Mileena : Спица

Это, знаете, называется "попали". Не так, как в дешёвых американских комедиях, где о смерти не то что зрители, но и сами герои забывают примерно через три минуты эфирного времени. Мы раскроили ему череп — нажрались, сверху накинули синтетической дури, а потом раскроили ему череп. Кому-то из нас было интересно, наверно. Я теперь даже хуй вспомню ебаната, который заорал первым. Но у меня, сука, до сих пор его визг в ушах — никогда такого воя в исполнении мужика не слышала.

И они, блядь, начали ковырять эту рану. Обстоятельно так, неторопливо. Этот ебанат вопит, утырки рану ковыряют, а я сижу в каком-то задроченном кресле и начинаю блевать. Наверно, это их любопытство так подействовало — я раньше спокойно к таким вещам относилась, на улицах мимо проходила, не оборачиваясь. Я же по принципу жила и живу: моя хата с краю. Никакого цинизма, вы не подумайте — просто на всех несчастненьких рвотной массы не напасёшься. Или всё-таки кальвадос наружу просился, не знаю.

— Слышь, Даш, а он всё, — мямлит какой-то мудак, который зачастил ко мне в гости. Я их часто по именам не помню — мне не до этого. Я же, блядь, писатель, а они кто? Они утырки, приходящие нажраться и присесть мне на уши. И пробить голову какому-то интеллигенту с кривой татуировкой "officium".
— Да похуй мне, — говорю, — это же ваши проблемы.
— Твоя хата, твои проблемы, — резонно отвечает мудак. Мне не нравится, что он осмелел.
— Сука, да как я могла ему ножом череп пробить? — оправдываться лучше, чем блевать. — Или чем вы там орудовали? Ваши проблемы.

Он как-то отрешённо кивает, раскуривает синтетику, палит на жмурика. Я вообще жаргон не люблю, но этого реально иначе не назвать — жмурик и есть, с неаккуратной дырой там, где у младенцев обычно родничок. И почему, блядь, все находят дырки от пуль аккуратными? Там отверстие, как от спицы примерно — ну, я спицы-то в руках держала раза два в жизни, но небольшое, сантиметра в диаметре не будет. Так вот — нихуя оно не аккуратное, не верьте писателям.

Я вот думаю: хули они ничего не сделали раньше и не делают до сих пор? Один что-то бормочет нечленораздельное, другой блюёт прямо в ванну, да ещё двери, падла, не закрыл. Двое в картишки играют. Я, конечно, тоже нихуя не делаю, но ведь мне можно — я не такая, как все. Уникальная, так сказать. И срать я хотела, что жмурик через пару часов вонять начнёт: либо они его вынесут, либо его вынесут вместе с ними. Третьего не дано, они должны понимать.

— Так, ребятки, — говорю я, воображая себя охуительно прожженным знатоком в подобных вопросах. — Вы его распилите тем, чем пришибли, и в пакетиках аккуратно вынесите.
— Видел кто-то, — апатично говорит один мой знакомый. Он единственный, кого я помню из всех присутствующих. — Соседи не слепые.
— Да похуй, ко мне столько народу шляется, — меланхолично говорю я. — Отмажусь. Скажу, что ужратая валялась.

Нет, конечно, я знаю о возможностях криминалистики — не меньше обывателя, который сейчас охуевает от моего долбоебизма, наверно. Я просто спицу эту ебаную или заточку в глаза не видела, а этих мудаков наверняка заберут ещё на подходе к контейнерам. И хуй потом какая тварь докажет, что я с ними этого убивала, чтобы на трупака посмотреть — мне этих дырок в голове даром не надо.

— Палите, он глаза открыл, — радостно вопит тот же мудак, который мне проблемами угрожал. — Эй, надо скорую вызвать.

И знаете, я теперь понимаю, что то была хуйня, а вот это называется "попали". Он с дыркой в голове уже часов двенадцать к этому моменту — не меньше и от него воняет хуже, чем от обрыганной ванной. Они ему глаза закрывали, сука, сами закрывали.