Евгений Подборов : Безысходность.

Лариса достала из кладовки бельевую веревку, проверила на прочность и положила перед собой на стол. Долго, не отрываясь, смотрела на нее, а потом не выдержала. Маленькие слезинки выкатились из, совсем еще недавно, красивых голубых глаз. Стало так жалко себя, что она готова была разреветься. Но жалеть себя не хотелось. Она взяла открытую полторашку, налила в стакан пива и, не отрываясь, выпила. Алкогольная влага теплом прокатилась по всему телу, унося куда-то за пределы бытия остатки жалости к себе.
Лариса взяла веревку, сделала небольшую петлю и примерила ее себе на шею. Потом представила, как она будет висеть с высунутым языком, неуклюжая и безобразная, и ей стало противно.
Сразу пришла другая мысль. Лариса достала из шкафа пачку новеньких лезвий и налила себе еще пива из полупустой бутылки. Потом зашла в ванную и открыла горячую воду.
«Ну и пусть, - подумала она. – Жизнь не получилась, и нет сил мучиться дальше.

* * * * * * *

Лариса вспомнила, как четыре года назад она родила первую свою ненаглядную доченьку Любушку. Они с мужем были на седьмом небе от счастья. А потом у Ларисы умерла мать. Она, не жалея себя, разрывалась между маленькой дочерью и хлопотами по похоронам матери. Муж первое время помогал ей, а потом стал исчезать: сначала на полдня, а иногда не появлялся сутками. Его как подменили. Домой приходил злой, всех и все ненавидел. Ларису ревновал к каждому столбу, даже к младшему брату, который был на шесть лет моложе ее. Лариса молча сносила побои и унижения. Так продолжалось два года. А потом она не выдержала его бесконечных издевательств и высказала все, что о нем думает.
Муж стоял с широко раскрытыми глазами и уже собрался ее ударить, но Лариса окинула его гневным взглядом и бросила в лицо:
- Посажу, гад!
Он долго смотрел на нее с нескрываемым презрением, а потом не спеша, как бы издеваясь, начал собирать свои вещи. Перед уходом прорычал:
- Сдохнешь тут без меня. Без копейки. На коленях приползешь, тогда посмотрим.
Но Лариса не приползла. Через месяц она подала на развод и на алименты. Их развели с первого раза, а вот денег она так и не получила. Муж то скрывался, то работал неоформленный в Москве, а потом вообще уехал куда-то на Север.
Лариса перебивалась с копейки на копейку. На путную работу устроиться не получалось, а временных заработков хватало не надолго. За квартиру и коммунальные услуги платить было нечем, за детский сад тоже.
Ей стыдно было выходить на улицу в старой одежде и рваных сапогах. Так и сидела дома, как затворница.
Однажды к ней зашел в гости с полторашкой пива бывший одноклассник Сергей, у которого тоже не сложилась жизнь. Посидели, попили пива, поговорили о своих проблемах.
Так и остался Сергей у Ларисы. И вроде бы все начало налаживаться. По характеру он был гораздо мягче первого мужа. С дочкой подружился, и она к нему относилась, как к родному отцу.
Сергей работал в Москве на стройке и неплохо зарабатывал. Правда, часть зарплаты уходила на алименты, но и им хватало. Так прожили год в гражданском браке. Одно Ларису не устраивало. Сергей много пил, в основном, пиво, к которому пристрастился еще в школьные годы. Приезжая из Москвы, он неделю гулял с друзьями и только потом вспоминал о Ларисе. Через год у них родился сын Толик. Сергей на время перестал пить, но его хватило не надолго. Лариса, чтобы хоть как-то удержать его около себя, к его приезду покупала пять литров его любимого напитка, и они сидели вдвоем перед телевизором, попивая пиво и радуясь, пусть примитивной, но все же жизни.
Однажды, неожиданно, без стука зашел ее первый муж. Он схватил за шиворот Сергея и потащил его к выходу. Сергей вначале растерялся, а потом, со всей силы ударил своего обидчика по лицу. Завязалась драка. Заверещала испуганная Люба, которая тоже сидела у телевизора. Заплакал маленький Толик в коляске. Сначала Лариса, как могла, пыталась их растащить, а потом крикнула:
- Я сейчас милицию вызову.
И вызвала. Обоих забрали. Сутки посидели в «обезьяннике». А к Ларисе потом ни тот, ни другой не вернулся. И она осталась одна с двумя маленькими детьми, которых даже накормить было не на что.
Приходили друзья и подруги с пивом и какой-нибудь едой. На время душевная боль затихала, а на другой день разгоралась с новой силой. Младшего Толика в сад не брали, не было мест. А детские получать перестала.
Ларису все раздражало. Не радовали и дети. Органы опеки и соцзащиты навещали семью, но помощи Лариса так и не дождалась. Старшая дочь, которой только что исполнилось четыре, росла вольной, мать не слушалась и часто убегала из дома. Лариса не знала: что с ней делать и с ужасом представляла: что будет, когда она подрастет.
Как-то в пятницу утром к ней зашел сосед Денис, скромный застенчивый мужчина лет сорока. Когда-то он был женат, но разошелся и жил вдвоем со старушкой матерью этажом выше. Он всегда жалел Ларису , и чем мог, помогал ей. А она воспринимала его, как отца, и по-своему, любила.
В сумке, которую он поставил на стол, была колбаса, рыба, консервы и конфеты для детей. Денис сам нарезал колбасы, открыл консервы и налил два стакана пива. Лариса не возражала.
Она не заметила, как ее дочь вместе с братишкой выскользнули на улицу. Да, Лариса особо и не переживала. Они часто гуляли около дома вдвоем и все к этому уже привыкли.
На сей раз, Люба пошла к бабушке, Ларисиной свекрови и повела с собой своего младшего брата.
Через час к Ларисе нагрянула милиция вместе с органами опеки. Спросили: где дети? Лариса побежала на улицу, но никого там не нашла. У дома стояли соседи и осуждающе смотрели на Ларису. Она поняла, что это – конец. Проверяющие составили акт, потом забрали у бабушки детей и отвезли их в детскую больницу.
Через месяц состоялся суд, на котором главными обвинителями были ее первый муж и свекровь. Ларисе не давали рта раскрыть, довели до слез. И суд принял решение: лишить ее родительских прав.

* * * * * * *

Лариса подошла к входной двери и приоткрыла ее, потом отрегулировала в ванной воду, чтобы не свариться раньше времени и взяла лезвия.
Зазвонил телефон. Ей что-то объясняла подружка Ира, но Лариса отвечала невпопад. Она зашла в ванную и улеглась в горячую воду прямо в платье. Взяла лезвие и резко провела по вене. Острая боль пронзила все ее тело. Вода в ванной сразу окрасилась в красный цвет. Лариса лежала, потихоньку уплывая куда-то в небытие, и думала про себя: «Все, отмучалась».
Она уже начала терять сознание, когда увидела перед собой Иру, которая вбежала в ванную и выключила воду.
- Не трогай меня, - вяло произнесла Лариса
- Дура, что ты натворила, ума у тебя нет,- крикнула Ира и вызвала скорую помощь. Затем бельевой веревкой перетянула руку выше разрезанной вены. Лариса потеряла сознание.
Очнулась она в больнице. Медсестра устанавливала капельницу.
- Пришла в себя, - сказала она кому-то и добавила, глядя на Ларису. – Будешь жить.