Mavlon : Последний наряд.

Рядовой Иван Рябов, заступил в последний свой наряд. Наряд по КПП. Хотя в местах, где он служил, не говорят слова - ''последний''. Говорят - ''крайний''. Это был высокий, светловолосый парень, двадцати лет отроду, с обычной для среднерусской полосы славянской внешностью. Всё у него в жизни было, как у обычного русского парня. Рождение, детсад, школа, облом с институтом, потому что умом и способностью он не блистал, а у мамы, которая воспитывала его одна, денег, на то, что бы он поступил в ВУЗ без экзаменов, не было. Ну и конечно отмазаться от армии не получилось.
Часть, в которую он попал, находилась в уже независимой тогда южной республике. Высоко в горах. КПП располагалось на отшибе, метров восемьсот от основных строений площадки, на которой он дождался дембеля, и туда вела лишь одна грунтовая дорога. А вокруг горы, горки, холмы, овраги. Сменив на посту отстоявшего свою смену солдата, Рябов осмотрел ворота из сетки – рабицы, зашел в фанерную будку и плюхнулся на кушетку. Наряд состоял из двух человек, и его старший, молодой лейтенант - ''пиджак'', с интересной фамилией Живодеров, сказал, что подойдет чуть-чуть попозже. Рябов знал, что Живодеровское ''чуть-чуть'', означает почти весь световой день (наряды на этой площадке заступали утром, а не вечером как во всех путёвых частях). Поэтому можно будет особо не напрягаться с осмотром близлежащей территории, на предмет возможного проникновения, на территорию части, бандитствующих элементов исламской оппозиции, здесь в простонародье именующихся ''вовчики''.
Автомат, Рябов чуть ли не со злостью бросил в угол. АК-74, калибра 5.45, среди военных именуемый «весло» надоел ему до злого горя. Таскаться с ним во время службы, часто приходилось почти круглосуточно. Немного замешкаешься, и не прейдешь вовремя, к сдаче оружия караулом, всё! Оружейная комната закрыта, и дежурный по роте, какой-нибудь толстопузый сержант-контрактник, изрекает целую нравоучительную тираду, типа - ''Из-за тебя Рябов, тормоз ебанутый, я не буду звонить дежурному по части и снимать оружейку с сигнализации, что бы ваше заторможенное величество, изволили сдать своё весло. Утром завтра приходи, и не опаздывай''. Вот и приходилось таскать ствол с собой в столовую, в сортир, и спать с ним, положив под матрас, на своей шконке. Да к тому же Иван, просто не любил оружие. У него не было запилов на цевье автомата, как у многих других ребят из его роты. Вообще он считал себя пацифистом, и большой несправедливостью то, что он попал служить в зону боевых действий. Хотя в убийстве, именно убийстве, он участвовал. Когда боевики убили их взводного. Взводный, лейтенант Зайцев, пользовался какой-то особенной любовью и уважением у солдат. Его даже не называли ''шакалом'', как втихаря, называли солдаты, всех офицеров. Зайцев, добродушный молодой человек погиб на охоте. В честь прибытия, какого-то важного полковника из Москвы, решили подстрелить кабана. С помощью местных, организовали травлю. И нарвались на боевиков. Пока вызвали дежурную группу, и десантников, находящихся на площадке на усилении, моджахеды, схватили Зайцева и успели поиздеваться над ним, пытаясь снять с него кожу, а в концовке отрезали ему голову. Одного злодея удалось схватить живым. Десантура, ушедшая дальше в погоню, передала пленного солдатам взвода Зайцева, с приказом привести пленного в расположение части. Пятеро срочников повели боевика. Среди них был и Рябов. На их пути, уже почти у самой части, находилось старое футбольное поле. С железными воротами. Пленного привязали к воротам, и решили поглумиться немного. Зло брало при виде растерзанного Зайцева. Переборщили. Рябов тоже пинал, вопящего от страха и ненависти боевика. Сильно пинал. Со злостью. Не смотря на весь свой пацифизм. Жалко было Зайцева. Им всем, после этого случая, конечно, пришлось побывать в особом отделе и давать объяснения, по поводу смерти в результате неудачного падения, пленного бандита. Но дело замяли, с помощью командира части, в виду известных причин. Но Рябов такого страха натерпелся, что ему показалось, на всю оставшуюся жизнь хватило. Если конечно живым останется.

