Наталия : Год Тигра начался

Пока я думала брать Джека домой, одна наша сотрудница пришла на работу со своим псом, и мне, с первого впечатления, пес показался очень похожим на нашего Джека: "Неужели Лилька взяла собаку?!". Но потом рассмотрела отличия.

"Гуляли с детьми возле пруда, а там кто-то помет в воду выбросил, шенков пять. Все утонули, а этот слепыш зацепился лапками за веточку. Ну, мы его и взяли!". Я хотела погладить привязанного к столу мальчишку. Тот вдруг разъярился, злобно щелкая зубами, пытаясь прихватить руку, которая гладила его по голове. Рванул стол с места. Сотрудница засмеялась, сказав, чтобы с ним поосторожней. А стол был мой, у которого я по утрам работала. Я тоже засмеялась, представив, как меня представляли сотрудницы у этого стола.

15 февраля 2010 года,около 11 часов утра прямо в день открытия года Тигра отравили нашего малыша Джека. Собак начали травить недавно. То здесь, то там находили трупы агонизирующих малышей с пеной у рта. Два дня приходила одна Дина, а сегодня прохожий сообщил, что Джека больше нет. Джек был доходягой, и десять лет жители микрорайона поднимали слабого пса. Год назад машиной поломали переднюю лапу собаке. Но она зажила, и Джек стал "хромой лошадью".

"Сначала была одна Дина, а потом к ней как-то пристал Джек, ему восемь месяцев было. Упорно ходил за ней, и мы его тоже стали привечать. Они в снегу спали возле диспетчерской. Пускали их в подвал. Дворник в пять утра их выпускал. А потом я стала их в квартиру впускать, у меня и своя собачка есть. Придут, Джек развалится на коврике в прихожей... Посмотрите, какой гладкий, барский пес стал!".

Они так и ходили вдвоем, Джек и маленькая Дина. Умные дворняжки, у них были не бедные покровители. И защитница прав животных и ветврач. Джека с Диной называли собаками дворников. Как только пара увидит человека в спецовке с лопатой или метлой, то становились по бокам и сопровождали. Эти собаки, видимо, описаны в Авесте. Они сопровождали Деву, переводящую мертвых в подземелье и воскресающих на поверхность на ее пути по мосту Чинват.

"Что за страшный вой слышится у моста Чинват. Это душа грешника собирается в переход, и ни одна из собак моста не поможет ей". Только у нас постоянно выл Джек. "Шла Дева сильная в корсаже и короне на голове. С пронзительным взглядом и чистым лицом. Две собаки лаем разгоняли от нее бесов."

Десять лет две собаки Джек и Дина (в справочнике написано,что, вероятно, это овчарки) сопровождали меня на моем пути по мосту Чинват. Каждый день, подходя к работе, я видела ждущую меня пару, лежащих у сбербанка на солнышке собак. Малыши облаивали каждую машину, бежали с двух сторон по бокам - "две бегущие собаки". У прохожих душа заходилась от страха за отважных собачат. Ведь они рисковали жизнью. И кричали и ругали их, все без толку. Шофера попадались адекватные. Заводилой была маленькая Дина, очень злобная стерилизованная девочка. Динка была, что называется стальными запертыми воротами. Никто через нее не мог взять у Отца. Один раз она вступилась за Джека на собачьей свадьбе. Четверо кобелей рвали ее хватая зубами за шкурку. Дина смотрела на меня полубезумными от ужаса и боли глазами, пока их не разогнали. После работы иногда брала копченую курицу в магазинчике возле дома, от нее разносился запах по всех округе. Идя домой, прямо на улице откусывая от тушки. И тут же опустив глаза видела поднятые с двух сторон носы Джека и Динки, которые появлялись неизвестно откуда, нетерпеливо смотрящих на меня. "Как же так, суп утром не съели?". Потом, разорвав тушку на две половины отдавала ее двум собакам. "Ешь сама, мол, свой суп, а нам вот это дай!". Местные жители набаловали псов разными праздничными деликатесами. "А ты что собак не приводишь. В столовой столько жрачки остается!". В открытом супермаркете "Семен Семеныче" работала столовая. Пристроила собак к этой столовой. Каждый день им выносили полкастрюли вчерашнего супа и кусок замороженного фарша. Джек с Динкой даже не прикасались. "Можно я возьму еду ваших собак?", - каждый день какой-то молодой человек забирал этот фарш и то, что было в пакете. "Берите, конечно!". Потом спросила: "Ну, как ваша собачка?" - "Какая собачка?" - "Ну, та, которой вы еду берете!" - "Это я себе беру. Прожарю на сковороде и ем. Так вкусно. Вы меня спасаете".

