Рыбовод : Звезда Моряка (на святки)

Мама с Наташей ушли гулять, а Мишка остался дома, потому что Наташа была маленькая, и гулять с ней в коляске интересно только маме. Сегодня была суббота, в школе у шестилеток только два урока, вот Мишка и остался дома один. Папа был на работе, но в субботу он приходил рано, в пять часов, и Мишка всегда ждал субботнего вечера.

Сегодня Мишка играл с хомячком на столе - построил ему лабиринт из кубиков, между которыми хомячок бегал, а Мишка дразнил его морковкой.

Хомячка подарил папа, и он, хомячок, стал Мишке настоящим другом. Мишка делал хомячку лабиринты, а ещё хомячок прогрыз дыры в большом игрушечном тигре и устроил там гнёзда. Мишка надеялся, что на Новый год ему подарят огромный пластмассовый городок для хомячка, с лесенками, качелями, колёсами и прозрачной башней, с которой хомячок мог бы обозревать окрестности.

Папа тоже любил играть с хомячком - брал его за передние лапки - так, чтобы хомячок встал на задние, и пел: «Ты одессит, Мишка, А это значит, Что не страшны тебе ни горе, не беда ! Ведь ты моряк, Мишка, Моряк не плачет, И не теряет бодрость духа никогда !» А хомячок перетаптывался на задних лапках, как бы пританцовывал.

Сегодня хомячок (его так и звали в семье - просто хомячок) бегал за морковкой, скользя по полированному столу. Он проскользил на мохнатом животе, свалил два кубика, и с неприятным звуком упал на пол. «Эй !» - сказал Мишка и полез под стол. Хомячок странно хрюкнул и затих.

Отчетливо и ясно Мишка понял, что хомячок погиб. Умер. Мишка взял золотистое тельце в ладонь, подул в нос. Хомячок не дышал, и сердце его не билось.

Хомячка нужно было срочно похоронить ! Мама очень боялась мёртвых зверей. Мишка помнил, как они однажды нашли на балконе мёртвую галку, и мама, зажмурив глаза, подобрала галку мусорным совком, и отворачиваясь, выкинула её, и даже не на улицу, а в мусоропровод.

Как же похоронить хомячка ? На улице копать могилку было нельзя, всё ведь в снегу и замерзло. Мишка кинулся к цветочным горшкам - они были маленькие, хомячок бы туда никак не поместился. Что же делать, мама вот-вот вернется с Наташей !

И тут Мишка вспомнил, как летом хоронили бабушку Свету. На самом деле она была мамина бабушка, а Мишке она была прабабушка. Но не будешь ведь говорить - «прабабушка», вот Мишка и называл «бабушка Света» и «бабушка Марина» - это и была Мишкина бабушка. Бабушка Марина рассказала Мишке, что бабушку Свету хоронить не будут, потому что на кладбище нет мест, а её СОЖГУТ !

Потом бабушка Марина показала Мишке красивую золотистую банку, и объяснила, что там «прах». Вся семья пошла на кладбище, и папа закопал прах в могилку к прадедушке.

Вот и хомячка тоже можно сжечь, а прах, его ведь совсем мало, закопать потом в цветочном горшке. Жалко только, что вот у бабушки Марины на кухне есть газ, это бы лучше подошло, чем электрическая плита в Мишкиной квартире, да ведь что уж теперь поделаешь !

И еще беспокоила Мишку такая вещь, как молитва. На похоронах ведь положено читать молитву, а их Мишка вовсе не знал. Но у Мишки была книга «Библия для детей», с картинками про Христа и учеников. Это была божественная книга, с большими буквами, и там наверняка было полно молитв.

Мишка положил хомячка на конфорку, включил её на цифру 6, нашел в книге подходящую картинку и начал старательно читать вслух подпись к ней: «Иосиф вместе с фарисеем Никодимом, тоже высоко почитавшим Иисуса, обернули тело Учителя в чистое льняное полотно…»

Внезапно раздался шорох. Мишка оторвался от книги, поднял глаза и обомлел - хомячок шевелился ! На уже красной конфорке тельце медленно изгибалось, лапки вытягивались, а золотистая шкурка потемнела и начала тлеть. Разом все четыре лапки подогнулись внутрь, хомячок как будто бы лёг, его мордочка вытянулась, и усики вспыхнули синеватым пламенем.

Тёмные полосы покатились по носу, вдруг кожа обуглилась, и белый блестящий череп с острыми зубками выпрыгнул наружу сквозь лопнувшие ткани морды. Треснула кожа брюшка, снова разошлись лапки, и ярко-розовые внутренности выпали на конфорку, издавая жуткий смрад.

Мишка отступил, выронил книгу, и впервые за сегодняшний день заревел в голос. Мишке было жалко хомячка, жалко маму, которая вот-вот вернется и испугается всего этого ужаса, жалко папу, с такой заботой и добром сделавшего подарок Мишке, не сумевшему его сберечь, и жалко было самого себя, чего-то сильно напутавшего в этот раз.

Мама вернулась минут через десять, охнула, быстро положила Наташу в кроватку, обняла и взяла на руки Мишку и стала носить его по квартире, ласково говоря: «Бедный, бедный Мишка…» Потом мама дала выпить Мишке десять капель валерьянки. Мишка забрался с ногами в кресло, а мама звонила папе: «Николай, на хер мне твоя работа ! У ребенка сильнейший стресс… Ну да, кремировал хомячка… Хорошо, что не в микроволновке…».

Назавтра Мишка с папой съездили в зоомагазин и купили чудного крохотного серого кролика с большущими синими глазами. Они возвращались домой на трамвае, папа весело напевал: «И положив на землю розы, В знак возвращенья своего, Парнишка не удержит слёзы, Но тут никто не скажет про него…».

Мишка, потихоньку засыпая с крошкой кроликом за пазухой, думал, что на Новый год уже не нужен ему городок для хомячка, а нужен большущий мягкий зверь, например, жираф за 890 рублей, потому что кролик большой и ему негде будет прогрызать ходы и строить норы, если в доме не будет такой мягкой игрушки, как жираф…

И всем троим тихо улыбалась из-за облаков, готовая взойти через десять дней, Вифлеемская Звезда.