katarina : Дос.

Для своих одиннадцати лет Павлушка был очень развитым мальчиком. Он умел в уме складывать, умножать и делить четырехзначные числа, знал наизусть шестнадцать стихотворений Пушкина и мог без инструкции собрать Звезду Смерти из конструктора Лего. Павлушкина мама Элеонора- молодая и успешная женщина-не жалела ни времени, ни денег на Павлушкино развитие. Одна беда была у Павлушки. В детстве он сильно простудился, и болезнь дала осложнение на нос. У Павлушки он был постоянно заложен. ЛОР-врач Елена Сергеевна, которая пол-недели работала в районной поликлинике, а пол-недели в частной больнице, за эти несколько лет выписала все возможные лекарства для лечения носа. Павлушке капали раствор серебра, похожий на йод, полидексу в уши для профилактики, ринофлуимуцил в нос, весной и осенью из-за аллергической составляющей виброцил, промывали солями древних и не очень морей, водили его дышать в соляные пещеры, пару раз даже выдрали аденоиды, но они выросли снова. Все было тщетно. Нос, вернее дос, как он его называл, так и оставался заложенным, а Павлушка заложником этой болезни. Над ним смеялись в школе одноклассники, потому что классную руководительницу Людмилу Ивановну он называл Дюдбидой Ибадобдой, 35-летнюю красавицу-мамулю- бабулей, кошку Муську-Буськой, а собаку тоже Буськой, потому что ее так и звали.
В очередной момент обострения Элеонора, вцепившись длинными ногтями в густые волосы, смотрела, как Елена Сергеевна делает Павлушке "Кукушку". Павлушка, как маленький Иисус, раскинулся на клеенчатой кушетке. В его многострадальный нос заливали жидкость из огромного баллона, а он, чтобы там, внутри его головы, все промылось как надо, должен был говорить "Ку-Ку".
-Ку-Ку, Ку-Ку, Ку-Ку, Ку-Ку...
Елена Сергеевна, заливая физраствор из одного шланга и выливая зеленые сопли через другой, сочувственно посмотрела на плачущую Элеонору и сказала: -"Вам на море надо, климат ему тут не подходит, прополощете там морской водичкой несколько раз, подышит морским воздухом и само все пройдет!"
Элеонора забронировала отель на осенние каникулы в одной из маленьких уютных теплых стран. Работала не покладая рук, выходные-проходные, сверхурочные, делала все, чтобы отбить отпуск.
Этот благословенный день наконец настал. Они с сыном собрали вещи для пляжа: супрастин, назол, парацетамол, промыватель для носа, шорты и платье, пару полотенец, шлепанцы. Серебряная птица из сырой и промозглой осени отнесла их в вечное лето на золотистый берег лазурного моря.
Элеонора лежала под теплым солнцем, щурясь из-под огромных огромных очков на плещущегося в волнах Павлушку. Потом встала и окунулась в ласкающее море.
-Так, сын, давай нырни и попытайся дышать под водой, давай-давай полощи нос, вот высмаркивай давай это говно, еще-еще!
Элеонора заставляла Павлушку купаться в море часами. Плавать, нырять, пыхтеть под водой, сморкаться, в общем через пару дней Павлушка начал мечтать о школе и своих злобных одноклассниках. Погода портилась, но Элеонора была намерена накупать Павлушку до следующего лета. После одного из таких заплывов серым пасмурным днем, Павлушка, прыгая на тощих ногах, сообщил маме, что у него болит горло. Элеонора опомнилась, но было поздно. Ребенок слег с температурой 39,6. Вызванный врач долго слушал бледное Павлушкино тельце слева, справа, сзади, спереди, потом постучал по гулким ребрышкам и изрек: "Bronhitis a sinistra", выписал антибиотик, велел во избежание отеков горла есть мороженое, на что Элеонора было заикнулась, что вроде как, но он, улыбаясь, сказал, что в этом влажном климате мороженое необходимо.
Волшебный итальянский антибиотик подействовал. Через два дня Павлушка снова нырял и сморкался в теплых осенних волнах зеленоватого моря.
-Бабуля, иди сюда, посботри, что это???- раздался крик.
-Где? -Элеонора молнией влетела белоснежную ванную.
У Павлушки на тапочке расползлось пятно слизи.
-Я сборкдулся, а оно былетело да тапочку!