Вообще, Рябов не был нюней или трусом - чмошником. Обычным был. Как все. Первые месяцы службы, когда был молодым бойцом, отбивался, как мог, конечно, от нападок дедов. Не соглашался стирать чьи-то носки, выполнять оскорбительные поручения. И получал за это пиздюлей. Как все. Как все - ''бурил нефть'', как все - ''сушил крокодилов''. Сушить крокодилов, это когда боец растягивается над своей шконкой , упираясь ногами и руками в дуги кровати. И по команде кричит - '' Крокодилы сушатся!!!" И висит так, сколько сможет. Старинная забава старослужащих. Мыл туалеты конечно. В армии, туалеты мыли все. А тот, кто говорит, что их не мыл, как правило, мыл их больше всех. Именно потому, что в армии туалеты мыли все. Даже министр обороны. Который когда-то был курсантом первогодком, и тоже мыл туалеты. Рябов не был слабаком. Его, как и всех, давила система. А против системы не попрешь. Именно система в армии, ломает эго молодых людей, делает из них вязкую бесформенную массу, а потом из этой массы начинает лепить солдата. Послушного и исполнительного. На первых месяцах службы, Иван накосячил, как только смог. Сразу после карантина, ночью, в наряде, уснул на тумбочке дневального. Это был сильный залет. Уснул сам - проебал товарищей. За это пиздили всем личным составом, до больничной койки, а командование смотрело на это сквозь пальцы. Нехуй устав нарушать, в таких случаях. Его особо не били, но ротный, здоровенный амбал, капитан Алексеенко, люто его за этот случай возненавидел. Приказал ему одному, очистить без подручных средств общий солдатский сортир. Дело было зимой. И Иван, ничего лучше не придумал, как засыпать сортир на двадцать отхожих мест, хлоркой. Целый мешок высыпал. Как он это умудрился сделать, никто до сих пор не знает. Ротный, следом же зашел справить малую нужду, и потерял сознание от паров хлора. Еле вытащили. Рябов навек попал в черный список ротного. Дальше как по накатанной дорожке. Стоит только один раз залететь, как говорится. Полетал с вертолётчиками.
На площадке, как и полагается, была вертолетная площадка. Недалеко была афганская граница, и вертушки то и дело садились у них. В роту зашел, явно не совсем трезвый командир экипажа, оказавшийся земляком Рябова. Разговорились. Летун предложил Ивану сделать круг над районом. Иван отнекивался как мог, он дневальным в наряде стоял. Покидать пост нельзя. Летчик узнав кто по званию командир роты сказал : - ''а я майор, выебу я твоего капитана, полетели земляк''. Простодушный Рябов согласился. В расположенном неподалеку гарнизоне, пару дней назад, был случай пропажи дневального с поста, с последующим обнаружением его тела, обнаженного ниже пояса и замотанного в колючую проволоку, с перерезанным горлом. В селевой яме нашли. За территорией гарнизона. Рябова искала вся часть. Четыре часа, пока он наслаждался полетом, командир части, морально насиловал командира роты, капитана Алексеенко. Когда Рябов прилетел, Алексеенко готов был изнасиловать его физически.
Ивана посадили на местную гауптвахту. На гарнизонную, в Душанбе, отправлять не стали. Пожалели.
Сейчас, когда до дембеля оставалось две недели, Рябов с улыбкой вспоминал всё это. Скоро домой. Мама дорогая!!!! Он чувствовал себя таким чистым-чистым, как будто заново родился. Он теперь никому ничего не будет должен. Аллилуйя! Последний наряд. Крайний, вернее.
Иван вышел из будки, и забрался на пригорок. Посмотреть, стоят ли на дороге ежи. На дороге, со стороны перевала, который был ниже площадки, на которой он служил. До перевала километров пять. Вчера слышали стрельбу в том районе. Ежи, сваренные крест-накрест из железных швеллеров, метра полтора длинной, стояли на месте. Никакого движения. Сегодня выходной, колонны грузовых кунгов ходить не будут. Тишина. Движения нет. Ваня вернулся в будку.
Алексеенко уже год, как нет в живых. Банальная бытовуха. В военном городке, вернувшись с наряда, ротный застал у своей жены молодого летёху. Из недавно прибывших. Оба были вооружены. После словесной перепалки, лейтенант швырнул в Алекса гранату. Алекс успел выпустить очередь. Женщина чудом не пострадала. Оба мужчины мертвы.
