый угловой диванчик. Хозяин налил в чайник воды из-под крана, смыв на дно незамеченного толстого таракана, щелкнул включателем и замер перед шкафчиком, заправляя за уши сосульки белесых червеобразных волос. Таракан покорно сложил лапки и стал распадаться на сегменты, демонстрируя одинаковую любовь и к жизни, и к небытию.
– Ты же… знаешь, Леха, – по-кошачьи сощурился Телепат, – это все Сомов, наглая рожа. Наглая красная круглая рожа. Никакой пересдачи, вы вылетите. Свиньям бы его скормить.
– Я бы сам его застрелил, – скривился Алексей. – Он всем, кто ему чем-то не нравится, оценки занижает.
– У тебя есть чем? – автоматически спросил Буца.
– Да, – проговорился Алексей, застигнутый врасплох этим неожиданным вопросом. Черви волос стали быстрее исчезать между тонкими пальцами. – Да… Недавно старый браунинг купил. Представляешь, какой-то мужичок в черных очках, вроде слепого, по дешевке продал. С патронами. Одет в брезентовую курточку, руки трясутся, хихикает еще странно, как будто псих. Я иду вечером в магазин, и он ко мне неожиданно подходит…
– Покажи, – понизил голос Телепат.
Утопив в кипятке чайные пакетики, Алексей на минуту вышел и вернулся с маленьким пистолетом, накручивая самодельный глушитель.
– Дай посмотреть, – с ледяным равнодушием проговорил Телепат.
– Осторожно! – вскрикнул Алексей, когда друг, попытавшись крутануть пистолет на пальце, чуть не уронил его. – Заряжен. Я собирался вечером в промзоне по банкам пострелять…
– Тяжелая штука. – Телепат сжимал браунинг со странным чувством, будто давнего хорошего знакомого, с которым, после случайного расставания, они воссоединились.
– Слушай, мы у тебя денег хотели занять, – робко начал Буца. – Ну, немного хотя бы…
– Да нет у меня, – раздраженно перебил Алексей. – Сам не прочь у кого-нибудь перехватить.
– Может, у Семенова есть? – предположил Буца. Он с беспокойством приглядывался к похожему на восковую куклу Телепату. Тот с отсутствующим выражением смотрел куда-то в окно, механически перекладывая оружие из одной ладони в другую.
– Нет, я уже спрашивал. Семенов – это такая рыба, что, когда ему надо человека подмазать, он все сделает, а когда ты ему не нужен, он тебя и не заметит.
– А Леонов? – оживился Телепат. – Может… к Леонову сходим?
– Да я не против, в принципе. Сейчас тогда одеваюсь…
Алексей повернулся на стуле, и тут почувствовал ослепительно-черный удар в голову, потом еще и еще. Он уже не видел, как друзья перешагивают через его бегущее, но при этом странно неподвижное тело, как бурая лужа под головой расползается до Финского залива, где они недавно проходили учения на боевом катере, и старший матрос бросил своими корнеподобными лапами якорь, похожий на его усы, и усы зацепились за каменистое дно, то есть якорь, то есть…

Когда они вышвырнулись в омерзительно-липкий мрак вечера, Телепат был твердо уверен – что-то ему подсказывало – что их схватят за аркой проезда. Когда проскочили анфиладу внутренних дворов и выкатились на тротуар, он ушами видел, как за ними гонятся два коренастых парня в белых рубашках, потом, после поворота в переулок – трое крепких уродливых мужчин с жестокими бугристыми лицами. Но и они – и они сами – гнались за собой, чудесным образом превращаясь в прохожих.
Никакого тайника в квартире не оказалось. Буца, никак не предвидевший такого поворота, с удивительной легкостью освоился в новом положении и первый стал рыться в вещах, начав с ящиков чахоточного письменного стола. Телепат, еще меньше ожидавший от себя подобного, тоже быстро пришел в себя и присоединился к другу. Сто рублей и коробка патронов – таковым оказался весь улов.