Мария Шестовских : Депрессия

автор Шестовских Мария


Депрессия.

Когда человек перестает беспокоиться о своем пропитании и месте для сна, он начинает чувствовать что-то глубоко у себя внутри, какое-то неудовлетворение и тогда появляются вопросы. Эти вопросы ему не всегда приходятся по нраву, потому что он не знает ответов на них, от этого рождается беспокойство называемое «смятение души». Иногда человек даже не знает, как сформулировать эти вопросы, что уж говорить про ответы. Смятение в душе нарастает. И неоформленные вопросы, неполученные ответы вдруг нахлобучивают его, и он четко осознает бессмысленность своего бытия и бытия всего сущего вообще. Тогда наступает депрессия.

Вот в такой депрессии и пребывал Федор Семенович. Он возвращался с работы летним вечером. «Впереди отпуск, а что толку?» – безрадостно думал он. Федор Семенович не отдыхал уже лет десять подряд и руководство, пригрозив направить его к штатному психологу, вынудило отправиться в отпуск. На работе он отвлекался от своих невеселых раздумий. « А тут что делать? Чем же сейчас я займу свою голову? Уехать бы куда-нибудь, так никуда не хочется и не хочется вообще ничего. И хочется, чтоб чего-то захотелось…но ведь ничего не хочется!!!». Это состояние было как пассивное отчаяние.
Федор Семенович вышел из своей дорогой машины и направился к дому. Во дворе на лавочке, как всегда, сидели бабушки, и он как обычно с ними поздоровался. Они закивали ему в ответ, тоже как это всегда бывало.
- Федя, постой-ка, милок, - его окликнула одна из старушек, что было не совсем обычно, вернее, такого раньше не случалось никогда. Он остановился в недоумении.
- Да, слушаю Вас, Анна Степановна, - он знал имена всех бабушек в своем доме, не потому что интересовался ими, а потому что жил здесь с самого детства. Он не любил перемен. Когда пришло время съехать от родителей, он просто купил квартиру напротив, когда женился и у него родились дети, он купил еще две сверху.
- Федя, сынок, - старушка поманила его к себе, - пройдемся немного.
Не дожидаясь ответа, она взяла его под руку. Федор Семенович послушно шел рядом с ней, немного потерявшийся от необычности ситуации.
- Наблюдаю я за тобой, Федя, последние несколько лет, и не нравишься ты мне, - после некоторого молчания, проговорила Анна Степановна.
- Я сам себе последнее время не нравлюсь, - безучастно промолвил Федор Семенович.
- Вот о том-то я и толкую, - старушка остановилась и внимательно на него посмотрела, - дам я тебе адресок один, поедешь, не поедешь – дело твое. Но ежели съездишь, полегчать должно, - она сунула ему в руку бумажку и зашагала обратно к лавочке, где сидели ее подружки.
Федор Семенович посмотрел на клочок бумаги, где был написан адрес: такая-то деревня, такая-то улица и дом, Марфа Петровна. Он даже не удивился, что не было номера телефона.
На следующий же день он сел в машину, забил в навигатор адрес и отправился в гости к этой загадочной Марфе Петровне. Спонтанность своего визита к этой женщине его самого удивила. Он не сказал ничего об этом домочадцам, и они все подумали, что он уехал на работу, ведь о том, что у него отпуск он тоже им не сказал. По дороге он слушал «Бизнес-радио» и незаметно добрался до пункта назначения.
Уже стоя у калитки, он понял бессмысленность своего предприятия. «Ну, что я скажу этой женщине? - спрашивал сам себя Федор Семенович, - Здравствуйте, я хочу хоть чего-нибудь захотеть!». Он усмехнулся абсурдности ситуации и повернулся, чтобы уходить, как услышал:
- Молодой человек, вы ко мне? – на крыльце дома стояла пожилая женщина лет семидесяти.
- Э-э-э, наверное, - нерешительно сказал Федор Семенович. К нему давно уже никто не обращался «молодой человек» и, видимо, от этого он сразу проникся симпатией к этой женщине. Он зашел в дом, обстановка его приятно удивила.
- Присаживайтесь, - женщина усадила его за стол, где стояли пустые чашки. Она села напротив.
- Как дела на работе? – спросила она его так, как будто они были давно знакомы.
- Да, в общем-то, неплохо, - не зная, что рассказывать, промямлил Федор Семенович.
- Зарабатываешь хорошо? - снова спросила Марфа Петровна. Этот вопрос раньше вызвал бы у Федора Семеновича возмущение, но отчего-то из уст этой женщины он прозвучал так просто, что он не показался ему беспардонным.
- На жизнь хватает, - так же просто ответил он.
- В семье как дела? Все живы, здоровы?
- Да, всё хорошо, никто не жалуется, - у него дома и правда было всё замечательно. Жена покладистая, дети умные, хлопот они ему не доставляли.
- Так, так, - покачала головой Марфа Петровна. Она встала и пошла заваривать чай, - Так значит, всё хорошо у тебя, - резюмировала она, - так, так…Ну, и сам тоже, значит, здоров.
- Да, не болею, - он стал ёрзать на стуле, - вот в отпуск пошел.
Марфа Петровна вернулась с чайником.
- Так значит, в отпуске… это хорошо, - она налила ему полную чашку чая, - пей, милок, чаёк мой, очень он, знаешь, пользительный.
