ИРА на песке : Кувалда

В сарае, бывшем некогда кузницей, лежала молодая женщина. То ли спала, то ли без сознания, хотя какая разница? Сон – это та же смерть, только маленькая.
Рядом с женщиной сидели двое: Егорка и Степан. Сидели и смотрели.
- А давай стукнем её кувалдой, - прервал затянувшееся молчание один.
- По пизде?
- Нееее, - пропел песню древних кельтов Егорка. - Лучше по лбу.
- Почему лучше?
- По лбу.
- Да не по чему, а почему.
- Не в силах справиться с филологической дилеммой, Егорка заплакал.
- Не хнычь. Урки не плачут.
- Урки огорчаются?
- Нет.
- А что?
- Ничего. Достал.
Егорка многозначительно всхлипнул. Ещё секунда и обида опять хлынет из глаз и, возможно, даже из носа начинающего уркагана. Дабы прекратить возможные катаклизмы, Степан решил перевести беседу в более доступное для подельника русло:
- А ты её поднять сможешь?
- А зачем её поднимать? Пусть лежит, - Егорка ещё раз всхлипнул. На всякий случай. И, посмотрев на женщину, добавил: - а то проснется ещё.
- Ну, ты и олух, - Степан попытался сплюнуть сквозь зуб. Не получилось.
- Чо это сразу олух?
- Потому что я не о тетке, - размазывая слюну по подбородку, сказал Степан.
- А об ком?
- А об кувалде.
Егорка встал, подошел к наковальне и взялся за ручку молота.
- Тяжёоооолая, - прокряхтел он.
Чтобы как-то подбодрить товарища, Степан достал из кармана пачку «Родопи» и протянул другу.
- Перекур.
- Не хочу.
- Кури говорю. Ты что, не знаешь, что от сигарет красивеют?
- Врешь.
- Зуб даю, - Степан ущипнул себя обрубком ногтя за зуб. Получилось красиво, а, главное, правдоподобно.
- Не скажи. Баба Нюра вон тоже курит, а страшная, как… - обхватив руками свое горло и высунув язык, возразил Егорка. Пантомимой.
- Так то баба Нюра. Она ж «Беломор» шмалит. От него зубы желтеют и в животе урчит. А это, - Степан показал пачку «Родопи», - сигареты. Болгарские. Их зарубежные артисты курят. Ты хоть одного некрасивого артиста видел?
- Болгарского?
- Любого.
- Неа.
- То-то.
Через пару минут Егорка восхищенно смотрел на курящего не в затяг Степана.
- Степка, ты такой красивый!
- Как кто?
- Как Бельмонди.
- Работает! Фирма!
- Ага.
- А то. Я ж говорил.
- Степа, я тоже хочу быть красивым, как Бельмонди.
Степан прикурил сигарету и торжественно вручил её другу.
- На. Красивей. Для друга мне ничего не жалко.
Егорка взял сигарету, случайно затянулся, закашлялся и, кое-как отдышавшись, спросил:
- Ну, как?
- Мужик. Уважаю, - резюмировал Степан.
- Я красивый?
- Как Делон.
Егорка выпрямил спину и гордо сказал:
- Ну, что, пошли?
- А эта? - Степан указал на женщину и случайно попал ей в глаз. Жестом.
- Да ну её. Какая-то она некрасивая.
Друзья вышли из сарая, некогда бывшего кузницей. Им на смену пришел вечер. Ночь не заставила себя ждать.
Женщина встала с пола, отряхнула с платья пыль и подошла к залитой лунным светом наковальне.
- О! Кувалда! - сказала она, закинула на плечо инструмент и ушла в ночь.
Завтрашний день обещался быть томным.