norpo : САГА ОЬ

Чтоб Все мечты ваши сбывались,

Чтоб счастливы все былиВы!

Чтоб дети ваши не болели,

Чтоб в семьях воцарился мир,

Чтоб вам всегда была охота

И чтоб мужик при этом был!

Желаем счастья и любви,

Чтоб все мечты ваши сбывались,

Чтоб средь безумной суеты

Всегда Вы мило улыбались.

Ген. директор Матушкин

Шукание Квитки – неотъемлемая часть жизни советского народа!

Из выступления Эльзы Океановой

на ХХХL съезде КПСС.

У великого, как и у всех случилось затмение и он прекратил свои эксперименты и занялся НИЧЕМ.

Осторожно, стараясь не потревожить соседей, М спускался по лестнице вниз. Половицы предательски скрипели и М прилагал усилия, чтобы не упасть. Достигнув двери, М аккуратно ее приоткрыл и посмотрел на улицу, высунув голову. На улице ни кого не было, да и быть не могло. Кто же будет бродить по городу после комендантского часа. М вышел и, прижавшись, к стенке дома еще раз хорошенько оглянулся. На улице было пусто, в садике перед домом тоже вроде никого. Проезды, шедшие параллельно торцам дома тоже были пусты. М, стараясь не шуметь, двинулся вдоль дома к стоящей слева высотке. Дойдя до края своего дома, М вытянул голову за угол и присмотрелся, дорога, ведущая в глубь района, была пуста и безжизненна. М подождал минут пять, которые показались ему пятью часами, и решил продолжить движение. Он быстро добежал до подъезда высотки и набрал номер домофона. Номер почему-то помигал и сбросился. М набрал еще раз, руки его дрожали, пальцы с трудом слушались его. Домофон издал странный писк и написал: «Errorrrrrr» М чуть не закричал от злости и ударил домофон рукой. В руке что-то хрустнуло и М зажмурился от боли. Еле сдерживая злость и подавляя желание что-нибудь сделать нехорошее, М отбежал от подъезда. Присел на корточки и тихонько завыл от боли. На плечо М опустилась тяжелая рука. М от неожиданности упал на землю, причем как раз на больную руку. Слезы потекли из глаз и он так и не разглядел ту сволочь – солдата, который всадил в него обойму из «калаша».

В глазах у М как-то сразу потемнело, потом ничего, потом снова ничего, потом яркий свет, потом профили скрывали его с головой, он покачнулся, замер на мгновенье и сорвался вниз. Тихо так. Скромно. Почти по детски. Безошибочно вниз. Еще вчера пели песни о Великом Подвиге, рыдали, пили, падали навзрыд. Шумел камыш. От налетевшего ветра гнулись осины. Маршировали знаменами вверх борцы дзюдо, держась за руки, дурацкий обычай. Колька сказал, что завтра будет. Все верили. Пошли на реку, купали долго коня и смеялись. Вера разделась до нага и тихо утонула в речке. Редкий случай самопожертвования. Смотрели фильм про каннибала – учителя математики. Он ел только отличников и всегда улыбался. Осенний лес плохо вписывался в июльскую жару, но даже он среагировал на изменения в воздухе, пахло жаренным и пареным и тонкий запах корицы щекотал нос. Сегодня все не так. Уже не стрекочут цикады за углом избы. Уже не заливаются матом соловьи. Как-то все не так ребята. Прытко так прибежали садовник и мельничиха, закружили хоровод вокруг старого с прогнившей сердцевиной дуба, которому исполнилось уже семьсот лет. Потом притомились, сели отдохнуть. С дуба, откуда-то сверху, где качаются на холодном ветру огромные разлапистые ветви, упало яблоко прямо деду по макушке. Закон Ньютона, к сожалению, он не открыл. Он умер с широко закрытыми глазами весь усыпанный свежей хвоей. А ничего запах. Мельничиха побежала в деревню, истошно улыбаясь, наверно, падающему тихо граду. Потом какие-то кусты, потом открыл глаза и увидел странного человека идущего по дороге.

М встал. Кусты, в которых он лежал, располагались у дороги, начало и конца которой видно не было. Вдоль дороги тянулись до горизонта степи, редкие деревья и какие-то сооружения, скамейки наверно. В общем попал. И чего теперь делать? В какую сторону идти? Странный человек удалялся, и М решил догнать его. Догнав незнакомца М попытался привлечь внимание, но безуспешно. Пройдя часа два вместе в абсолютном молчании, М решил, что это, наверно и есть конец. Неожиданно незнакомец остановился, вздохнул тяжело и посмотрел на М. М от этого взгляда стало не по себе. Незнакомец поманил м пальцем. М стоял не шелохнувшись. Незнакомец сел на одну из тысяч лавок, стоящих вдоль дороги и еще раз поманил М к себе. М преодолел желание убежать, помялся с ноги на ногу, коротко вздохнул и, подойдя к незнакомцу сел рядом с ним.