Один раз я купила какую-то авестийскую книжку о мосте Чинват и была поражена. С обложки на меня смотрели глаза Дины в образе пророка Заратуштры в ярко красном цвете бушующего пламени знаний пророка .Теперь малышка бегает одна, на нее жалко смотреть - худенькая, маленькая. Один раз Динка попала в сетку, которой затянули подготовленный к ремонту 31-й универмаг. Она иступленно бросалась на сетку, пытаясь выбраться, забыв, как влезла в нее. Я вспомнила, что раньше бездомных собак ловили такими сетками живодеры. "31-й" был как бы "пойман" в сетку. Джек, воя, бегал с другой стороны этой сетки, не зная, чем помочь подружке, пока я не выманила ее через рваный проем. Незадолго до гибели Джека Дина спрыгнула с крыши гаража под ноги к Джеку, чтобы доказать ему верность. Причем гараж располагался возле нашей "лимиты", общежития для переселенцев в Москву. Оттуда частенько выкидываются люди, из окон этажей. А вот Динка спрыгнула с крыши гаража, по иллюзии зрения как бы из "лимиты". Я опомнится не успела, но все обошлось.

У двух собак был почти одинаковый окрас. Овчарочьи покрывальца на спинках - знак покровительства, только Динка была закрыта этим покрывальцем как жилеткой, а у Джека небольшое черное покрывальце на спинке. Когда Джек повредил лапу я принесла его домой, твердо решив взять его к себе, присмотрела ошейник и купила собачью миску для еды, заперла Джека и ушла на работу. Утром примчалась посмотреть. Джек выскочил из квартиры и бросился вниз по лестнице на трех лапах, поджав больную. Я побежала за ним и увидела его прижавшимся к двери другого подъезда. Он залазил под машины, как бы показывая, что не хочет бросать своих благодетелей. Так мне не удалось стать хозяйкой большого д*ЖЭКа.

Дина мучилась изменами своего друга. Сначала бегала за ним, но потом стала просто пережидать. И мальчик всегда возвращался к ней. Для такого крупного пса не находилась невеста по плечу. Все собачки Вешняков крошечные. Малыш Джек был очень слабого здоровья от постоянно мучающего его разврата. Желание иметь более одной жены подрывало его нервную систему. "Мальчишка был жадноватым. Когда кормили собак, он всегда старался захватить себе как можно больше питания. Оттеснял Дину, пока сам не наедался досыта. Мы отдавали Дине кусочки послаще". Джек видя это мучился, не понимая причину неудовлетворенного эгоизма. Считал, что его не любят. Было очень интересно наблюдать, как пара собак Джек и Дина, держат в страхе всю местную собачью братию - одиночек. Когда клали кучки корма они метались вдвоем от кучки к кучке, ловко и умело отгоняя всех претендентов от еды, стараясь захватить весь корм себе, только двоим. Установив свой доминант, господство "матери и отца" над "детьми" объедали самые лучшие куски со всех кучек. Остальные собаки полукругом лежали возле них, поскуливая, протягивали носы к идущему от еды запаху, но не смели подходить близко. Когда пара наедалась досыта, они, погоняв для острастки своих конкурентов, успокаивались, и братия налетала на остатки с "царского пиршества", грызясь и дерясь за объедки.

Жадность, в конце концов, и погубила малыша.Он, после кормежки собак, побежал на улицу за добавкой, собакам часто просто клали еду возле подъездов, и отравился подкинутой отравленной едой. Смерть его была быстрой, ужасно. Пять мужчин на простыни унесли куда-то Джека. "Мой сын даже запил от горя. Напился, все плакал,вспоминая Джека". Один раз в каком-то фильме на допрос в тюрьме привели молодого парня, который был как бы не в себе, голова свисала, он еле сидел, мучаясь внутренним нездоровьем и расслаблением. "Как вас зовут?". "Джек!", - отчетливо сказал заключенный. А ведь точно также выглядят сотрудники и рабочие нашего местного ЖЭКа, переименованного недавно в РЭУ.Приставка "д" к фамилиям французов обозначает знатного человека. А у нас "французами" в шутку называют евреев, чтобы не обидеть национальные чувства. Значит, наш дЖЭК - это благородный еврей, жилищно эксплуатационная контора. Один раз я слышала, как выпивающие во дворике мужики смотрели на дворника, метущего территорию и говорили про себя, что, мол, по виду аристократ, никогда не подходит к ним и не выпивает."Представляете, подошли ко мне и предложили за то, что будут наливать мне стакан убирать их алкагольную лавочку и столик для выпивок. Что ж, я себе сам налить не смогу!", - рассказ,видимо, этого дворника. Наш Джек по уму приближался к дебилу-человеку. Ему ничего не надо было, кроме того, чтобы его любили. Через несколько дней после гибели Джека я посетила наш Люблинский телефонный узел. Ездила менять тариф на телефон. Шла через бывший стадион,началась метель. Огромное поле стадиона, покрытое белым снегом...Крупные, огромные буквы МОСКВИЧ, а ведь Джек был практически бездомником. Ожидая своей очереди я вдруг ощутила какое-то нежное волнение в душе. Как будто звезды смотрят на меня как живые люди. "Джек, Джек...Нам очень жаль.Это Джек, Джек погиб", - слышала я в душе сочувственные, полные любви слова звезд.Телефонные узлы связаны с Меркурием, как Гермесом, проводником в потусторонние миры. Я поняла смысл поездки как поминки по Джеку, две бегущие собаки. Экзальтация Меркурия.А когда я шла обратно у меня сердце просто как-то обособилось в отдельный неистовопульсирущий сгусток энергии. В душе все прояснилось до идеальности какой-то, нежные чувства захлестывали. "Я хочу,чтобы Джек вошел в наш род", - тут же я увидела свою умершую мать ласково принимающую пса в свои объятия: "Какой хороший!" И чувствовала, что сердце Джека бъется также как у меня в каком-то неистовом чувстве любви.

