Scazatel : НОГОТЬ ПРЕВОСХОДСТВА (продолжение). ПО СЛЕДАМ КУРТА

Курт ждал. Нетерпеливо ждал, когда же наконец его новый знакомый, бродяга по прозвищу Тоха, расправится со своим обедом. Обед Тохи включал в себя дюжину обжаренных куриных крылышек и две кружки темного эля.

Сам Курт на еду не мог даже смотреть. Пищевод и желудок колдуна полыхали, словно слуги святой инквизиции разожгли там костер очищения от скверны.

После спонтанного перемещения он чувствовал себя ходячим мертвецом. Его лихорадило. На постаревшем за ночь лице проступила испарина. В голове у колдуна шумел рой диких пчел.

Порез на ладони все еще кровоточил, отзываясь болью на малейшее к нему прикосновение. Царапины на правой щеке чернокнижника также не спешили заживать, с каждым часом увеличивая вероятность возникновения неизлечимого абсцесса.

Коварные сюрпризы Яаги спутали Курту все его планы. Кто мог знать, что под ногтями у сумасшедшей старухи может таиться столько колдовской дряни?

Чернокнижник мало что помнил после того, как из отрезанного пальца Яаги на него пролилась тошнотворная черная слизь.

«Чертова ведьма напоследок меня отравила! – так решил Курт. - Остатки ее темной энергии материализовались в токсичную слизь. Коснувшись этой слизи, я временно лишился рассудка. В помешательстве я принял обычный ноготь старухи за ноготь превосходства и по ошибке провел с ним ритуал.

Кто знает, возможно, когда я произносил заклинание, моими устами овладела Яага. Так, благодаря скопившимся остаткам ее темной энергии, я сам себя перенес в это гиблое место.

Если мои догадки верны, значит, ноготь превосходства вместе с десятым пальцем старухи остался лежать на подстилке, рядом с гранитным камнем на берегу Медленной реки. Мне нужно успеть вернуться туда, пока ногтем превосходства не завладел кто-то другой».

Принять решение всегда проще, чем сделать. Курт понятия не имел, куда он переместился. Узнав от Тохи название королевства, в котором он казался, чернокнижник тяжело вздохнул. О таком королевстве он раньше никогда не слышал.

Спонтанное перемещение отняло у Курта все его колдовские силы. Еще на помойке он попытался остановить сердце своему новому знакомому и у него ничего не вышло. Сначала чернокнижник решил, что Тоха был заговорен от порчи, но позже он понял, что все намного сложнее.

Растопырив пальцы обеих рук, он отчаянно пытался вызвать остановку сердца у нескольких случайных прохожих, а те в ответ шарахались или смеялись с него как с шута. Теперь любое произнесенное им заклинание рассыпалось в воздухе пылью бессмысленных фраз. Даже наведением простой «падучей» он не смог заставить распластаться по брусчатке ни одного из горожан.

Одежда Курта после перемещения больше походила на лохмотья, теперь он сам мало чем отличался от бродяги. Странно, что на порванной рубахе колдуна совсем не осталось следов от черной слизи, которая на него пролилась минувшей ночью. Он решил, что слизь, а точнее, оставшаяся темная энергия Яаги, прияла другую форму и улетучилась в небытие.

Охотничий нож и дорожная сумка Курта остались на берегу Медленной реки. Все что у него было с собой после перемещения - несколько золотых монет в кармане.

Когда чернокнижник протянул одну монету Тохе, тот готов был плясать от радости. Вскоре они отправились в ближайшую таверну, где Курт планировал немного отдохнуть и собраться с мыслями, а Тоха доверху набить желудок изысканной стряпней.

Как выяснилось, в местной таверне не принимают оплату золотом! Безумцы! Курт был в шоке. Тоха не растерялся. Он метнулся в стоящий неподалеку ломбард, откуда вскоре вернулся, деловито поглаживая слипшуюся косматую бороду.

В ломбарде бродяга обменял золотую монету на дюжину бумажных лоскутов. Одного такого лоскута хватило, чтобы оплатить обед, а остальные Тоха надежно спрятал у себя за пазухой.