Последняя чаша терпения, переполнившая Алекса, относительно Рябова, случилась незадолго до этого трагического случая, Рябов пробовал курить анашу, которая в изобилии водилась в округе. Солдаты, меняли ее у местных, на различные предметы военного обмундирования - сапоги, берцы, плащ-палатки, вещмешки и т.д. Пастухам всё нужно. В чудо - траве нехватки не было. Иван совершенно не испытывал никакого эффекта от этой дури. Наверное, потому, что раньше не курил ее никогда. Хотя шмаль, по мнению бывалых пацанов была зачетная. Вот и в тот, вечер, парни из одного с Рябовым призыва предложили ему накурится. Он стоял в наряде по роте, дневальным, и решив что его опять не раскумарит, согласился. Алексеенко, в ту ночь, был начальником патруля по площадке. Рябова на этот раз раскумарило. Торкнуло так, что он даже забыл, кто он есть такой. Потормозив несколько часов, Ивана пробило сначала на поесть, а потом сморило на такой сон, что он, упав пару раз, стоя у тумбочки дневального, плюнул на всё, и пошел спать в спорт-комнату. Алекс, ломился в закрытую дверь казармы, как бешеный. Второй дневальный и дежурный, наивно думая, что душара Рябов бдит службу, мирно сопели в каптёрке. Алексеенко, вполз через окно в спорт-комнату, обнаружил там спящего Рябова и ебнул его по голове прикладом автомата. Найденной где-то веревкой капитан связал ему сзади руки... и повел его расстреливать.
Шутил так жестоко, Алекс, или нет, этого уже никто никогда не узнает. Но, он на полном серьезе, вывел Рябова за казарму, под горку, и поставив его на колени, перезарядил автомат, и наставил дуло ему в голову. ''Я ёбну тебя сука'' - кричал Алекс. Рябов скулил как собака и мямлил что-то вроде - ''не надо, не надо, пожалуйста''. Эффект от травы перешел в жесточайший страх, именуемый в среде ростоманов - ''измена''.
А вообще, Иван, за время первых полугода службы приобрел хорошую сноровку и стал не на шутку сообразительным. Старослужащие ребята, прибывшие с боевых командировок, были особенно требовательны к молодым бойцам. Обкурившись анаши, и напившись местного вина, черпаки и дедушки начинали развлекатся. Рябова как-то ночью вызвали в каптерку, где зависала вся ''боевая дружина'' и приказали принести сигарету ''кэмэл''. Где, Рябов, в горах, в три часа ночи, в девяносто четвертом году, мог найти сигарету '' кэмэл''? Однако выход нашел. Стрельнув у дежурного офицера - ''пиджака'' сигаретку ''Лайка'', на которой не было никаких надписей, он черной ручкой тщательно выводил слово - ''кэ-мэ-л''. И, подождав, когда дедуганы окончательно в доску опьянеют, нес им эту сигарету. Старики, курили её, мало чего соображая, хвалили Рябова за находчивость, и хлопали по плечу .Картошка. Тот же вариант. Только его посылали вместе с товарищами, за жареной картошкой с мясом. Давали время полчаса. Картошку они могли приготовить в столовой, благо рабочий там ночевал, и был из их призыва. А вот мясо они не могли найти. Ключи от холодильника были только у начальника столовой. А он ночью, спал дома. И Рябов с ребятами бежали на помойку. Выковыривали, остатки тушенки из банок, подбирали другое что-то похожее на мясное. Потом бежали в столовую, жарили все это, удобряли пряностями и несли в казарму, голодным и страждущим дедушкам. Когда Рябов сам стал дедушкой, он никогда не посылал духов, ночью за жареной картошкой с мясом. Он знал, куда они побегут.
Шум, похожий на звук приближающейся машины отвлёк Ивана от воспоминаний. Где- то далеко, сюда шла машина. Он опять вышел, взглянуть на ежи. На месте стоят. Никто не едет. Эти чертовы дороги в горах. Показалось, значит. Ничто не могло испортить ему настроение. Скоро дембель. Дом. Приятные образы, в виде красивых девушек, проносились в голове, сменяя друг друга. Мама. Он в последнее время, ей долго не писал.
Письма. Они несут с собой не только счастье и надежду. Давно, во взводе, тогда еще живого Зайцева, произошло ЧП. Бойцу, заступающему в караул, пришло сразу два письма. Парню вот-вот идти на дембель. Вообще-то выдавать письма солдату, перед караулом, запрещено уставом. Мало ли что там в письме? Может быть, любимая девушка, пишет бойцу, что бросает его. Это частое явление в жизни. А у солдата всё-таки ствол. Боевой. Но Зайцев, увидев, что пацану написали отец с матерью, закрыл глаза на выдачу. Зря. Родители паренька в разводе были. В первом письме, отец, зная о демобилизации сына, просил его не приезжать к нему, а ехать к матери. Мол, другая семья у него уже, детишки скоро будут. Во втором, та же история. Только письмо от матери. Езжай к отцу, другая семья. Солдат заступил на пост, приставил автомат к нижней челюсти и выстрелил себе в голову.
