Бабанин : Четыре оттенка женщины.

Коварство (оранж).

Мне кажется, что идеализировать женщину все же не стоит, ведь она – первобытна, как дикое животное, за что, видимо, мы их интуитивно любим. Но..! Все животные коварны в той или иной степени, даже, казалось бы, безобидные ежики. В детстве я часто приносил домой этих маленьких смешных колючек. «Толку с него было, правда, как с козла молока, но вреда, однако, тоже никакого». Мы с нянечкой кормили его хлебом с молоком, морковью, капустой, даже изредка делились вареной колбасой. Он охотно и интеллигентно ел, потом фыркал и уходил к себе в ванную – решил, что это его комната. А еще он был очень чистоплотный: я ни разу не видел его какашки и лужицы. Нянечка утверждала, что по ночам он охотится за тараканами, поэтому у нас их и нет. А однажды я взял его за серое мягкое брюшко, а он меня укусил, а потом еще подпрыгнул и уколол! Так я впервые познакомился с коварством диких животных.

Олю я домой ни разу не приводил, а просто ебал ее в ее же квартире, правда, когда мужа не было. Но, когда однажды муж внезапно вернулся сразу после всего, а я был в ванной (как ежик),она коварно сказала ему, что у меня разболелся зуб, и я пришел к ней выпить коньяк для нейтрализации боли. Когда я, беззаботно улыбаясь, вышел из ванной, муж увидел, что беда миновала, даже предложил еще рюмку коньяку, а потом довезти до ближайшего кабинета стоматолога. От коньяку я охотно не отказался, а вот с визитом к дантисту решил немного повременить.

Когда за ним с той стороны захлопнулась дверь, я спросил Олю: «А что было бы, если бы он пришел бы чуть раньше бы». Оля коварно улыбнулась и честно ответила: «Ничего не было бы. Я бы ему сказала, что ты меня пытался изнасиловать, и он бы поверил». Я почему-то ей тоже поверил, хоть речь шла обо мне самом. Так я утвердился во мнении, что каждая женщина коварна, как ежик, но, сделав над собой усилие, продолжал любить их, несмотря на «укусы» и «уколы».

Ревность (пурпур).

Не случайно же женщин так часто сравнивают с кошками, даже – с домашними. К примеру, у меня жила воспитанная кошка по имени Дыня. Так вот, в знак своей любви и признательности ко мне она часто приносила с улицы убиенных ею воробьев и мелких мыш. Сначала она клала добычу к моим ногам, но, то ли ее распирало от чувств, то ли решила прятать на потом, но дохлых пернатых и грызунов я стал находить под подушкой (тогда у меня была только одна подушка).

А потом в моей жизни и в моей постели однажды оказалась Марина, и подушек стало две. Но когда Марина обнаружила (после всего и перед сном) обезглавленного и окровавленного микки мауса, она истерично завизжала, обмотала руку моими трусами и выкинула их с балкона вместе с трупом. Потом заставила меня перестелить постель и помыть руки. Дыня все это специально увидела из-за угла и с того дня всегда незаметно и как-то невовремя стала гадить по-большому и по-малому на подушку Марины! После нескольких эпизодов Марина предложила мне на выбор: либо она остается, а Дыня «пиздует отсюда к ебеням», либо остается «эта сука в кедах», а Марина уходит из моей жизни навсегда.

Марина ушла поздно утром, собрав всю свою косметичку, ну а Дыня продолжала ей мстить, правда, теперь уже на мою подушку (подушку Марины я опрометчиво выкинул)! Некоторое время я страдал, потому как пришлось обходиться без подушки и спать, сложив руки под щеку. А Марина… Да что Марина?! Она стала меня ревновать к Люсе (продавщице из «Военторга), хотя, та ей, вроде бы, и повода не давала. Мне давала, ей – нет. К тому же, Люся была настолько то ли запугана и забита, то ли воспитана и образована, что ни разу не докатилась до того, чтобы насрать на новую подушку Марины. Люсе, вообще-то, на все было насрать, даже на саму Марину, но только не на ее подушку. Так мы и жили некоторое время, пока я лоб в лоб не столкнулся с лиловой мстительностью. Однако, к тому времени из моей жизни поочередно исчезли Марина, Люся и Галчонок. Да и Дыня умерла от мелких обид и старости… Но об этом - потом.