Павлушка чихнул. Элеонора брезгливо соскребла слизь. Наощупь это не были сопли, это было нечто более плотное, белковое, какими бывают устрицы или даже мидии. Элеонора поборола приступ тошноты и поднесла поближе к глазам. Бежевая субстанция с кровавыми прожилками моргнула и выскользнула с ладони в душевую кабину. Элеонора, вскрикнув, метнулась к душу и включила его, однако слизь была слишком плотной, чтобы смыть ее в отверстие. Женщина, закусив губу, схватила пальцами пищащее существо и бросила его в унитаз, плотно захлопнув крышку. Смыла. Открыла крышку и блеванула обеденными морепродуктами. Павлушка ни жив ни мертв не дыша стоял в углу, сжимая в руке полоскатель для носа и смотрел на мать. Элеонора услышала глубокий вдох, подняла голову. Сын дышал обеими ноздрями, испуганно глядя на нее большими голубыми глазами. Такое она видела последний раз тогда, когда он еще не умел ходить.
-Сына, носом, носом, ты дышишь носом!!!- схватила она его.
-да...мамуля...нос...дышит,-Павлушка от избытка кислорода потерял сознание.
Через два дня Элеонора с Павлушкой улетали домой. Ребенок дышал носом и полной грудью. Видимо, качественный итальянский антибиотик прекратил долгоиграющее воспаление в пазухах, и организм, укрепленный средиземноморским климатом, сам изрыгнул нечто чужеродное.
По приезду, однако, их ждали неприятности. Начались они в школе. Несмотря на то, что решившиеся проблемы со здоровьем должны были благоприятно повлиять на и так неплохую учебу, Павлушка в первые же дни сентября съехал на двойки. Как ни билась Элеонора над уроками, сын не мог запомнить элементарных вещей из математики и, как будто перестал понимать простые логические связи. Перемены были пугающими, ребенок будто враз отупел и на все вопросы только глупо улыбался. Однако многочисленные обследования у врачей показали, что Павлушка абсолютно здоров. Буська стала на него лаять, а Муська шипеть. Элеонора плакала ночами, но ничего поделать не могла.
Через пару месяцев Элеонору вызвала Дюдбида Ибадобда.
-Элеонора Витальевна, для Вас, безусловно, не секрет Пашины проблемы с учебой. Мы прилагаем массу усилий, но успехов никаких нет. Мы вынуждены будем оставить его на второй год. А вообще рекомендуем вам встретиться с психологом и подумать о переводе ребенка в специнтернат.
Элеонора зарыдала. В коридоре Павлушка, глупо улыбаясь, сидел и пускал слюну.
В первый месяц каникул праздновали Павлушкин день рождения. Обычно они все проходили одинаково: с утра мама приносила ему в постель торт со свечкой, ребенок, сонно улыбаясь, загадывал желание, задувал пламя, а потом Элеонора доставала из нарядного пакета очередной сложный набор Лего, который Павлушка после завтрака увлеченно собирал, сопя и пыхтя.
В этот раз все было по-другому. Павлушка проснулся раньше, чем Элеонора пришла с тортом. Когда она зашла, он, раскачиваясь, уже сидел в постели и монотонно что-то бормотал себе под нос, не замечая прыгающее пламя свечи и напряженный мамин взгляд. Апатично взглянул на традиционную коробку Лего и откусил от нее кусок. Собака Буська вместе с кошкой Муськой забились в угол.
Элеонора насыпала в гейзерную кофеварку итальянский ароматный кофе, поставила на конфорку, щелкнула электророзжигом. Под оранжевой кофеваркой расцвела синяя хризантема. Через три минуты кофе сварился. Элеонора отрезала мягкий, как поролон, кусок медовика, налила кофе в расписную болгарскую чашку и стала думать, как быть дальше. Отдать в интернат-никогда, растить самой- не вариант, надо зарабатывать, решение-нанять сиделку на пол-дня, а там видно будет. Элеонора отпила глоток и вздрогнула, из детской раздался крик.
Павлушка сидел на кровати, зажав рот руками, и с ужасом смотрел на пол. По ламинатному полу, оставляя за собой слизистый след, быстро ползла то ли мидия, то ли маленькая медуза. Она проворно преодолела путь до кровати, вползла на нее и с чавканьем просочилась сквозь бледные Павлушкины пальцы прямо в нос.
-Ааааааааа, мамуляяяяяя!!!!!!!!!!!!! Она залезла мне в нооооооос!!!!!!!!!!!мамулечкааааа, мне больно!!!
Элеонора подбежала к Павлушке и трясла его, отнимая руки от лица. Под носом Павлушки остались скользкие следы, но в самом носу ничего не было видно. Павлушка только всхлипывал. Они пытались сморкаться, промывать нос марганцовкой, фурацилином, морской солью, но ничего наружу так и не вышло, а Павлушка снова стал гнусавить. Через час мучений в ванной он заплакал и сказал: -Бабулечка, пусти бедя сбадь, подежи са бдой, я устаад.
Элеонора лежала рядом с сыном и гладила его по голове. Он снова дышал ртом. Через полчаса он посмотрел на подаренный конструктор и произнес: -А из этого божед выйти что-то задибатедьное! Бабулечка, а ты уже дакорбида Буську с Буськой?