supermuagaga : Федя

Случилось мне как-то раз оказаться в маленьком портовом городке Сальчик, что в 400 км на восток от Северодвинска. Этот город представляет собой удручающее зрелище, так знакомое всем, кто мало-мальски путешествовал по просторам необъятной России. Вся жизнь здесь вращается вокруг воды, вода – единственный источник пропитания и заработка. У причала стоят 2 подводные лодки с ржавой и местами отошедшей обшивкой (видимо, на них уже никто не выходит в море) и с десяток промысловых суденышек, ставших домом для немногих оставшихся на этой мертвой земле семей. Изредка встретишь здесь прохожего: людям незачем выходить на улицу, потому что свет божий им опостылел. Лица все хмурые, кожа на лице грубая и красная от ветра. Детей я почти не видел, и лишь один мальчуган все время попадался мне на глаза. Как я узнал позже, его звали Федей.
На вид ему было лет восемь. Худенький, с острым носиком, красный кончик которого был, пожалуй, ближе к безбровому лбу, чем к верхней губе. На мальчишке была большая, явно не по голове черная пилотка с блестящим якорем спереди, а на рукавах запачканной курточки красовались одна над другой нашивки минера, связиста, артиллериста, командора, электрика и сигнальщика. Левый рукав куртки оказался пустым и был заправлен в карман – у мальчонки не было руки.
- Ну, Федя, - спросил я, - чем это ты, брат, тут один занимаешься?
- Крыс ловлю, на них белуга хорошо клюет. Я много крыс знаю, где прячется. Меня рыбаки за это очень хвалят. Меня здесь все любят. Вон тетя Наташа идет, спросите у нее, - скороговоркой проговорил Федя.
Я слушал его очень внимательно и между делом разглядывал. Оказалось, у бедного мальчика отсутствовали фаланги пальцев на единственной руке. Я мысленно покачал головой, и попытался справиться с возникшим комом в горле. К нам подошла «Тетя Наташа» и весело потрепала Федю по загривку.
- Саша, - представился я. – Я у вас проездом...
- Да, я уже знаю, - вроде бы приветливо ответила мне женщина. – У нас тут новости, сами понимаете, разносятся очень быстро.
- Да, ваша правда, - согласился я. – Ведь вас здесь совсем немного осталось?
- Да что уж говорить. Сами видите, как у нас все...
Между тем, Федя от нас куда-то сбежал. Воспользовавшись его отсутствием, я решил расспросить, что с ним произошло.
- Вот сорванец, убежал, - весело сказал я. - И ведь нипочем ему ни холод, ни несчастья, ни разруха вокруг... Дети... Наташа, а почему он здесь один? Я других детей что-то и не замечал вокруг.
- Ох, да что уж там, детей-то ни у кого из нас не осталось, - тяжело вздохнув, сказала Наташа. – Голод не тетка. Рыба, рыба, одна рыба. Салат из водорослей и морской капусты – местные деликатесы. Ну как можно ребенка растить в такой нищете? Зарплату нам не платили с 95-го, посчитайте, сколько лет. Кончились все наши детишки. Вон Федька один и остался, мы его как зеницу ока бережем, холим и лелеем. – Наташа остановилась и попросила у меня сигарету.
- Да как же это все?! – возмутился я. Тяжелый ком так и остался стоять у меня в горле. Я испытывал сильное нервное перенапряжение. Я мысленно взывал к небу и спрашивал у него, как оно может допустить такое. Ради чего так страдать, почему такая безысходность? – А что у Феди с рукой?
- ... бережем Федьку, он у нас один на всех кормилец, - монотонно повторила Наташа. Ее глаза смотрели в одну точку, как в трансе. – Пальчики-то на 10 человек разделили, косточки обгладывали, помню, еще дня два опосля... Ручонку-то на полгода растянули. Косточки с сухожилиями сразу съели, а мясо мужики вялили, так экономней, знаете. Так и живем. Федька у нас на вес золота, хороший он мальчишка. Крыс ловит, помогает нам во всем. Хороший парень Федька. И белье мне, когда попрошу, поможет в рундуки сложить, и тросы мужикам с кнехтов смотает, леску на катушку намотает, спиннинги почистит, сети промоет. Знаете, что в нем самое замечательное? Глаза. Они никогда не грустят, всегда живые, радостные. Любим мы здесь все его.