- Ну, здравствуй… человек.

Голос незнакомца произвел странное впечатление на М. Ему стало вдруг как-то легко, как когда-то давно. М вспомнил, как он лежал к своей кроватке, и бабушка рассказывала ему сказки, таким же тихим и печальным голосом.

- Ты что оглох? – переспросил незнакомец.

- Да нет, это я от волнеуния, - заплетающимся языком прошепелявил М.

- От чего?

- От волнения, извините пожалуйста, - М наконец стал приходить в себя.

Незнакомец погладил длинную бороду и не спеша начал свой рассказ.

- Случилось это давным давно, когда еще я был молод и горяч. Служил я тогда придворным лекарем у короля Брустии Его Величества Карла VII и Её Величества Королевы Матильды. Занимался я обычным делом, лечил королевскую чету, высокопоставленных придворных и, надо сказать, жил припеваючи, пока я не встретил Графа. Граф был человеком бесшабашным, кутилой, игроком и дамским угодником. Все было у него, вот, только имел Граф один пунктик, любил женскую грудь пощекотать язычком и испытывал от этого удовольствие больше чем от секса. И осталась только одна дама в королевстве, чью грудь он не ласкал, и это была королева. Но королева к Графу была равнодушна. Граф не мог стерпеть такого обращения и решил во чтобы то не стало добиться расположения королевы. И вот, однажды, когда цвела сакура у королевского дворца, подернутые дымкой поля готовились к посевной, король объявил о начале праздника Весны, посвященного Астарте и еще каким-то чудным богам Брустии. Праздник должен идти семь дней и ночей. При этом ни кто не работал, только пили, ели и предавались жутким оргиям, которым позавидовал бы сам Калигула. И в разгаре одной такой вечеринки мы с Графом оказались на одной даме, правда, с разных концов. Выпито было много и черт меня дернул предложить Графу исполнить его мечту. Граф аж подскочил, дама, что была между нами, дернулась и чуть не откусила мне мое достоинство. Граф подошел ко мне и предложил пройтись. Мы с ним вышли на балкон. Граф сразу перешел к делу.

- Что ты хочешь за свою услугу? – спросил Граф и подмигнул мне своими бесстыжими глазами.

У меня были проблемы в то время с деньгами, и я выпалил:

- Сто золотых и ни сантима меньше!

Граф что-то промычал себе под нос, потом почесал в голове и согласился:

- Что мне нужно делать? – спросил граф.

- Я скажу позже, зайди через недельку.

- По рукам. И пойдем обмоем сделку.

И мы пошли и обмыли так, что через неделю, я лежал дома с больной головой, тошнило ну и все в этом роде. Неожиданно Пьер, мой камердинер, доложил, что пришел Граф и ждет, когда я спущусь вниз для важного разговора. Пришлось идти. Все детали мы проговорили до поздней ночи и, когда Граф ушел, я принялся за дело в своей лаборатории. План был прост, как и все гениальное. Нужен был безобидный состав для чесотки. Специальная античесоточная жидкость и четкое исполнение. К утру все было готово. В два часа после полудня, я окончил обход и пришел в свой кабинет, меня там уже ждал Граф, одетый во все черное, как заговорщик. Я передал ему античесоточный состав, проинструктировал, как его применять и Граф откланялся. Дальше все прошло как по маслу, я поднялся в покои королевы, прошел незаметно к комнате с одеждой и посыпал все лифчики своей смесью. Незаметно выскочил из комнаты и пошел к себе домой. День и половина ночи прошла без приключений. А где-то в четыре часа утра ко мне постучались, да так, что затрясся весь дом. Случилось. Срочный вызов к королеве. Подействовал составчик – подумал я, признаться, с легкой долей иронии. Пройдя к королеве, я застал такую картину. Королева лежала на кровати и усиленно чесалась. Увидев меня она закричала:

- Доктор сделайте что-нибудь! – и заплакала.

Я осмотрел больную, придал своему лицу горестное выражение и как можно печальнее сказал:

- К сожалению, от этой болезни лекарства нет.

Королева издала протяжный крик и завыла еще громче. На ее крик прибежал августейший супруг Карл VII. Карл вбежал в покои, увидел королеву, увидел мою кислую мину и стал успокаивать супругу. Я решил вмешаться и попросил короля отойти со мной поговорить наедине. Королю я втирал, что от этой болезни лекарств нет, но есть один способ, который мне неудобно предложить Его Величеству. В это время королева издала истошный крик. Король пообещал, что мне ничего не будет. Тут я сказал о необычных способностях слюны Графа, опробованных мной на многих пациентках. Король сначала остолбенел от такого способа, но потом, подумав пару минут, подошел к королеве и стал ей шептать что-то на ухо. Королева сначала молчала, потом издала нечленораздельный звук и затихла. Король подошел ко мне и сказал шепотом:

- Если других вариантов нет, то я согласен, но одно условие. Полная тайна. Я удалю слуг. А вы пошлите кого-то за Графом мммм…тайно.

