Plazebo : Мой гинеколог (окончание)

За ужином в ресторане Герман пересказал разговор с Олегом. Мы от души смеялись, прогнозируя разговор Олега со мной в ближайшую пятницу.
- Герман, - начала я осторожно, - мы давно с тобой знакомы, ты не раз помогал мне и я всегда буду тебе благодарна…
Герман внимательно посмотрел на меня, достал сигарету из пачки и закурил. Он молчал, курил, его глаза были слегка прикрыты, в этот момент он был похож на медитирующего монаха. Я вздохнула и продолжила:
- Понимаешь, у меня, в общем-то нет оснований не доверять тебе… Я, конечно же сделаю то, о чем ты просишь. И все-таки, могу я хотя бы в общих чертах знать, что это за документы? – я уже заметно волновалась.
- Наташа, у нас с тобой должен состояться важный для нас обоих разговор. По крайней мере, для меня это очень важно.
Его глаза оставались прикрыты и в полумраке ресторана было не понятно, куда он смотрит. Однако, у меня возникло ощущение, что если он сейчас же не повернет головы, или хоть как-то не сменит позу, его глаза оставят от меня пепел. Уже не требовалось никакой женской интуиции, что бы понять – сейчас откроется последняя дверь и то, что я за ней увижу, изменит всю мою жизнь. Хотелось ли мне этого? Не уверена. Вот только сидящий напротив мужчина выбора мне не оставил.
- Наташа, Олег – мой брат.
- Чего?!?!…
Несколько минут мне потребовалось, чтобы прийти в себя. Когда мои глаза вернулись на место, рот закрылся, дыхание и сердцебиение восстановились, стало медленно, очень медленно, проясняться сознание. Герман спокойно, с легким интересом, смотрел на эти метаморфозы.
- Ну, что, мой ангел, я могу продолжать?
- У меня выбора нет… Впрочем, теперь мне уже ничего не страшно. Только вот… Герман! А как же Ольга? Она, выходит, твоя сестра? А ты с ней спал?!
- Не логично, - ответил он тоном преподавателя начальных классов - мягко, но с нажимом (ну, как будто ребенок умный, но пока маленький и дальше своего носика еще видеть не научился), - Ольга не обязательно моя сестра и мне не обязательно было с ней ложиться в постель.
- Это как?… - моя тупость стала меня настораживать.
Герман как-то тяжело вздохнул и печально посмотрел на меня:
- С самого начала? – чуть слышно спросил он.
- Да!
- Мой отец, Давид Генрихович, в 1971 году, когда мне было шесть лет, имел неосторожность сделать ребенка некой фрау Ирине. У него хватило мужества не юлить и не водить никого за нос. Он объяснил фрау Ирине, что семью он не оставит и пока Ирина не выйдет замуж, будет ей всячески помогать. Более того, он будет помогать ей и далее, если у нее хватит ума выйти замуж, а ее супруг даст ребенку свою фамилию. В таком случае он будет помогать им ОЧЕНЬ хорошо. Находясь на шестом месяце беременности, Ирина вышла замуж за своего бывшего одноклассника Андрея Саблина…
- Олегова отца?!
- Да, «Олегова отца». Вскоре родился Олег, и его официальным отцом стал Андрей. Еще через три года родилась Ольга, родная дочь Андрея Саблина. Мой отец не забыл свое обещание и весьма неплохо содержал семью Саблиных. Андрей к этому сначала относился спокойно, потом начались конфликты. Его задевало, что мой отец помогает материально. В общем-то, нормальным мужиком был этот Андрей. Но Ирина с ума стала сходить. Ей было мало.она обобрала нашу семью, что называется, начисто. Даже забрала мамины драгоценности. У родителей и так отношения ухудшились, из-за папиного «каприза». А здесь еще и эта истеричка. Она приходила к нам домой, устраивала сцены моей матери и, однажды, у мамы случился инфаркт. Тогда, отец решился эмигрировать из страны. Вообще-то у него давно назревала эта идея. Мой отец - немец, мама – немка. В Германии у них жили какие-то далекие родственники. Они очень обрадовались возможному воссоединению семей и обещали всячески содействовать. Это было в конце семидесятых. Было ужасно сложно. Наша семья смогла уехать только в восьмидесятом. Мне было 15. Для Ирины это был удар. С Андреем они вскоре расстались – он не выдержал вечных упреков жены в том, что он не мужик и семью обеспечить не может. С тех пор никто о нем ничего не знает.
Я, затаив дыхание, слушала Германа. Дело в том, что познакомились мы с ним тринадцать лет назад. Он красиво за мной ухаживал, был предупредителен и галантен, но дальше дружбы дело не шло. У него не было недостатка в женщинах и с интимом он меня не торопил. Мы с первых дней почувствовали какое-то родство. Нам всегда было о чем говорить, мы много смеялись, подшучивали друг над другом и все же жили разными жизнями. О своей семье он ничего не рассказывал. Через два года после нашего знакомства он женился. Еще через три года – развелся. Девица нервы ему, конечно, помотала. И еще я знала о том, что у него не может быть детей. А проблемы, которые неизбежно возникают между двумя людьми, живущими вместе, у Германа усугубились еще и из-за этого.
Ну а ситуация с Олегом была до банальности проста. Недавно умер Давид Генрихович и для того, чтобы перестраховаться, Герману было необходимо получить подпись на нескольких листочках бумаги, в которых говорится о том, что Олег не претендует ни на какое имущество.
- Герман, большое наследство? – поинтересовалась я.
- Очень. Вся недвижимость и бизнес семьи и так официально мои, но у отца есть счет в банке Цюриха. В завещании отец оставляет все деньги мне, но мой адвокат в Германии сказал, что могут возникнуть нежелательные сложности, если выясниться, что у отца есть еще один ребенок. По крайней мере, суд примет к рассмотрению его иск, несмотря на завещание. И больше всего меня смущает Ирина. Я не знаю, что знает она. Для того чтобы узнать, что происходит в их семье, мне и нужна была Ольга. И я так и никогда бы не познакомился с Олегом, если бы не ты... Так, все. Собирайся, поедем. Иначе ты у меня от усталости под стол свалишься, а все решат, что девушка перебрала. Твои муж с ребенком когда с дачи вернутся?
- Послезавтра, вечером, - ответила я, зевая.