Сидя в убогой таверне Курт размышлял над сложившейся ситуацией. Размышлял так упорно, насколько ему мог позволить шум диких пчел в голове. Он видел один лишь выход из передряги, в которую ему не посчастливилось попасть: здесь, в этом гиблом месте, ему не обойтись без помощи кого-то из «своих».

Местный опытный чернокнижник наверняка сможет помочь Курту переместиться отсюда к окраине Коварных Восточных Лесов, туда, где его все еще ждет заветный ноготь превосходства. Возможно, он также поможет ему поправить здоровье и восстановить растраченную колдовскую силу.

Курт сразу решил, кто будет тем проводником, который отведет его к местному чернокнижнику. Его проводник сидел напротив и жадно уплетал свой обед.

- Мне нужно встретиться с местным колдуном, - заявил он Тохе сразу же, как только тот расправился с последним куриным крылышком. – Сможешь меня к нему провести?

- Я смотрю, Колян, тебе башню напрочь снесло, - ответил ему бродяга, старательно облизывая один за другим жирные пальцы на обеих руках.

- Ты поможешь или мне стоит подыскать себе другого проводника? – спросил Курт, выкладывая на край стола золотую монету.

- Конечно же, я помогу тебе, Колян, - в глазах Тохи засверкали шустрые искорки наживы. Он взял со стола золотую монету и проворно сунул ее в карман рваных штанов. – Только, будь добр, объясни доходчивей, кого ты ищешь?

- Местные колдун или ведьма – неважно. Проведи меня к тому, кто живет ближе.

- Ну, есть тут у нас одна «ведьма». Зинка. Занозой ее еще кличут. Да ты ее и сам должен бы знать.

- Далеко живет эта Заноза? – поинтересовался Курт.

- В трех кварталах отсюда. На такси за десять минут доберемся.

Курт наотрез отказался ехать в самоходной железной карете, и Тохе пришлось идти с ним к Зинке Занозе пешком. Две кружки темного эля развязали язык бродяге, и по пути он болтал не умолкая:

- Знаешь, Колян, Зинка Заноза ведь не всегда была ведьмой. Это судьба-злодейка ее с большой дороги на кривые тропки вывела.

Зуева Зинаида Павловна – так раньше Занозу звали. Эффектная была женщина. В конце восьмидесятых она главбухом на швейной фабрике работала. Кстати, я тоже там работал. Сторожем.

Все было тогда у Зинаиды Павловны: уважение, деньги, машина, любящий муж и две умницы-дочки. Счастье ей было, пока беда не пришла. Разбился муж ее в автокатастрофе и дочурок двоих с собой на тот свет прихватил.

С горя бухать она стала по-черному. Сначала лишилась высокой должности, а затем ее вообще с фабрики поганой метлой вымели.

Замкнулась в себе тогда Зинка. Все ниточки с родней и друзьями порезала. Заперлась она одна в квартире своей многокомнатной. Неделями из дому не выходила. А когда снова людям на вид показалась – не узнали ее.

Пустоты души ее чернь гнилая заполнила и силы ей дала колдовские, чтобы людям порчу нести. С тех пор колдовством промышлять она стала. То мужика у красавицы-жены отобьет да на другую бабу сверху положит, то на болезни и нищету в роду до седьмого колена заговорит, а то и вовсе смертельной иглой-занозой чьему-то сердцу биться в груди запретит. Так про нее люди добрые говорят, и я им верю. Такая вот, Колян, история. – Тоха остановился у входа одного из высоких белокаменных строений. – А мы уже пришли. Вот в этом доме Зинка живет. Пятый этаж, квартира двадцать. Ты сам ступай к ней. А я пойду. Дела у меня еще нерешенные остались. Бывай!

- Ты поднимешься к Занозе со мной! – решительно сказал ему Курт.

- Ну, уж нет! - возразил Тоха. - Такого уговора у нас с тобой не было. Одно дело - по нужному адресу тебя провести, и совсем другое – в логово к ведьме вломиться без приглашения! Извини, Колян, на такую авантюру я точно не подписывался и вряд ли твои золотые монеты смогут меня переубедить!

- Ты в этом уверен? – ухмыльнулся колдун. Он вынул из кармана одну золотую монету и повертел ее длинными тонкими пальцами перед лицом Тохи. В глазах бродяги снова засверкали шустрые искорки наживы. Он потянулся к монете, но Курт резко зажал ее в кулак. – Я вижу тебя насквозь, смерд! Твои помыслы постыдны! Ты получишь еще одну монету, но только после того, как я поговорю с Занозой.