Я согласно кивнул и вышел из покоев. Распорядившись Пьеру насчет Графа я поспешил обратно в покои Королевы. Граф прибыл одетый в черное, как и накануне. Поздоровался со всеми и подошел к Королю. Они обменялись фразами. Король распорядился всем покинуть покои и вышел сам. Я побрел в свой кабинет ждать развязки этой истории. Граф постучался ко мне часа через четыре. На него было страшно смотреть, язык его опух, весь в поту, но довольный жутко. Он как мог рассказал, что четыре часа кайфа пролетели для него, как одна минута. Он израсходовал всю жидкость, но вроде королеве стало легче. Он на седьмом небе и зайдет завтра, как отлежится. Я поспешил к королеве. Ей явно было лучше. Она поблагодарила меня, сказала, что все прошло и еще раз напомнила про соблюдение тайны. Я поклонился и вышел вон. Граф, однако, не через день, не через неделю, так и не зашел ко мне. Я решил навестить его сам. Граф сидел за огромным столом и ел что-то, похожее на барашка в винном соусе, фаршированного грибами и анчоусами. Граф увидев меня поморщился и отложил барашка в сторону.

- Здравствуйте Граф, это я, не забыли еще.

- Вас забудешь, - Граф отпил из бокала, - что изволите?

- Да вот пришел напомнить о нашем уговоре, Вы мне, Граф, должны сто золотых или память подводит, могу полечить.

- Честно говоря, доктор плакали ваши денежки, вы же не пойдете к Королю жаловаться, что я вас обманул, так что доктор будьте здоровы и прощайте!

Я вышел от Графа в растерянности и дикой злобе, месть вытеснила все остальные чувства, я пришел домой и придумал жестокий план отмщения. Через месяц пришло ко мне известие из дома моего о том, что отец мой умер и оставил мне наследство. Я решил поехать домой в далекую и дикую страну, предварительно осуществив свой план. Однажды вечером за день до отъезда я пробрался в спальню к королю и посыпал чесоточной смесью все его нижнее белье. С утра Графа вызвали к королю. Я встретил его в коридоре. Граф шел весь при параде, при орденах. Я шел ему на встречу. Мы поравнялись.

- Здравствуйте Граф, к Королю?

Он смерил меня презрительным взглядом и промолчал.

- Удачи! – сказал я ему и пошел прочь.

Незнакомец погладил свою бороду, поднялся и пошел по дороге, ведущей в никуда. М остолбенело сидел на скамейке, потом дернулся и засмеялся так, что сопли полетели из носа в разные стороны. М скрутило так, что он упал на дорогу и стал кататься в разные стороны. И очень неудачно ударился о чугунную ножку скамейки и потерял сознание. И привиделся ему странный сон: «…Ну что, Гнус, неужели врут, что жена бюро… Хуго эллин в лифте ест МПО и с женщинами фарфор… Твою мать, голландские авиалинии, Твою мать, голландские авиалинии… В жизни танцует живой кор… Свинья, блудный овен, хотел поменять окна… Юрий метил в ухо Хакеру «виагрой», ухо хрустнуло:

- Восемь петерсов!

- Хуево, невелик траст гименея…

78 буханок хлеба, килограмм восемь…Хлеб для КГБ и шифр в интернете для майора Опуйного, 73890 мегабайт лезли в жопу. К умному ротмистру шло 45. Улики умно сжигать от самих, свободу Каддафи!…В 54 у Жеки глаза 5 минут светились, Жека умер, а руки не умерли. Итог, Ира, мать её, открутила ему яйца, чтобы рожать царя…Йоу! Вновь Нина отправила фуру суши ниндзям… Ире пейджер подогнали клюшки потолстевшие, клей «ПВА» врунишке Флипу, пижаму маме Юрия…Юрино яйцо оригинально улетело к инопланетянам, домой с радостью…Мужик Игорь впаривал лифчики неграм… В конце концов гриль даже Флик в Дании видел длиннее…Леди в рыжем жалела Мерлина - мальчика с лукошком…Хуи гневно ели хвою…Внезапный финал в интернете…НЛО сделало РН 8,9, руно в Индии скукожилось…Необъяснимый ужас окутал Будапешт при приближении страха… Стоило только ей зайти в магазин, как кукушка начала свою заунывную песню «Ку-ку»…Неожиданно сортир заклинило навсегда…Поиск нечего не дал сдачи…Посевная шла своим чередом, тракторист шел своим…Ну чего, влив хреновый…О я я! Где же гроб лихого буревестника. Бублик…ООН, 4:00 РМ, еврохулио псих, рахитик, «яву» курит с 8 лет…Рамсел, эх, фрукты на фьорде гниют уже семь дней. Испанская хурма для красных журавлей, финики для патриотов…Многоненаглядный Джо, джин Джил на халяву пьет, ау!… …жрут их с пивом…»