Ходила я и в нашу вешняковскую церковь.Пришла к закрытию.Там мужчины в зеленых спецовках драили пол залы храма. Служители прибирались.Работала лавочка со свечками и записками. Я подошла к женщине, всей вчерном. Спросила, сколько стоит подать записку. "Нисколько!", - я внимательно вгляделась в женщину, которая начала креститься и отдавать поклоны. На прилавке валялись какие-то купюры. Меня поразило внешнее и внутреннее совпадение с Натальей Михайловной из глобовской астрологии. Они также, как Джек и Дина работали вдвоем с Александром Львовичем в офисе астрологической школы. Я почему-то всегда их так и представляла-Джек и Дина. Написала "за упокой Джек" и отдала записку. Пошла к иконам. Меня сразу повело к большой иконе Спасителя, где изображена голова бога, Спас нерукотворный. А когда ставила свечку, то увидела глаза и поднятый кверху указательный палец - Закон! на другой иконе. Джек незаконно проживал на территории,у него не было документов. "На колени!", - услышала я в душе суровый голос в ответ на молитву о Джеке. А когда шла обратно, то меня окликнула женщина, которая приняла поминальную записку. "Кто это Джек? Он крещеный? Православный?". Я молча кивнула головой, отворачивая глаза. "Нет, погодите. Какое странное имя. Батюшка не будет за это читать", - женщина видимо догадалась. "Это англичанин", - тихо сказала я. "Ну, вот. Он же католик!", - у меня брызнули слезы из глаз,я выбежала из церкви, схватив записку. На улице, возле храма меня окликнул из темноты голос: "Наташка! Вот так дела. Ты чего в такую познь тут. Да вся в слезах. Чего случилось-то?" Я увидела Инну, знакомую женщину. И с ней еще ее подружку. Начала рассказывать. Она знала Джека. "Кто же так ставит. Ерунду какую-то написала. Пошли все переделаем". Я испугалась: "Да все. Закрыто уже" - "Вообщем, в следующий раз поставь за здравие травителя. Бог разберется и накажет ее. А за себя попроси перенести это горе.Вот и все." "Ладно.Как нибудь зайду еще." А потом, через несколько дней, меня остановила какая-то прохожая женщина и снова напомнила о гибели пса. "Они у меня последнее время жили. Джек-то у дедули какого-то жил. Взял щенка. Потом его увезли куда-то, а новые хозяева выставили мальчишку на улицу потихоньку. Он такой сладенький был, подростком. Его Дина привела. Ему точно лет девять, а Динке уже лет пятнадцать". Я выслушав рассказ этой женщины на прощание ей сказала, просто так, что, мол, "Дай вам бог здоровья". Недавно опять какая-то женщина, прохожая, сообщила, что Дина живет у нее. Теперь одна. "Она лучше домашних собак живет. Корма полно, все несут, я выбираю что получше, остальное кладу на улице. Вымыла ее в своей ванной. Плюс она свободна, может ходить на улицу, когда захочет. Единственно, что вот одна теперь, без дружка. После смерти наших собак, Джека, Грея, Шерки и Рекса стали появлятся коты на улице. Возле нашего подъезда некоторое время жил рыжий, очень симпатичный котик, который встречал жителей подъезда. у него стояла мисочка с молоком возле лестницы. "Надо же. Рыжий Джек и рыжий кот! (Джека иногда называли Рыжиком)". А потом, все думая о собаке, зашла в магазин, ходила возле полок. Потом, вдруг, увидела довольный как бы моим горем вид кота с какой-то баночки с кошачьим кормом. "Джек и Динка убивали кошек", - вспомнила я. С грустью продолжала думать о собаке.