Серафим Введенский : М-7

Мы ехали по трассе и считали проституток:
Один, три, пять, семь, сорок...
Мир в первозданной красоте довольно жуток,
когда по кочкам едешь больше суток.
А шум колес нам сообщал про скорость.

Молчание Серега разломал как шоколад.
- Я - говорит, - когда-то дома культивировал травяной компромат,
пока в дверь не позвонил сероглазый король.
- Это чье?
Я отшутился: "Мол, это Сергиев посад."
Потом мы смеялись пять лет. Я и Госнаркоконтроль.

Тут в разговор внедрился Степан;
- Я - говорит, - могу генерировать мысли не покидая диван."
И демонстративно почесал живот.
Затем добавил: "Встречаются как-то Ананидзе, Задов и Ананян.
В принципе, в этом и весь анекдот".

Чтоб пять своих копеек вставить, я тоже влез.
Говорю, что пекаря и пацаны с района знают, что такое замес.
И многозначительно закурил.
Тем временем солнце скользило с небес,
словно двоечник Вася в подъезде с перил.

Еще с нами в машине ехал раввин,
печально известный Сусанин песчаных равнин.
Он был измучен нарзаном, однако весел и стар.
Читал последний выпуск журнал "Десять заповедей Дао де Цзин ".
И при этом часто восклицал: "Аллах акбар, во истину акбар."

Потом содержание изменилось, пошатнулась форма,
Действительность свои очертания стерла.
И перед нами закат был. Сплошь.
Закат - это когда небу перерезают горло
острым горизонтом, как нож.

Стемнело. Ночь пробралась тайком в салон.
Исподтишка сразила пассажиров сном.
Не спал лишь тот, кто был у руля.
В конце концов все обнулилось новым днем.
И проституток начинали мы считать с нуля.