В квартире Германа я была всего два раза. Впечатление на меня его жилище произвело колоссальное. Представьте себе квартиру на двух этажах пятиэтажного дома, все комнаты которой, находятся на разных уровнях. А переход с одного уровня на другой обозначен специальной подсветкой. Более того, пространство, которое принято обозначать, как прихожая, зал, кухня и столовая (только эти помещения находятся на одном уровне), моделируются по усмотрению хозяина раздвижными стенами.

Мы расположились в кабинете, Герман, немножко поизголявшись над моими музыкальными пристрастиями, поставил Вивальди.
- Под волшебные звуки в исполнении берлинского оркестра, только растет и крепнет моя решимость помогать порядочным и интеллигентным людям, вроде тебя, Герман.
- Сердце мое родное! У нас не так много времени для упражнений в остроумии. Тем более, что голова - не самое сильное твое место… А-а, Наташка…
Первое, что попало под руку, полетело в Германа. Он ловко увернулся, вскочил с кресла и в один прыжок оказался возле дивана, на котором сидела я.
- Была поймана и накусана! – грозным голосом сказал он, после чего крепко обнял и прижал к себе.
- Герман… - начала я, предчувствуя, что через пару минут справиться со своими чувствами я уже не смогу. И не захочу.
Но договорить мне не дали. Очень мягко и, даже, осторожно, Герман прикоснулся к моей щеке губами, потом, почти не отрываясь от лица, его губы прикоснулись к моим глазам… носу… и на мох губах застыл невесомый, нежный поцелуй. Все. Это то, чего большего всего я боялась в наших отношениях. За все эти годы я привыкла к Герману как к другу, почти как к брату. Лишь изредка устоявшийся эмоциональный фон нарушался моими фантазиями, но это быстро проходило. Мне очень нравился этот мужчина. Но страх, страх разочароваться или вдруг потерять его был выше меня. А если разочаруется он?
- Я не могу… Прости.
- Наташа, - очень тихо сказал он, не отпуская меня, - ты боишься, что ЭТО может изменить наши отношения? Ты боишься разочарования?
- Но.. как ты догадался?
- Ну как же я могу не знать, что думает мой родной человечек? Вот послушай меня. Ты же мне веришь? Никогда я не давал повода сомневаться в себе. И сейчас ты должна поверить – все будет хо-ро-шо. И даже еще лучше. Веришь?
Я кивнула.
- Давай мне руку и пойдем. Я хочу тебе что-то показать.
Мы поднялись в спальную комнату. Герман щелкнул выключателем и все вокруг осветилось мягким светом множества маленьких ночников, искусно вмонтированных по периметру комнаты. Он подвел меня к огромному, в треть стены, зеркалу:
- Смотри. Кого ты видишь? Мужчину, который всегда любил тебя и никогда не мог обладать тобой? Женщину, которая очень напугана своими чувствами к нему? Посмотри на них – они заслужили право быть рядом? Ведь они ничем не хуже всех остальных, которые любят и счастливы рядом с любимыми, - его голос слегка прерывался от волнения, - ты видишь это?!
Говорить я уже не могла. У психологов есть такой термин – катарсис. Это снятие напряженности, разрядка, которые происходят через слова и эмоции. По моим щекам текли слезы. Он опять был прав. Ничто не имеет смысла, если ты гонишь прочь свою любовь. Твоя жизнь становится беднее, а душа высыхает. Зачем нужна такая жизнь, ради чего?
Медленно, очень медленно он положил меня на кровать и сел рядом. Он гладил меня по голове, гладил и целовал мои руки, давая мне возможность успокоиться.
- Наташа, как ты себя чувствуешь?
- Нормально. Герман, я сделаю, то о чем ты…
- Тс-с. Завтра. Обо всем поговорим завтра.
Его губы вновь прикоснулись к моему лицу, но теперь это были губы самого родного человека, и мне казалось, что мы делали с ним это уже сто лет.