М очнулся, вскочил, оглянулся, дико болела голова. Дорога тянулась все также в никуда, светило солнце, был день, все также скамейки тянулись вдоль дороги. М решил идти дальше и шел в полном одиночестве часов пять. За это время он о многом подумал и многое понял для себя.

М утомился, присел на скамейку, закурил, что дальше? Вопрос повис в воздухе. Теперь пришел час отдыха, пришел час продыха, а, кстати, что это за бумажка валяется под ногами. Бумажка оказалась страничкой вырванной из какой-то книги. Делать было нечего и М решил почитать. «…Последнее время страну наводнили сумасшедшие деньги. Они уже стали причиной кризиса в некоторых магазинах и банках страны. Для борьбы с этим странным явлением организован отряд молодых специалистов под управлением бывшего директора овощной базы.

Первым заданием нового отряда стала борьба с сумасшедшими деньгами, путем их уничтожения в различных сумасшедших местах. Итак, отряд состоял из: командир – Брюхов П.И., замполит – Жывайло Е.Д., завхоз – бухгалтер – Франк А.М., зампотыл – Кравец И.Б., боец – Прохорова З.П., боец – Волчкоф В.А., а также повар – Пыхтин В.Р. Отряд был сформирован и понеслось.

Деревня Малые Глюки. 06.00. утра. Светало. К сельпо со стороны леса шел неприметный человек в черных очках. Его правая рука была чуть меньше, чем левая и постоянно что-то теребила в кармане брюк. Его короткая левая рука держала сигарету и время от времени подносила к тонким губам. Человек в черном подошел к сельпо и осмотрелся. На двери висела красочная в прошлом надпись: «Мыло «Крестьянское» - деревенская свежесть круглый год» И нарисован мужик, нюхающий эту самую свежесть с идиотским выражением на лице. Человек в черном присел на крыльцо и стал чего-то ждать. Чего-то, что он ждал уже пять часов подряд, медленно подходило к сельпо.

- Чего расселся, - сказала продавщица, напоминающая БМП, - не видишь – Учет! - И ловким движением руки прикрепила табличку с надписью на дверь.

- Да я, собственно, дорогая вы моя, Вас жду. По очень важному делу.

- Ишь! Дорогая, - с издевкой произнесла продавщица и развила, - это твои девки городские дорогие. Выкладывай, зачем пришел. Чудо очкастое.

Человек в черном прочистил горло и начал:

- Видите ли, дорогая Параскева Игнатьевна…

Продавщица аж подскочила.

- Ты откуда мое имя очество знаешь, паразит проклятый?

- Я все объясню, все. Видите ли, дорогая Параскева Игнатьевна, мы про Вас все знаем, - сказал человек и многозначительно посмотрел продавщице прямо в глаза.

- Вы что из треста чтоль? А у меня все в порядке. А если что люди говорят, так это от зависти. У меня все под отчет, все по накладным…»

М бросил листок обратно под скамейку и зевнул. Бред какой-то. Поспать бы что ли чуть-чуть. М зевнул еще раз и, расположившись на лавке, задремал, а потом и заснул. Приснился ему прекрасный сон.

СОН:
Директор посмотрел на М мутными глазами и провел по лбу платком. Жарко ему, суке, - подумал М. Директор помолчал еще немного, его рот зашевелился и слова поползли в теплый воздух, как улитки:

- Попрошу Вас выйти вон, так как считаю, что Вы своим присутствием нарушаете ход моих мыслей. Надеюсь, я выражаюсь предельно ясно? Кстати, и заберите, наконец, свои бумаги со стола. Если Вам чего-то не понятно, то объяснения Вы все равно не дождетесь, от меня точно. И не надо устраивать сцен, Вы сами виноваты в том, что произошло, а я не собираюсь быть к этому причастным. И не надо впутывать во всякие истории мою секретаршу. Я Вас предупреждаю в последний раз.

- Не стоит благодарности. И это все, что Вы можете мне сказать после двадцати лет безупречной службы у Вас?

- Считайте, что вся Ваша безупречная служба перечеркнута одним только этим поступком. А что Вы ждали, что я Вас пожурю и разделю с Вами ответственность. Может мне еще отсидеть за Вас или отдать долги, в которые Вы сумели влезть. Может мне еще Вам премию дать, как сотруднику года. В общем, чего это я перед Вами распинаюсь. Будьте любезны покинуть мой кабинет.