Федор Семенович рад был хоть чем-то занять руки, он схватился за чашку как за спасательный круг и разом опорожнил её. Тепло разлилось по телу, стало так жарко и душно вдруг.
- Пользительный мой чаёк, - Марфа Петровна стала расплываться, голос ее становился всё глуше, всё кругом закачалось, поплыло и пропало.
Федор Семенович открыл глаза: «Где я?» - подумал он, но ничего не увидел, он находился в кромешной тьме. Сознание медленно возвращалось к нему. Он попробовал встать, но больно ударился головой. «Что это?» - он озадаченно стал ощупывать пространство вокруг себя, и везде, куда бы он не протягивал руку, натыкался на препятствие.
- Господи, что это? – Федору Семеновичу стало страшно. Он ощутил, что заперт со всех сторон, как в ящике. Потрогал то, что было под головой – это маленькая подушечка. – Господи, я в гробу!- он в отчаянии заколотил кулаками по доскам. - Господи, господи, мама, мама! – сдавленным голосом закричал он. Он вспомнил маму, как он прибежал из школы с разодранной коленкой и порванными штанами, как мама охала и совсем не ругала его за штаны, как она смазывала ему ранку зеленкой и дула на нее, а потом смеялась и говорила, что до свадьбы заживет, и гладила его по голове. Ах, какие у нее ласковые руки! Мама, мамочка моя! Как хорошо прижаться к тебе и почувствовать, как пахнут твои волосы, они почти всегда пахнут хлебом.
Федор Семенович заплакал, он не рыдал так никогда в жизни. Слезы были горячие, почти обжигающие.
«Сынок, ну-ка перестань, ты же мужчина!» - услышал он голос отца. Он подхватил его и Федя полетел высоко-высоко, ветер засвистел у него в ушах. Отец подбросил его, поймал, снова подбросил. Ах, как здорово! Какой ты сильный, папа! Я ни разу не усомнился, что ты поймаешь меня! И ты всегда ловил меня, ты ни разу не подвел меня, не обманул моего доверия!
Федор Семенович обмяк: «Это чай. Я выпил чай и оказался здесь. Ох, недаром эта женщина спрашивала меня про мой заработок. И ведь я даже никому не сказал куда еду! Никто не знает где меня искать!» Он представил, как жена ищет его, звонит на работу…
«Пойдем, я тебе кое-что покажу, - она ведет его через коридор института к большому окну, - смотри!» На небе радуга, светит солнце и на темном сером небе яркая дуга. «Правда, чудо?» - она смотрит на него своими синими глазами и он понимает, что чудо это она, такая красивая и самая неповторимая, та, с которой он хочет прожить всю свою жизнь, хочет, чтобы только она была рядом, когда бы он просыпался утром. «Милая, милая моя! - с такой давящей грудь нежностью подумал Федор Семенович, - как хорошо, что наши девочки похожи на тебя!»
- Папа, папочка, поиграй с нами! - дочки вечно его теребили, когда он был занят.
- Ну, поиграйте друг с другом, - отмахивался он от них.
- Папа, мы хотим с тобой! – хныкали они.
- Быстро бегите к маме, она с вами поиграет.
«Как бы я сейчас с вами поиграл, доченьки мои! - всхлипнул Федор Семенович, не увижу я, как вы растете, не куплю вам ваше выпускное платье, не пригрожу вашим женихам».
- А всё потому, что ты дурак! – Славка в упор смотрел на него.
- И почему же я дурак? – спросил Федор.
- А потому что всю жизнь мечтал стать журналистом, а работаешь кем? Да, не спорю, большие деньги зарабатываешь, ну а дальше что? А ведь какие статьи писал! Я твой друг, и потому тебе правду говорю, ну кто кроме меня тебе правду скажет?
Да, Славка, ты настоящий мой друг. Как давно мы с тобой не виделись, и ведь ты звал меня неоднократно, да я …. я …. Я просто не знал, что с жизнью своей делать, а сейчас знаю! Ох, как я знаю! Да вот поздно, поздно спохватился!
Вдруг Федор Семенович услышал жужжание. Кто-то возился там снаружи. Что это? Свет?
Яркий свет ослепил Федора Семеновича и он, зажмурившись, сел. Рядом стояла Марфа Степановна с шуруповертом в руках. Она улыбалась и смотрела на него с прищуром.
- Ну, с возвращением с того света, что ли? - она рассмеялась и подала ему руку.
Федор Семенович ошалело смотрел на нее, однако руку подал и с помощью нее поднялся.
- Когда ты вошел ко мне, сразу я поняла, что не жилец ты. Пусто в глазах у тебя было, радость ушла куда-то, любовь испарилась, вера исчезла, – Марфа Петровна наливала в чашку чай. Федор Семенович сидел укутанный в плед и с опаской глядел на чайник.
- Да не бойся, - рассмеялась женщина, - этот чай хороший из кипрея – живительный.
- Ну и методы у Вас, - только и смог вымолвить Федор Семенович.
- Надо было тебя для тебя же самого похоронить и для новой жизни возродить. Только возродился бы ты или нет, вот этого я не знала. Ну, все хорошо, что хорошо кончается.
Федор Семенович ехал домой не спеша. Он взял телефон и набрал номер:
- Славка, привет. Хочу тебя в гости позвать сегодня. Мама с отцом придут, жену я уже предупредил, что ты будешь. Отпуск мой отметим. У меня столько планов, Славка, столько планов! Хочу снова писать начать, как думаешь, получится?