- За смерда еще мне ответишь, - пробурчал в ответ Тоха и первым зашел в подъезд.

Движущемуся вверх-вниз саркофагу с раздвижными дверьми чернокнижник предпочел каменную лестницу. При подъеме на пятый этаж им вдруг овладело странное чувство, что когда-то он уже здесь бывал.

- Дежавю, - тихо произнес Курт, подойдя к обшарпанной двери с номером «20».

- Чего? – переспросил его Тоха.

- Так, ничего. Здесь живет Заноза?

- Угу, - нахмурившись, подтвердил бродяга. – Может, лучше уйдем отсюда, пока не поздно?

- Поздно! – ответил ему Курт и осторожно постучал в дверь.

Тишина. Зловещая тишина там, за дверью. Прислушиваясь, они стояли неподвижно несколько секунд, а затем Тоха нарушил безмолвие:

- Видно нет ее дома, – облегченно вздохнув, предположил он. – Может это и к лучшему? Пойдем отсюда. Чего зря стоять?

- Подожди немного! – остановил его Курт. Он замахнулся и резко ударил по двери кулаком. Возмущенно заскрипев в ответ, дверь приоткрылась.

- Ну, дела! – прошептал Тоха. – Дурной это знак. Незапертая дверь в доме ведьмы точно не к добру! Поверь мне, Колян, не стоит нам туда соваться!

- Прекрати нести вздор! - процедил сквозь зубы чернокнижник, переступая порог квартиры. Тохе не оставалось ничего другого, как молча следовать за ним.

Тусклого дневного света в прихожей было достаточно, чтобы внимательно осмотреться по сторонам. Здесь вовсю торжествовала разруха. Мебели как таковой не было. Лишь табуретка да стойка-вешалка стояли сразу у входа. Старые обои на стенах ведьма разукрасила неподдающимися толкованию эскизами и текстами древних заговоров на неизвестном Курту языке. Смятые серые половики, казалось, вобрали в себя всю пыль и грязь посетителей за последние двадцать лет. Под закопченным потолком повисло облако едкого дыма.

- Что это за вонь? – возмутился Тоха, зажав пальцами нос. - Она свинью здесь, что ли смолила?
Колдун промолчал. Он заглянул в ближайшую к нему комнату. Это была кухня. Здесь Зинки не оказалось.

«Видно, ведьма так торопилась куда-то уйти, что даже не стала доедать свою стряпню, - решил Курт, глядя на миску с похлебкой, оставленную на ветхом кухонном столе. - Или же кто-то не дал ей доесть».

Тоха подошел к следующей по очереди слегка приоткрытой двери. Потянув на себя ручку, бродяга заглянул внутрь комнаты. Это была спальная. Здесь он нашел Занозу. Яркий солнечный свет, льющийся из большого окна, помог Тохе хорошо рассмотреть ведьму, отчего ему стало не по себе.

Накинув на себя дырявый халат кроваво-красного цвета, Зинка сидела в удобном мягком кресле. Она была мертва. Причину смерти смог бы легко установить даже ребенок – целое множество колотых ран.

Повсюду разбрызгана кровь. На полу возле кресла лежали открытая пустая старинная шкатулка, бутылка из-под водки и несколько обгорелых спичек. Теперь Тоха понял, какую «свинью» здесь недавно смолили. Волосы ведьмы были сожжены, а лицо ее обгорело до неузнаваемости. Зинка величественно опустила окровавленные беспалые руки на подлокотники кресла. Отрезанных пальцев ведьмы рядом нигде не оказалось.

- Это ж надо так вляпаться! – застонал Тоха. В тот же миг он почувствовал, как куриные крылышки в его желудке запорхали, пытаясь вылететь наружу. Прижав ладонь к губам, он обернулся и столкнулся лицом к лицу с Куртом.

- Нашел Занозу? – поинтересовался у него колдун.

Бродяга оставил его вопрос без ответа. Не отрывая ладони от губ, Тоха поспешил по коридору к другой двери, за которой, как он надеялся, окажется ванная комната. Ему повезло. За закрытой дверью он нашел то, что искал.