- До свидания Господин Директор!

- Скорее прощайте.

М вышел на улицу и вдохнул воздух полной грудью. Этот чертов директор сделал то, что он и ожидал. Теперь можно спокойно делать задуманное. Директор, сам того не зная, обеспечил ему надежный тыл. Как все-таки как здорово весной…

М проснулся отдохнувший, в хорошем расположении духа и, сделав короткую разминку, побрел дальше по дороге. Он прошел где-то километров сорок и увидел недалеко впереди целую толпу людей. На скамейке стоял мужик в галстуке и что-то воодушевлено гнал. Интересно, - подумал М, - что это за сборище. Подойдя поближе, он услышал непонятный для него набор слов, но люди стояли и слушали с открытыми ртами. М решил, что делать все равно нечего и прислушался.

Оратор перевел дух, выпил воды из граненного стакана и продолжил:

- Биоидеология – это важнейший элемент управления национальной структурой биотехнологического общества. Биоидеология является, также, важным фактором стабильности и спокойствия. Существование в современном обществе теперь стало невозможным без применения Биоидеологии. Вспомним недавний пример, когда революция захлестнула США, на помощь пришла ОВБ (Организация Всемирной Биоидеологии) и революция закончилась уже через неделю, причем удалось избежать больших человеческих жертв. Надо, также, отметить, что использование Биоидеологии позитивно сказывается на всеобщем благоприятном климате нашей планеты. Прежде всего, рассмотрим, что же такое толерантная консигнация, как часть природы биоидеологического процесса. Несомненно, вас может сбить с толку несколько расплывчатая формулировка, но вскоре Вы начинаете понимать всю прелесть, логику и точность, даже можно сказать выверенность данного названия. Хочу обратить Ваше внимание на несколько моментов. Во первых, не стоит сразу вдаваться в отчаяние по поводу сложности рассматриваемой проблемы. Ко всему, знаете, надо подходить сугубо с точки зрения противоположности. Второй момент, это то, что некоторые псевдоученые называют реальной неопробованностью на практике. Этим господам я могу сказать, что теория Природы Биоидеологических Процессов, проходит проверку реальной жизнью каждый день, который помнит человечество.

Рассмотрим концепцию уровневой толерантной консигнации, включающей в себя такие понятия, как оптический транспрогресс и сегментная толерантность.

Оптический транспрогресс – это не только эффективный метод, помогающий при низкоактивном применении на практике основ биоидеологии, но и теория оптического развития цивилизации, заменяющая технический прогресс.

Сегментная толерантность – это еще одна попытка применить старый, как мир способ привлечения населения в различные сегменты глобальной экономики, путем перераспределения существующих ресурсов между участниками Толерантных Групп. Цель ТГ – распределять и перераспределять экономическую и историческую ответственность поровну между всем населением Земли без доказательств их причастности к событиям, определяющим их ответственность.

Оратор прервался, чтобы хлебнуть еще из стакана и М понял, что если еще хоть на минутку задержится, то тронется умом и возможно выйдет в отставку в звании майора и станет мормоном. М вышел на дорогу и продолжил свой путь в никуда.

На пути попадались иногда люди, но разговаривать они были не расположены. Странно, что не хотелось совсем есть. Да и пить, честно говоря, тоже не хотелось. Где же все-таки я нахожусь? – задавал себе раз за разом вопрос М, и не находил ответа. И, однажды, дней через…мммм…сорок? А может пятьдесят. М увидел, что дорога кончается и упирается в стену. Стена была такая же монументальная, как и дорога – ни начала, ни конца видно не было. Но все же разнообразие какое-то. М прибавил шаг и скоро остановился у стены. Стена была гладкой и ровной, ни трещин, ни углублений и, главное, никаких дверей. Что же делать, - подумал М. На память пришли стихи, услышанные им когда-то давно, почему-то остро захотелось их прочитать. Желание было таким сильным, что М задекламировал во всю силу своих легких:

Плачу за переход из света в тень.

Плачу за откровение простое.

Я знаю, что настанет день

и все слова твои, увы, пустое.

Ты выйдешь, в тусклом зареве огня,

на волю, как мечтала ты когда-то.

Ни слова в тишину ни пророня

Предвестник рая или ада.

Твои дела уводят меня прочь

от суеты лихой и странной жизни.

Ты – своенравная богиня Ночь,

Ты – дьявол в ангельском обличье.

Лечу с тобой, как будто бы сне.

Стихи тебе читаю, не смеёшься.

И, лишь, когда сожгу их на костре,

Ты как-то странно улыбнешься.

