: Да уж

Милая Крысочка, тут столько огней! Направо, налево, даже капает сверху, называется уш.

О, sehr gut, но тут все врут, мешают чистое с холодным и просеивают через частые звезды.

Им кажется, что тогда из этой субстанции, если ее как следует взболтать, может получиться что-то красивое, доброе, радостное.
Но для этого следует лишь добавить в смесь силу их действий, они говорят - сделать усилие.
Они делают усилия, кто как может и куда хочет, и наматывают на вал, все это тянется, густеет, уплотняется, а потом все это течет в ров, заполняя до краев.
И ночь полнолуния они собираются ордами и пожирают эту густую массу, магму огня, уш капает сверху и выступает каплями на их шкурах.

Зачем это, с какой целью - этого не постичь никогда, в этом действии нет смысла.

Милая Крысочка, если ты захочешь изменить ритуал вхождения в озноб, то тебе следует знать, что это особенное состояние, мне приходилось наблюдать, как их бьет дрожь, они скулят от боли, но всегда возвращаются.

Я даже подозреваю, что они нанизаны на нить, они звенят в темноте от прикосновений, и этот больной звук сливается в шум огней, столько огней, но это все только издали, а рядом лишь слабый звон, скрипучий голос колодезного ворота и горшки, надетые на колья тына, окружающего этот заброшенный сад.

Милая Крысочка, может быть наступит, наконец, завтра, они ждут его прихода каждый час, выворачивая карманы, но там пусто, до сих пор.
И я не поручусь, что завтра когда-нибудь захочет посетить эти места, уж очень сырой огонь, этот уш, да.

А покамест все есть как остолбенение, застывающее из пустого в порожнее, и я не знаю, как выбраться отсюда.

И я не могу тебе сказать всего, что раньше говорилось из бывших слов, и тебе осталось лишь одно терпение, оно всегда остается напоследок, так как выпадает в осадок, sweet...