Зинаида Павловна всегда мечтала об огромной ванной комнате. Получив в конце восьмидесятых годов новую квартиру в престижном районе, она организовала там революционную перепланировку, пожертвовав для достижения цели одной из четырех комнат. Стены новой ванной комнаты выложили эксклюзивным итальянским кафелем с замысловатыми узорами и неповторимым рисунком. На рисунке, который занимал полностью одну из стен, был изображен многовековой дремучий лес – лучшее, по мнению Зинаиды Павловны, место для снятия стресса.

Тоха умылся холодной водой сразу после того, как куриные крылышки выпорхнули из его желудка в раковину. Немного прейдя в себя, он огляделся по сторонам. Бродяга раньше никогда не видел такой большой ванной комнаты. Похоже, здесь тоже кого-то резали. На желтом кафельном полу повсюду видны следы крови. Стоявшая в дальнем углу ванна на декоративных ножках была доверху наполнена водой. На ее дне Тоха увидел изуродованные отрезанные пальцы ведьмы и срезанные с них длинные ногти.

В двух шагах от ванны стоял унитаз. Возле унитаза был расстелен небольшой подножный резиновый коврик. На коврике лежал еще один палец Занозы, который, по непонятным бродяге причинам, почему-то не утопили в ванной вместе с другими его собратьями. Рядом с подножным ковриком было брошено несколько подгоревших прищепок и открытый пузырек зеленки. А еще кто-то оставил здесь синий джинсовый рюкзак и окровавленный охотничий нож.

Чернокнижник заглянул в спальную комнату. Увидев изуродованный труп Занозы, он в мыслях произнес одно единственное слово: «Дежавю». Затем Курт следом за Тохой вошел в ванную комнату.

Он остановился, едва переступив порог. Колдун не мог поверить своим глазам. Он не мог поверить в то, что цель его теперь была так близко.

Сделав два шага вперед, Курт наклонился и поднял с пола свой охотничий нож, а затем он поднял отрезанный десятый палец Яаги, который ждал его все это время.

Колдун прекрасно понимал, что здесь что-то не так. Что-то не сходится. Ноготь превосходства сейчас должен находиться совсем в другом месте - у гранитного камня на берегу Медленной реки. Он внимательно посмотрел на отрезанный палец. Повертел его в руке и вдруг заметил, что ноготь на пальце изредка переливается всеми цветами радуги.

- Колян, пора валить отсюда! – голос Тохи отвлек чернокнижника.

Курт бросил ненавистный взгляд на бродягу. Времени для раздумий и сомнений у него больше не оставалось. Нужно было действовать. Колдун решил довериться своим инстинктам. Он быстро подошел к приятелю и вонзил охотничий нож ему в живот по самую рукоять. - За что? – простонал Тоха в недоумении. – Что я сделал не так?

В ответ чернокнижник развернул нож острием в сторону все еще бьющегося сердца бродяги и резким рывком совершил безжалостное движение к смерти. Пустив ртом струйку крови, Тоха обмяк и закатил глаза.

Вынув нож, колдун вытолкнул мертвого приятеля из ванной комнаты. Оставшись один, он заперся изнутри на щеколду. Теперь ничего не должно было ему помешать осуществить задуманный ритуал.

Курт ополоснул окровавленный нож в прозрачной воде Медленной реки. Он снова стоял на песке возле гранитного камня. За его спиной высился многовековой дремучий лес. В левой руке колдун по-прежнему держал отрезанный палец Яаги, ноготь которого изредка переливался всеми цветами радуги.

Вот теперь все сошлось. У чернокнижника больше не осталось сомнений в том, что он завладел истинным ногтем превосходства. Он уже чувствовал на себе его благотворное влияние. Курт посмотрел на свое в отражение в воде и, лукаво улыбнувшись, сам себе подмигнул. Он снова был молодым. Ноготь превосходства уже исцелил его и вернул колдовскую силу. Осталось лишь эту силу приумножить в десятки тысячи раз.

К заостренному ногтю окоченевшего пальца убитой ведьмы Колян приложил лезвие охотничьего ножа и на мгновение замер…

© Дмитрий Сказатель «Ноготь превосходства. По следам Курта» 2015