Прошу тебя верни меня домой,

мне надоел однообразный день.

Сполна я заплатил тебе душой

за переход из света в тень.

М перевел дух. Поднял глаза на стену и, о боже, увидел очертания двери. Дверь прорисовалась и стала открываться. Открывшись, дверь исчезла совсем, остался только проход, черный, как ночь в Сочи. М решил, что терять ему уже нечего и смело шагнул в проход.

В проходе он обо что-то зацепился, споткнулся и упал, издав дикий крик.

- Что это за херня!

- Куда прешь, сволочь!

- Отпустите меня юноша! Что Вы себе позволяете!

- Руку пусти! Хрен моржовый!

- Ой, больно, пустите пожай…

- Не толкайся, придурок!

- Не ругайтесь молодой человек!

- Да пошел ты, старый пень!

Глаза привыкали к темноте, и М разглядел целую толпу, которая дралась орала и визжала. Все они находились в большом помещении, стен не было видно – их скрывала темнота. Потолка тоже видно не было. Из огня да в полымя, - подумал М и огляделся повнимательнее. Народ действительно подобрался разношерстный. Тут и депутат и матрос и солдат. Был, даже, сантехник с перекошенным от ярости лицом и пьяный продавец, оравший матерные песни. М стало не по себе и он подошел к интеллигентного вида мужчине в пенсне и с бородкой. Мужчина читал книгу и, казалось, не замечал ничего вокруг.

- Извините, - сказал М, - что я к Вам обращаюсь.

Мужчина поднял голову и холодно посмотрел на М.

- Извините ради бога, - продолжал М, - а что, собственно Вы читаете?

- Книгу.

Сказав это мужчина отвернулся и продолжил свое занятие. Да, разговорчивый тип попался, - подумал М. Подловив момент он вырвал книгу из рук мужика и побежал куда глаза глядят. Поняв, что его никто не преследует, М остановился и посмотрел на книгу. «Сомнения» - гласило название. Интересно, - подумал М и открыл первую страницу.

Предисловие

Сомнения взяли Петровича, когда он вышел на улицу из душного кафе «Береза». Что за черт, - подумал Петрович, - никаких, понимаешь, ценностей у людей ни осталось, не моральных, не материальных, одна оболочка, а под ней совершенно пусто. Пустота, - продолжал размышлять Петрович, - совершенная пустота. У людей, обладающих ей нет ничего, и они ни к чему не стремятся, да и не хотят. Думают прожить как-нибудь, вот только откуда она у них взялась? Петрович вдохнул слегка подмороженный воздух и поежился в своем плащике. Тут внимание Петровича отвлек трамвай, медленно подползший к остановке. Почему он так медленно едет? – подумал Петрович. Из трамвая вышел человек, похожий на какого-нибудь «сталонне» и медленно стал приближаться к Петровичу. Петрович прищурил глаза, пытаясь присмотреться к человеку. Кто он, - подумал Петрович, - наверно такая же смущенная душа, как и все, с такой же пустотой внутри. А может быть уверенный в себе человек с точной целью в жизни, к которой он идет настойчиво и верно.

Человек подошел вплотную к Петровичу, вынул из кармана пистолет с глушителем и выстрелил Петровичу в лоб. Петрович удивленно вытаращил глаза и осел вдоль стены. Человек пощупал Петровичу пульс, бросил пистолет, снял перчатки и спокойно пошел по дороге в сторону трамвайной остановки.

Глава 1.

Почему курица не летает?

Странно, но всё когда-нибудь заканчивается.

Изречение, написанное в туалете

общества «Знание»

Однажды, давным-давно, когда еще не придумали, как обустроить нашу страну, путем вывоза всех ресурсов за границу, жили-были дед да бабка. Жили не тужили, выращивали кур, продавали яйца да мясо, вели, понимаешь, огород, все, в общем, как у людей. Только не было у них детей. Дедка и говорит однажды бабке:

- Слышь, - говорит, - старая, давай дитя усыновим, мы старые еще не совсем, помирать рано, вырастим, как своего, отрада на старости лет.

Бабка согласилась, и взяли они в детдоме сиротиночку маленькую по имени Петя. И стали жить поживать, да добра наживать. Петя рос парнем смышленым, рос не по дням, а по часам. Деду всегда помогал по хозяйству, в школе учился хорошо, бабушке помогал огород вести. Молодец добрый, одним словом. Отслужив в армии, как положено, два года, вернулся Петя в свою родную деревню, женился на Марьяне, соседке ихней, завел хозяйство и по осени родился у них мальчик, которого в честь деда Трофимом назвали.

И вот однажды приходит Петя домой с работы, а работал он в колхозе трактористом, садится за стол. Марьяна подносит ему щей с пылу с жару, а он сел, голову руками обхватил и молчит. Марьяна ему говорит:

- В чем дело, дорогой, на работе чаго случилось, иль что?

