Легче Легкого : Алина.

Сиденья автобуса пропитались временем и грязью. Трудно поверить, что когда-то он был новым. Кажется, так и сошел с конвейера-ржавый, пыльный и дряхлый. В салоне пахнет, как в доме престарелых. Несвежей безнадежностью. Рейс Медведково-Мытищи. В таких автобуса не ездят красивые и счастливые люди. Несколько бабушек суетятся за льготные места, азиаты с тоскливыми глазами и клетчатыми сумками, некрасивые женщины, уставшие мужчины и я. Так себе компания.
Читать на ходу укачивает. Остаётся смотреть в окно или пялиться в рекламный буклет на спинке переднего кресла. К сожалению, я постоянный клиент этого рейса. Поэтому выучил пейзаж за окном и точно знал содержание буклета. С пейзажем все просто: дорожная развязка, одинаковые торговые центры с разными названиями, кладбище, макдак, березки.
В буклете призыв о помощи. Тринадцатилетняя девочка с раком крови, Ухудшение состояния после операции и дорогостоящее лечение в Германии. Номера счетов, телефон отца, все видели такие. С фотографии смотрела худая, строгая девушка в красной майке. Аккуратное каре и спокойный взгляд. Слишком занятый жалостью к себе, я равнодушно выдерживал этот взгляд. Туда и обратно, много дней.
Знаете эти сентябрьские утра? Когда ярко-синее небо кажется прозрачным. Уже прохладно, но солнце, с доброй нахальностью лезет в глаза, как будто не давая увидеть опавших листьев на асфальте. Светлая грусть. Кофе кажется особенно вкусным, сигарета совсем не вредной. Докуриваю, и захожу в автобус. У двери аварийного выхода между креслами большое расстояние-можно вытянуть ноги, не хватает только пледа и собаки. Пока автобус стоит, дожидаясь времени отправки, я смакую кофе и книгу. От чтения отвлекает ощущение задержавшегося на мне взгляда, поднимаю глаза-смотрит. Алина, так её зовут.
Прости меня, Алина, что не ценю себя и жалуюсь на жизнь, прости, что денег вожделею и зарядку по утрам не делаю. Не ценю настоящего. Суечусь мелочно и мечтаю обыденно. Ты права, я счастливый человек, у меня по-настоящему все хорошо. Несвязные слова как молитва звучали в голове. Отвожу взгляд, я тебя понял.
Правда легче стало, многомесячная хандра смущенно побледнела и удалилась. Рядом с Алиной она выглядела глупо и не к месту. В груди пустота, здоровая и звонкая. Как занозу из пальца выудить-еще немного болит, но уже точно не загноится. И взгляд у нее взрослый и теплый, будто помощь предлагает.
Здоровался с ней по утрам, прощался вечерами. Хотелось набрать отцу, сказать что-нибудь одобряющее, но не решался. Поймал себя на мысли, что никогда не откликался на такие объявления. Даже ста рублями. Начну с нее. Сегодня не успел, завтра поздно освободился, послезавтра руки не дошли, а она и не настаивала.
Потом буклеты исчезли. Срок договора истек? А может собрали нужную сумму? Без меня обошлись. Или… Не знаю.