Городецкий Антон : Выхрёнетеёхренулихрените

Кен Кизи его раздражал, но бросить было невозможно. Я никогда не думал, что буду вставлять обдолбаные мысли. Их же сравнивать нужно! Ну, сравни свои мысли и их. Он достал из старого, еще дедовского комода, протертую в двух местах астролябию и пошел на кухню, где сидел я и варил кофе. О, да, да! Я сидел на кухне уже давно, думал, что с помощью астролябии всегда можно прийти к какому-то кофейному спокойствию, потому что читать, пить кофе или думать о Кен Кизи - это отличается от раздвоения личности также, как от него отличается раздвоение личности. С одной стороны это хорошо, потому что говорит о простоте, а с другой - плохо, потому что говорит о простоте. Слушай, ты, брось это читать! Кен Кизи он не здесь, он там, во втором ящике, где лежит конвертик, да. С той самой сахарной пудрой. Я люблю сладенькое.

Он не подойдет ко мне близко, потому что в нем может проснуться любовь к ближним. Бог в каждом пакете Бургер Кинг, а совсем не в МакДоналдс. Все! Нет! Не буду! Не умею! Это моя остановка, я всегда здесь ночую у своего знакомого черта. Возьму только рояль с собой и средство от тараканов. И булочги. Она же любила снег. Любила есть снег прямо из окна, набирая его целыми пригоршнями. Но непременно с кисло-сладким соусом из МакДоналдс. Пришла ль к нам тетушка едва ли, любовью преисполнив хрен. Кен Кизи - кто это? Я? Нет. Вы! Жил на свете добрый жук. Кен Кизи. Жучила. А с ним барбитуратно-амфетаминовый коктейль, который оросил все это побережье. Как Нью-Йорк оросил литрами спермы.

Споем гимн во имя Кена Кизи. Гимн мастурбации. Гимн миру и труду. Когда пашу я в семь утра, как пчелка 25 часов в году. Они все вышвыренцы человечества. Потому что мысленно. Дайте ему пенсию побольше. Зло нужно наказать, оно же зло. Научи свою маленькую дочь всей простоте бытия. Так-то, ибо твоя жопа в моих глазах. Напои ты ее из ведра, подари ты ей ключ на шестнадцать. Вставь в терку. Но включай медленно. Стоп. Снято.