Васёк : Тьфу!

Дорвалась нынче осень до мерзостной власти.
И течет, как бачок порыжевший сливной.
Я до дома иду, спотыкаясь о пластик,
По коричневой гнили листвы со слюной.

И каких тут очей, нахуй, очарованье?!
Александр Сергеич, не слышу ответ.
Город мой весь наполнен и пьянью, и рванью.
И стекает в него по утрам серый свет.

Вот с одной стороны - распрекрасный таунхаус.
А с другой - старый дом-коммуналка скрипит.
И какой тут, в пизду, романтический парус,
О котором писал гениальный пиит?!

Выходные прошли. Завтра снова - заботы.
И мотаешь, как червь, жизни слабую нить.
Все отброшу дела. Умер парень. С работы.
Завтра в десять утра мне его хоронить.

Знал он много стихов. Был добряк и - приветлив.
Но погиб. Как поэт. Вечным сном будет спать.
Вот такая, блядь, осень! Со слякотью, с ветром...
А всего у него было их тридцать пять.

Эта осень вершит свою власть без предела.
И корежит всем души, и мучает всласть.
Эх, скорее бы, нахуй, зима просвистела,
И весна над людьми захватила бы власть!