Шуруп : Петрович

Петрович

Петрович был настолько стар, что начал расти не вперед, а назад. Сама земля, казалось, стала притягивать его усохшее, словно вяленая вобла, тело. Однако старик впал не в детство, а в молодость. Этому помогало российское телевидение, которое будто молотком забивало в голову зрителей гвозди кинофильмов о войне. Петрович волей- неволей погружался во времена окопов, землянок и пороховой гари. По ночам мучили кошмары об отступлении из-под Смоленска, о новом котле, о безумном , но удачном прорыве, о жестком допросе окруженцев в СМЕРШе.
Хлебнув стакан рябиновой настойки, Петрович заснул перед телевизором на очередном сериале о войне. Разбудил его страшный грохот. Палили из настоящих пушек, потом шарахнул фугас. По асфальту залязгали танки. Спутать эти звуки бывший фронтовик ни с чем иным не мог. Вдруг над домом пронеслись штурмовики. " Война", - понял старик. Он сразу как-то посуровел, взбодрился и выглянул на балкон. По проспекту маршировали солдаты с двуглавыми орлами под совсем не красными флагами. " Власовцы идут, - понял ветеран,- ну я им". Он вытащил из кладовки старое охотничье ружье, зарядил жаканами на медведя и прицелился в первого золотопогонника. Ротный когда-то учил, что надо мочить первыми офицеров.
День победы Петрович встречал в больничной палате для буйных, лежа зафиксированный резиновыми жгутами к койке.