У Ивана вообще, поменялись представления о жизни и смерти. Он явно поверил в то, что у человека в судьбе всё предначертано. Судьба, правит человеком, а не человек - судьбой. Летом девяносто пятого, произошло нападение на автоколонну части. Погиб офицер, из замов командира части. Два солдата были ранены. Погибшего офицера, отправляли домой из морга больницы, близлежащего города, где он умер от кровопотери. Цинк, для гроба, они снимали с оружейной комнаты старой казармы, шедшей на слом. Когда снимали, старались шутить, показывая своё пренебрежение к смерти. Больше всех шутил, всегда молчаливый и замкнутый контрактник из подмосковного Дмитрова, Олег, по кличке Черныш. Через месяц, они той же командой снимали цинк, с этой же оружейки, уже Чернышу, убитому на рынке, на окраине города. Судьба. От неё никуда не убежишь.
Резко затормозивший возле ворот КПП, грузовой автомобиль, оторвал рядового Рябова от воспоминаний, и вернул в действительность. ''Какая-нибудь одиночка, не имеется им в выходной день'' - подумал Иван, повесил автомат на плечо, вышел из будки открывать ворота и обомлел от неожиданно увиденного им. Иначе и не скажешь. Так приблизительно бывает, когда ты, наклоняешься что бы сорвать цветок в высокой траве, и вдруг видишь почти перед своим носом, большую ядовитую змею.
Взгляд скользит секунду не больше. Но перед глазами, как будто показывают кино в замедленном виде. Край ворот, потом колесо, крыло автомобиля, дверь кабины, ты делаешь улыбающуюся гримасу на лице, готовясь поприветствовать знакомого водителя, и взгляд останавливается на лобовом стекле и кузове грузовика. Уродливо иссушенные, как у мумий, бородатые, грязные лица. В кабине, в кузове, битком набитом вооруженными людьми. Сначала Рябов подумал, что это какая-то идиотская шутка. Вот так вот, зло, перед самым его дембелем, с ним кто-то пошутил. Иван лихорадочно соображал. Доли секунды, наверное. Он даже в окопчик у будки не успеет отбежать. Изрешетят. И в будке изрешетят. То, что это были моджахеды - ''вовчики'', Рябов даже не сомневался. Слишком уж изможденные лица, слишком уж длинные волосы, очень ветхая и грязная одежда. Это от долгого нахождения в горах, в звериных условиях. Через крыло машины, по двери кабины, линией шли, пробоины от автоматной очереди. На кузове сломанные и расщепленные доски. Где-то захватили машину, и на ней сюда приехали. К дороге, ведущей от перевала к площадке, примыкала еще одна грунтовая дорога. Ее использовали во время строительства площадки, еще в советские времена. Потом перекопали и забыли о ней. А видно по ней можно было проехать. Иван, подчиняясь скорее инстинктам, чем здравому смыслу, с суровым видом на бледно-зеленом лице и на ватных ногах, двинулся к воротам. Таджики и иже с ними азиаты, очень ценят и уважают мужество. Если дашь перед ними слабину и покажешь свой страх, сразу сядут тебе на голову. Даже если не желают зла. Рябов, демонстративно снял автомат с предохранителя и стал у ворот, лицом к машине. Что делать дальше, он не знал. Другого выхода, кроме как, вот так вот, стоять перед воротами у него не было. Будь что будет.
Лишь она здоровая мысль утешала Рябова. Если бы они хотели его убить, то уже давно убили бы. Духи угрюмо глядели на Ивана. Как собаки ждущие команду ''фас''. Дверь машины открылась, и из кабины вышел боевик. Он был одет в китель защитного цвета, и брюки галифе. На голове маленькая белая шапочка. В отличии от остальных, у него была аккуратно стриженая, нeбольшая бородка и усы. Это видимо был их предводитель, и по совместительству мулла. Подойдя к воротам, мулла на русском языке, почти без акцента сказал: - '' Солдат, не надо бояться. Вызови сюда вашего главного начальника. Мне нужно с ним переговорить''.
''А я и не боюсь'' - ответил Рябов - ''сейчас я сообщу о вас. Оставайтесь на своих местах, и не пересекайте границу поста''. На лице муллы, проскользнула усмешка, как Ивану показалось. Он зашел в будку и дрожащими пальцами завертел ручку полевого телефона. Прямая связь с дежурным по части. На том конце провода, трубку взял помощник дежурного, капитан Синица.