- Нет, - говорит Петя, - на работе все нормально, только вот вопрос меня один мучает.

- Какой? - заинтересовалась Марьяна и села поближе.

- Вот скажи мне Марьяна, почему курицы не летают? – и Петя как-то странно посмотрел на жену.

Марьяна хотела засмеяться, но, увидев странный взгляд мужа, осеклась и сказала тихо так:

- Почем я знаю, я о таком не думаю.

- А зря, - сказал Петя и, поднявшись, пошел в сени.

В сенях, Петя выбрал топор потяжелее и вернулся опять в дом.

Где-то посередине ночи в бабкин с дедкой дом застучали так, что чуть дверь не вышибли, а дверь была ладная, дубовая, железом окованная.

- Чего разорались супостаты, - заворчал дед, открывая дверь, - иду, иду, поспешаю, я не молодой, чтоб прыгать, как козел.

- Деда, - заорал соседский парень Тришка, - там твоего сынка дом горит!

Дед прямо в чем был побежал в сторону Петиного дома. Когда они прибежали, было уже слишком поздно, дом выгорел и развалился. Дед упал перед домом на колени и заплакал. Луна, медленно проползая по небу, осветила сгоревший дом, и бледный луч выхватил в углях белое лезвие топора. Дед подошел поближе, вытащил топор, сунул за пояс и побрел домой.

Глава 2.

Кто поймет смысл бессмысленного?

Кто увидит порядок в хаосе?

Кто отыщет ответы на все вопросы?

Трофим сидел в своей квартире и думал, что же он делает здесь, в этой комнате, в этом доме, в этом городе, в этой стране, на этой планете под этими звездами. Вот взять бы и улететь. В открытый космос, лететь, парить в невесомости, купаться в свете далеких звезд. Расправить руки и лететь, можно вертеться, кружиться и … тут Трофим проснулся от острой боли в голове. Он лежал, свисая с кровати, упершись головой в пол. На лбу наливалась шишка. Вот херня, как наяву, - подумал Трофим, - реально ведь так. Трофим сполз окончательно на пол, потом поднялся и стал вспоминать кто он, где он и что было вчера. Память восстанавливаться отказывалась. Жуткое похмелье закружило мысли, перемешало все и в итоге хотелось только одного – чего-нибудь выжрать и немедленно. Трофим, как в трансе передвигался по квартире, пытаясь найти одежду, разбросанную тут и там. Наконец с джинсами и курткой было покончено, ничего другого Трофим не нашел. Вот блинтель, где же ботинки? Трофим заползал по прихожей, как слепой щенок, натыкаясь на барахло, беспорядочно раскинутое по прихожей. Неожиданно он увидел один ботинок в конце коридора. Сознание на миг прояснилось, он рванул через всю прихожею, споткнулся обо что-то и со всего размаха упал, ударившись головой об стенку.

Глюк первый:

Нельзя сказать, что все шло по плану, но оставалась надежда на нормальный исход. Уже третий день шел дождь. Крупные прозрачные капли, казалось, хотели пробить землю насквозь. Трофим, стоящий под дождем поежился и еще поплотнее завернул свой плащ с большим капюшоном. Лес, который окружал его, был тих и спокоен. Трофиму показалось, что дождь ненавидит за что-то и хочет рассчитаться с ним за какие-то старые обиды. Он оглянулся. Вот и приходи на встречи вовремя, время шло, а никто ни приходил. Непорядок. Надо намекнуть Лорду Леса, что так поступать нечестно, да и дождь льет, как из ведра. Неожиданно в небе раздалось пронзительное карканье и с неба прямо на плечо человеку в плаще спикировала огромная ворона с черными, как ночь крыльями. Посмотрев прямо ему в глаза, птица сказала вполне по человечески:

- Что, замерз, Лорд Огня, надо было одеваться по погоде.

- Послушай, Лорд Леса, ты меня достал, сколько можно говорить тебе, что встречаться в твоём промокшем лесу мне совсем не нравится, да ещё дело, по которому я пришёл к тебе не терпит отлогательств.

