Черноморская рапана : Человек - не паук

Представьте, вы идёте ранним утром по первому снегу. Скрип, скрип под ногами. Небо серое, низкое; снег синюшный. Вдруг замечаете на дороге капли замёрзшей крови. Вы замедляете ход, озираясь по сторонам. Никого. Останавливаетесь. Смотрите на небо. С неба надают огромные снежинки и тишина. Вы прислушиваетесь. Откуда-то доносится жалкое мяуканье.
Что бы это значило? Но у вас нет времени на раздумье.
Работа ждёт. Успеть бы, не опоздать бы. И как ни в чём не бывало, вы продолжаете движение.
********
Садовник дядя Коля терпеть не мог солнечные ванны, которые вынужден был в своё время принимать чуть ли не пять месяцев в году. Не старый солдат, не ссался под себя, знал, видимо, слова любви; горячий воздух не ругал всяко. Просто прятался от жары.

Поэтому люди не удивлялись, если вдруг замечали садовника в шапке-ушанке, в тяжелом узбекском халате, в котором мужчина не родился, но с которым будто бы сроднился; с ушанкой то точно.
Сию, уже зелёную шапку с вышитой на ней красной звездой, он и во сне не снимал.
Сам хвастался: «Человек-паук ваш тьфу – насрать и размазать.
Другое дело я – человек – шапкохалат или как вам будет угодно - халатшапка. На веки вечные останусь я в памяти людей».
А ведь действительно останется, и есть на то причина. Но не будем опережать события.

Интересно, как он узнал о «человеке-пауке»? Телевизора у дяди Коли не было.
У него вообще ничего не было. Жил он сторожем в библиотеке.
Точнее, в заброшенном здании бывшей библиотеки, из которого вывезли всё, кроме стен, крыши, красного уголка с диваном, фикусом и ржавого унитаза.
Может, вычитал о « пауке» из газеты, журнала?

- Дядя Коля, ты газеты читаешь?
- Нет, я их продаю. Ещё лет на десять хватит.

Ага. Значит, во время перестроечного грабежа, малиновые пиджаки забыли вскрыть подвальное помещение, архив.
Не так уж и глуп наш дядя Коля.
Если не «сам себе молдаванин», то «сам себе режиссер» получился.

Только не в коем разе никто и не думал что плохое о нём, о халате. Добротная тряпица. Не линяет. Да что говорить? Ручная работа. Ну что с того, что халатик подарен был каким-то гастарбайтером чучмеком; не с бомжа же мёртвого снят?!
Да, халат не стиранный, завшивленный, зато прославил и хозяина, и наш зачуханный городишко. Теперь весь свет знает. Но не будем опережать события.

Любил дядя Коля зимнюю пору года. В морозную, безветренную погоду дрочил на огромные падающие снежинки, если те падали ранним утром; с блаженной улыбкой чистил метлой дорожки-тропинки в саду.

Сад тоже был брошенным на произвол судьбы.
Хотя сад с недавнего времени стал садом.
А был так себе – садик.
Нынче десятка три, а то и четыре наберётся яблонь, вишен, миндаля. Кусты смородины, шиповника тоже цветут, плодоносят. И гуляющие все, кому не лень, обрывают ягоды. Если бы не дядя Коля, садик, некогда принадлежащий «Дому пионеров», вымер бы, превратившись в свалку.

Весной наш садовник деревья обрезает, поливает и даже подбеливает, воруя известку на стройке. За мусор штрафует. Всегда знает, кого штрафануть и на какую сумму. И за выгул собак мзду берёт. Никто не обижается на него. Никто не жалуется. По сей день благодарят.

Ну и что с того, что называется сад не «Пионерским»?!
Новое название дали «Сад Надежды».

Назвали как через пень колоду; звучит как-то не так, по – домашнему что ли?!

В тот год зима у нас выдалась особенно морозной, снежной. Сугробов намело, не пройти, не проехать. Ещё затемно, очищая дорожку в саду, дядя Коля наткнулся на кровавые пятна. Привели пятна к голому, посиневшему, бездыханному комочку человеческой плоти. Садовник нашёл его в сугробе, под снегом.
Первый раз за многие годы мужчина снял с себя халат. Комочком оказалась новорожденная девочка. Он надел на неё шапку-ушанку, завернул в халат и отнёс к себе, в уголок.
Был где-то там у него припрятан пузырёк, называемый в народе «красная шапочка».
Растёр тельце бездыханное. Отогрел, оживил.

Теперь он за неё в ответе. Назвал Найдёной, Надей. Дал свою фамилию, отчество записал – Николаевна. Сразу постарел.
На вопрос участкового - откуда? Ответил - с неба свалилась, как огромная снежинка.

В том халате и в шапке-ушанке его больше никто не видел. Но вы его узнаете сразу при встрече. Дядя Коля единственный, кто ходит босым, голым в набедренной повязке, даже зимой, и в пионерской пилотке, сделанной из газеты «Правда» за 1985 год.