- Что тебе Рябов?
- Товарищ капитан, у меня тут полный грузовик духов.
- Рябов, ты от жары, что ли ёбнулся, клоун? Не еби мозги.
Слышались разговоры в дежурке, офицеры видимо играли в карты или нарды. Трубку положили. Рябов, потными, липкими пальцами, опять набрал дежурку
.- Капитан, это ты блять ебанутый клоун. У меня тут куча духов, а я здесь один. Живодеров как всегда в проёбе. Духи командира части трeбуют. Сделайте что-нибудь.
На том конце секундное молчание.
- Ваня, отойди на безопасное расстояние. Сейчас, позови к трубке кого-нибудь из них. Кто у них там командует.
Безопасное расстояние, блядь. Умники. Иван пропустил муллу к телефону. А сам стал рядом. Начало того, что в телефон говорил мулла, Рябов не понял. Но конец разговора слышал отчетливо. Мулла говорил:- '' Если вы нас не пропустите через свою территорию, мы вынуждены будем прорываться с боем. Будьте благоразумны, полковник, не нам, не вам, не нужны потери''. Он видимо говорил уже с дежурным по части:- '' На, солдат, тебя зовут'' - мулла протянул Рябову трубку.
- Ваня, отойди подальше от КПП, и когда всё, начнется, беги вниз по направлению к автопарку. Как нас увидишь, сразу беги. Понял сынок?
Конечно, сынок понял. Что еще ему оставалось делать. Таджикская оппозиция воевала, прежде всего, с таджикским правительством. С Российскими войсками, боевики предпочитали не связываться. Без особой нужды. Ну, еще если мелко напакостить. Как вот Рябову сейчас. Мулла отошел к воротам, и разговаривал со своими людьми.
Рябов смотрел на нeбо. В голове солдата мелькали события из жизни, службы. Мама. Всплыла в памяти история с рядовым Котовым. Кот, был молодым бойцом, когда Рябов уже вовсю дедуганил. Дух Котов, был щупленьким, слабым и очень замкнутым в себе человеком. Нискем не дружил, не разговаривал почти. По своиму переносил, тяготы и лишения воинской службы. Единственным существом, к которому Котов проявлял симпатию и с кем общался по своиму, была собака, по кличке Машина. Собак в части было много. Солдаты частенько ели их. Однажды сделали гуляш и из Машины. Кот не знал об этом, в наряде по автопарку стоял. Когда гуляш из Машины собрались есть в каптерке, кто-то предложил хохмы ради позвать Котова. Позвали, и Кот, за обе щеки уплетал угощение. Тогда Рябов сказал : - ''Слышишь, Котов, а ты бы мог своего друга сожрать?'' Котов, сразу понял в чем дело, молча встал и вышел из каптерки, под громкий смех старослужащих. Рябов видел, как он блевал и горько плакал в туалете.
До спуска к автопарку, который мог его укрыть, было метров десять. Рябов знал, что он не успеет. Боевики смотрели на него. Их руки, сжимали оружие. Иван, всегда отлынивал от боевых выходов. Косил, как только мог. Даже на под. хоз. , пасти баранов, в хоз. взводе, просился. Ему было мерзко и противно стрелять в людей. Да и боялся он за себя. Страшно умирать. Страшно думать, что умрешь. Ему всегда везло, закосить от боевых. Почти до самого дембеля. А тут вот, судьба сыграла с ним злую шутку. Сейчас, его взяла такая тоска, что он, смотря на нeбо, стал на полном серьезе завидовать птицам. Да что там птицам. Ему захотелось стать червяком и спокойно рыть норки в земле. Солдат посмотрел в сторону главных строений площадки. По холмам и пригоркам, с обеих сторон грунтовки, пригнувшись, бежали цепями солдаты. Со стороны верхней дороги, слышался гул от траков БМП. Там идут десантники. Оперативно сработали. Духов зажмут в клещи и оттеснят вниз к перевалу. А там стоят войска госбезопасности Таджикистана. И моджахедов ждет конец. Конец и Ивану. Маленькая жертва, нeбольшой войны. Один из боевиков, вдруг заголосил, показывая рукой в сторону части. Послышались очереди выстрелов из крупнокалиберного пулемета. Иван, сделал большой прыжок в сторону спуска к автопарку, и побежал от своей судьбы. И навстречу ей, одновременно...