Послемрак : Волчья проэзия

Глупая девочка опять примерзла подушкой к холодному мраку стекла.
За окном кружились звезды, синела луна и множился космос.
Глупая девочка расстлала постель, задумалась и легла.
Ей мерещились открытия будущего. Девочка не заметила, что думает морщась...

Старый седой волк (нет, простите: волк молодой и седой) провесил диван,
За окном зияла чужая ночь, а волк лелеял бронзовый май, струившийся из люстры.
Волк привык к ухабам земли - никогда не пойдет туда, где не зван.
Последний раз он навещал свой свитер, колючий, безликий и грустный.

Ресницы скрипели обнадеженным шорохом по мокрой подушке:
Девочка стремилась придать своему изголовью усыпчивый вид.
С тонущей лодки бежали светлые кудри, слетая как стружка.
Смеялись кометы над жабой, что в космос сквозь землю летит.

Шли годы, и волк, как мы и привыкли, делался голодным.
Зверь изучил свой диван и многое узнал через него о мире.
Он вдруг заметил, что могут истечь безобидно целые годы,
И что кружка кофе может стать причиной разлада и гнили.

Девчушке казалось, что она наконец-то, наконец-то, нашла!..
Она ослепилась и не помнила, что обратной стороной безнаказанности была злоба.
Она облюбовливала и лелеяла, как кошку, минутный аншлаг,
Про космос забыв от криков земли, признаний озноба.

Прежде чем ступить за порог, волчара взял чашку кофе в щепоть.
Засыпаемые снегопадом березы напоминали пальмы.
Как в Африке был! И сердце седого за стуком поспевало еще и колоть.
Его космос подрос, пока любил он диван, как сакральный.

"Глупа ведь девчонка - за пару страниц и даёт!"
Такой говор межился средь желтых зубов и грязных дыханий.
"Сказала, что - нет. И женится лишь через год..."
"Много видели дур, о таких мы ещё не слыхали!"

Он возле друзей, и возле вчерашней тоски -
И впрямь не заметил волк, как его космос вырос и возмужал.
Хотят его видеть, лечить, советов (но редко) просить.
И в нём пламенеет Космоса свет и безмолвный скандал...