Безнадёгин : С Новым годом

Год подходит к концу. Подводить итоги из-за смены цифр на экране смартфона-это, конечно, лютый пиздец. Но раз уж такая традиция, то я тоже скажу пару слов. Этот год без шуток был хороший.
Хороший год для хороших людей. Так и должно быть.
Я сижу сейчас с шампанским и сигаретами, не могу засунуть кота в сумку, чтобы отвезти его домой. Это смешно выглядит.
Жизнь вообще смешная штука. Сначала она шутит с тобой, дразнит и обзывается, а потом хуяк- и ты уже хороший гражданин своей страны. "Пришел сержант Иванов и революция завершилась"
Но революция никогда не закончится, потому что она в нас. Всякие хилые пидары вроде Навального и какого-нибудь упоротого нацваем мудака из межлисса- это не революция. Революция всегда в сердце. В его такте. Революция-это эрекция во время технического поцелуя.
Мир обнимает тебя запускает руку в волосы, вас снимают с трех камер. Дешевая хуйня для сериала про ментов. И тут начинается самое интересное. У мира подгибаются коленки. Воздух наполнен запахом заваренных работниками сцены роллтонов и силой. Мир целует тебя упрямо, туго и навсегда, ты опрокидываешь его на пол, наплевав на все сценарии. И начинается война.
Мужчине, человеку, тому, кто хоть раз почувствовал тонкие прозрачные волосы на кончиках своих пальцев, совершенно невозможно жить без войны. Мы не ищем войны, война находит нас. Революция и война против всего на свете. Ветер, который врывается в уютные кухни, разбитое оконное стекло, мегаватты энергии сорванных к ёбаной матери проводов- вот что такое жизнь и вот что такое две тысячи четырнадцатый.
*-* * *— —- *-** **— -*-* ** *-*- *** * -*- *** *** — * *-* - -**-
Это азбука Морзе. Революция секс и смерть. И больше ничего. Между короткими точками-пустота. Однажды она победит. Однажды грустное заводское быдло свергнет нас со стальных пьедесталов и засыпет наши следы на поле одуванчиков своей ебаной гречкой. Все это обязательно случится. Руки, держащие время и пространство в несокрушимых объятиях разомкнуться и больше никогда не станут горячими, десткие шрамы из дворовых драк никогда больше не покраснеют от жара. Шторм стихнет и стихнут песни. Все замолчит. Но только не сейчас. Не сегодня и не в ближайшую вечность.
Слабые согласятся на всё хорошее против всего плохого. А мы нет. Потому что нахуй хорошее, когда есть лучшее. Когда оно реально и оно существует. Сокрушить хорошее, стереть его в пыль, плюнуть на его сожженный труп ради самого лучшего. Иначе не стоит жить.
Многие мои друзья, большинство моих друзей, люди вокруг- все соглашаются с миром, когда он швыряет им в лицо звенящую сдачу реальности. Я их понимаю, я понимаю, что, возможно, лучше не валятся на полу свернувшись в клубок от ударов пустоты, а тусоваться в мире успешных на все согласных шлюх. Но я никогда не мог так. Честно пробовал. Пробовал в этом году. Два раза. Ничего не вышло.
Когда летишь в чертову пропасть, где неизбежно дно, покрытое мхом и можжевельником каменное дно, воле не волей задумаешься о том, что при таком раскладе неплохо бы иметь парашют.
Но с парашютом- не то.
Нахуй парашюты, нахуй пропасть, нахуй перестраховки. Жизнь коротка и мучительна. Но она того стоит. Я прыгнул без парашюта и ощутил ее. И она прекрасна. Из всех вариантов судеб и миров, я выбрал бы этот, только потому что в нем есть любовь. Хорошие слова для песни Андрея Губина. Все настоящее просто и похоже на попсу начала нулевых.
Это был отличный год. Прекрасный год. Настолько хороший, что страшно думать о годе грядущем. Надеюсь, в нем я задохнусь. Не в петле, ибо это пошло, а от радости жить.
Для меня две тысячи четырнадцатый начался в Крыму. Я готов всех заебать этим фактом, потому что он мне важен. Год начался в конце февраля, год распускался миндалем, цвел вишней.Год стартовал из маленьких подвальных кафе рядом с площадью Нахимова где глубоко циничные и серьезные люди распределяли над распечатанными картами гугла чей отряд и когда будет митинговать и брать военские части уходящей в прошлое Украины. Год пропечатывался в пьяных смсках, в которых были описаны совершенно невозможные и никогда не существовавшие вещи. В этих сообщениях со стрельбой и горящими коктейлями Молотова из меня вытекала последняя неправда. Добрая и наивная ложь.
Холодное море и подвыпившие рыбаки, рассуждающие на берегах Балаклавской бухте о мировой политике.
Вот он 2014-ый. Его начало.
Я никогда не был хорошим человеком. Я всегда был злым. Сотканным из зла. Многих людей в уходящем году я обидел. Кто в этом виноват? Никто. Я честно и искренне предупреждал людей, о том, что им грозит. Люди не верили и им было больно. Чувствую ли я свою вину? Нет. Я все это делал во имя того, что выше и лучше людей, лучше меня, лучше города, утопающего в августовской жаре. И я был честен. И мне было поебать.Не могу сказать, что сейчас мне не поебать на этих людей. Но если кто-то из вас это читает, то простите меня. Мы просто веселились, пока мир ломало от передозировки красотой. Ничего серьезного. Вы все хорошие. Но не для меня.
Я сейчас дописываю это приехав домой с жд вокзала, куда я опоздал на одну минуту. Такое бывает. Мой две тысячи четырнадцатый закончился на пустых путях.
Но мне не пусто. Потому что однажды этот морозный воздух, эти люди в маршрутках, эти ваши пирожные и оливье сдетонируют от гексогена, которым пропитана каждая снежинка этой зимы. Сдетонируют и начнется фейерверк.
Две тысячи четырнадцатый взорвался во мне совершенно новым и прекрасным миром. Миром где вдовы смеются над павшими солдатами, а птицы перестают падать вниз.
И я знаю, кому сказать спасибо.
Смысл всей нашей вашей их жизни в том, чтобы однажды сказать спасибо. Честно и правильно. Не ошибаясь.
С Новым годом, друзья. Мы все умрем, но мы умрем улыбаясь.