Утром следующего дня я проснулась совершенно другой и абсолютно счастливой Женщиной. Потянувшись, я вылезла из-под одеяла и села. Аромат кофе и свежей выпечки заполнил комнату.
- Герма-а-а-ан! –прокричала я, ты что, сам булочки решил напечь?
- Это Таисия Федосовна, моя домработница, приходит рано утром, чтобы навести порядок и покормить меня, - ответил вошедший в комнату мой Мужчина. На его лице сияла улыбка. Он пронесся через всю комнату и спикировал на кровать.
- Доброе утро, - прошептал он, закутал меня в одеяло и перекинул на себя, - как настроение? Как самочувствие?
- Если бы не вторжение твоего танкового корпуса на мою территорию, если бы не атака моих важных объектов твоими пилотами, и не… Все, все, молчу! Только больше никаких военных действий!
- Поздно, могу посоветовать: твоя быстрая капитуляция спасет тебя от продолжительной осады и изматывающих боев…
И я оказалась под массированным обстрелом со стороны любимого Мужчины.

Позавтракав, мы отправились в кабинет обсуждать детали предстоящей операции.
- Понимаешь, - говорил Герман, - когда ты мне рассказала о своем визите к гинекологу, - тут он поморщился, - меня как озарило. Я вспомнил, как ты проделывала эту фишку с введением в транс, со своим начальником.
- А потом ты решил уговорить меня сделать это с Олегом? В общем-то правильно. Другого способа я просто не вижу.
- Да, все замечательно, кроме…
- Кроме чего?
- Я боюсь оставлять тебя наедине с ним.
- Герман!! Думаю, что после того как ты запутал его при вашем знакомстве, Олег в первую очередь кинется выяснять подробности о моем муже! Ну и обо мне. Вернее о моей ориентации. На это и делается расчет. Человека нужно озадачить, выбить из колеи… На этом наше нормальное общение плавно перетечет в управляемый транс и помнить он после этого ничего не будет.
- Ты уверена, что я могу не волноваться за тебя?…
- Абсолютно. Более того, я бы хотела, чтобы ты как можно больше узнал чем живет и дышит мать Олега – Ирина Вячеславовна. С ней тоже нужно работать.
- Зачем?
- Она тоже должна кое-что забыть.
- Хорошо. Я дам команду и, к концу следующей недели, у тебя будет вся информация.

На следующий день я вернулась домой. Войдя в пустую квартиру и закрыв входную дверь, я прислонилась к стене и закрыла глаза.
Что теперь будет со мной, а с моей семьей, а с моим Мужчиной? Ладно, будет день и будет…

О том, как разворачивались события дальше – совсем другой, отдельный рассказик.