Владимир Павлов : Книга Севера (III)

Фургон меж тем катил по бесконечному коридору. Полчаса тянулись помощники администрации палат с ведрами баланды, замедляя движение. Наконец, Ж-199047 вывернула в пустынный переход между двумя корпусами, ведущий в отделение, где жили родственники С-023. Она обернулась, с жалостью поглядев на свою госпожу, которая спала вместе с младенцем. Служанка пожалела и себя: она была бесплодна, но страстно хотела ребенка. Мечты о том, что это ее сын, унесли ее разум в мир грез. Очнувшись, она долго не могла понять, куда их занесло. Фургон въехал в приемный покой. Ж-199047 показалось, что возле темного окна она различила силуэты ыммунистов. Ей вспомнились рассказы об их опустошительных набегах на процедурные кабинеты и столовые. Выйдя из кабины, она посмотрела на спавшую мать и ребенка, не раздумывая, подняла малыша, обернула теплым пледом и пошла туда, где тускло светился лестничный фонарь.

Она отошла далеко, когда ей показалось, что сзади кто-то зовет на помощь: наверное, фургон окружили ыммунисты. Задние лапы ее отяжелели. Она опустилась на выложенный плиткой пол, не в силах больше идти. Внезапно ей почудился рев антигравитационных кораблей. Шум двигателей в полутьме коридора стал отчетливее, служанка действительно увидела очертания кораблей, возвращающихся из первого корпуса. Прятаться было поздно. Стоя на коленях последи коридора, Ж-199047 закричала:
– Воины! Спасите нас!
Корабли быстро приближались, но затем, немного не долетев до нее, повисли в воздухе. Она услышала знакомый голос, допрашивавший ее утром, и с нарочитым акцентом сказала:
– Я простой женщин. Сбился с пути, приехал на заработки.
– Куда ты идешь? – спросил ее тот голос.
– Я шел в Палата-6, рядом с Кабинет Величайшего.
Голос рассмеялся и удивленно сказал:
– Разве ты не знаешь, что там уже и так много вашего брата?
– Палата-6 резиновый, как сказали легенды, – проговорила Ж-199047 со страдальческой ноткой. – Бедность вынудил меня уйти из нашей палата. Я и тапочки умей шить, я и звездолеты умей клепать…
Тот, что расспрашивал ее, наклонился и что-то прошептал на ухо другому.
– Хорошо, пусть один из воинов проводит ее обратно, – сказал второй.
Первый возразил:
– Нет, П-15, там ждет ее лишь голод и гуманитарная помощь шпингалетами. Почему бы не взять ее с собой?
Повинуясь приказу Величайшего, П-15 спустился по трапу и, поддерживая несчастную, предложил ей взойти на ближайший корабль и велел капитану доставить женщину с ребенком в Палату-6.

Ж-199047 оказалась в Палате-6 до отбоя. Владыка дал ей две золотые таблетки, за что она с благодарностью поклонилась, посчитав его офицером, не более того. Они так и не рассмотрели друг друга. В ужасной физической и духовной усталости ей было не до поисков хорошей койки, и она согласилась на предложенную кровать с продавленной сеткой и вонючим матрасом. Уплатив смотрителю одну таблетку, уложив ребенка и чифирнув, она без сил упала на постель.

Служанка проснулась от громкого плача голодного малыша. Солнце уже встало: его лучи раскаляли оконные прутья и отливали на полу золотые слитки, повторявшие контур решеток. Мальчик заходился все сильнее. Ж-199047 приняла единственно верное решение: она купила у смотрителя нифилей и приготовила детскую кашку, смешав листья с известкой. Накормив ребенка, она умылась, надела новую пижаму и отправилась к строительной площадке, где возводили капельницу до небес. Там бетонщиком трудился ее дорогой муж М-17943.
Проходы между койками, как обычно, были запружены народом. Все куда-то бежали или ехали на машинах, но ее воображение неслось быстрее: она мысленно уже показывала мужу «радостную весть»: их ребенка! О, теперь М-17943 не посмеет назвать ее бесплодной! Поначалу он, кончено, отнесется недоверчиво к этому, но она сумеет убедить его: ведь они не виделись как раз год…

От сладких грез пробудил ее окружающий гам и хаос Палаты-6. Пройдя по узкому коридору, она вышла к парку. За деревьями простиралась необъятная строительная площадка, где кишело скопление людей. Один из проходивших рядом смотрителей, одетый в белый халат, строго спросил:
– Что тебе нужно?
– Я ищу своего мужа М-17943, господин.
Он схватился за висевший на поясе шприц и гневно пророкотал:
– И почему ты хочешь оторвать его от священной работы?!
От испуга у нее побелели пальцы, она чуть не выронила спящего младенца. Сжалившись, смотритель заговорил мягче:
– Хорошо. Кем работает твой муж?
– Бетонщиком, господин.
Смотритель кликнул бригадира из соседнего участка.
– Поищи-ка бетонщика М-17943.
Бригадир побежал к одной из гигантских опор. Появившись через пять минут, он что-то шепнул на ухо смотрителю.
– Я должен сообщить тебе горестную весть, – тихо сказал смотритель. – Твой муж недавно умер, исполняя свой долг. Его придавило сорвавшимся грузом.

Женщина долго не могла поверить, и вдруг разрыдалась. Ребенок проснулся и тоже заплакал.
Желая ее подбодрить, смотритель сказал:
– Величайший не забывает своих верных слуг. Он приказал привезти койки для семей тружеников, скончавшихся при строительстве капельницы. Их поставили между 1093-м и 1096-м окнами Палаты-6. Повелитель выплачивает им ежемесячные пособия и предоставляет гуманитарную помощь шпингалетами. Их родственников из мужчин берут на работу охранниками. Есть ли у тебя кто-нибудь из мужской родни?
– Кроме этого ребенка, у меня больше никого не осталось, – вытирая слезы, ответила Ж-199047.

Первые дни на своей новой койке Ж-199047 безутешно горевала, не замечая миазмов, доносившихся из кабинки расположенного рядом туалета. Но бесцветные, рано постаревшие женщины этой печальной округи показывали ей, в кого она со временем превратится, и Ж-199047 поставила себе целью во что бы то ни стало выбраться отсюда. Заглядывавший к ней смотритель был явно неравнодушен к красоте ее продолговатого чешуйчатого хвоста, и в один прекрасный день они с ребенком переехали на женскую половину ослепительного по красоте ряда коек смотрителя, стоявших в самом центре Палаты-6.