Лорд Леса поудобней устроился на плече у Трофима и вдруг клюнул его в ухо. Трофим инкстинтивно дернулся, его руки взмыли вверх, схватили птицу и сломали ей шею. Лорд Леса подергался на земле и затих. Я этого не планировал, - подумал Трофим, - вот черт, что же теперь делать. Надо как-то самим конечно, но как…

Выход из глюка первый:

Трофим лежал в коридоре, почесывая голову. Из разбитого носа сочилась кровь. Во блин, попал, Трофим встал и побрел в ванну. В ванной комнате все было также, как и в квартире - беспорядок и грязь по всюду. Трофим включил воду и подставил свою голову под холодную ржавую струю. Умывшись, Трофим почувствовал себя лучше, даже вспомнил некоторые подробности вчерашней попойки, как он по какой то причине лупил соседского сынка, потом укусил болонку на спор. Чего пили, Трофим вспомнить не мог. Ладно, после такой встряски выпить захотелось еще сильнее. Но сначала надо привести себя в порядок, покушать, принять душ. За едой Трофим обратил на тоненькую книжку, лежавшую на столе под сахарницей. Он взял книжечку и прочитал название – «СКАЗКИ», автор, Илья Сабель, был Трофиму не знаком. Наугад, открыв где-то посередине, Трофим начал читать

СКАЗКА ПРО:

…Поразительно, но история эта началась в славном городе Теплый Стан именно в начале осени 1325 года. Войско князя Ярослава осадило мятежную провинцию Конькополье, и началась долгая и нудная осада. Руководил вечно мятежной провинцией князь Яром. И, надо сказать, за свои неполные сорок лет успел сделать многое. Когда ему исполнилось десять лет, он подговорил своих товарищей напасть на деревню соседей и сжечь ее, сделав подарок отцу. Надо сказать, что товарищи его, молодые люди, лет по пятнадцать двадцать, отговаривать княжича не стали и собрались в поход. Поход занял три часа на лошадях, и отважные воины кинулись на беззащитную с виду деревню. Дело в том, что как раз в это время отдыхал там князь Борлух, заклятый сосед Конькопольских князей. И отдыхал он не один, а вместе со своей дружиной отчаяных головорезов. И вот, поднося очередную чарку с хмелем к своему заросшему бородой и усами рту, он слышит дикий крик на улице, скрежет метала, потом много разных других не менее страшных воплей, потом все стихает и в хату входит… Борлух протер глаза, ему в тот момент показалось, что он слишком много выпил, но нет, видение не исчезало. На пороге стоял весь в доспехах карлик, окровавленный с ног до головы, а в руке у него была отрезанная голова его воеводы. Карлик держал ее за волосы и кровь капала прямо на земляной пол. От ужаса Борлух не мог сказать ни слова, ноги не слушались его, а слова застряли в горле. Карлик бросил голову на пол, достал меч из ножен, подошел к Борлуху и воткнул ему лезвие прямо в сердце. Борлух дернулся, чего-то прохрипел и упал навзничь с лавки. Яром, а это был он, снял шлем и сказал:

- Ну вот, господа, одним козлом меньше.

И улыбнулся очаровательной детской улыбкой.

- Да здравствует княжич Яром!

- Слава княжичу!

Толпа воинов стала криками славить десятилетнего княжича. И устроили такой пир, что от захваченной деревни на утро остались только головешки, да истукан какого-то божка у реки.

Отец Ярома, князь Эдвиг, на следующий день спрашивал своего сына, как им удалось уничтожить дружину Борлуха и не потерять ни одного человека. Яром долго не хотел говорить, но отец настоял на своем, пригрозив запереть в погреб, дней на сорок. Яром согласился с доводами отца и рассказал все, как было. Подошли они под вечер к деревне, ничего не выдавало в ней присутствие дружинников Борлуха. Яром приказал всем спешиться и пойти в деревню пешком. Так и сделали. Спешились, подошли к деревне, тихо, ничем себя не выдавая, и смотрят. А на сеновале перед самым большим домом спят вповалку упившиеся дружинники Борлуха. Храпят, хоть голыми руками бери. Вот и решили взять, а заодно и проверить, что за великие воины эти пьяницы. «Великие» воины очнулись не сразу, пока двое или трое пришли в себя, остальные были уже на небесах. Оставшихся добили и пошли в хату, где сидел Борлух, ну а остальное вы уже знаете. Эдвиг слушал сына, неодобрительно кивая головой.

- Сынок, - сказал он ему – знаешь, честным этот бой не назовешь. Но, принимая во внимание, что ты убил Борлуха и его кровожадную стаю… - Эдвиг сделал паузу и посмотрел сыну в глаза, рот его разошелся в улыбке – черт сними с приличиями! Ты стал мужчиной сынок! Надо это отпраздновать.

И пир, надо сказать, шел три дня, на весь мир. В пятнадцать Яром прославил себя в ста сражениях и помог отцу расширить владения в десять раз…

«Что за хрень», - подумал Трофим, отбрасывая в угол книжку, и пошел в ванную. Выйдя из ванной, Трофим обсыхал на кухне и пил чай. Чтобы убить время, Трофим поднял с пола книжицу и решил попытать счастья еще раз, открыв опять наугад, начал читать странную сказку:

Белоснежка и Город.

Просто иногда бывает так случайно хочется чего-то, что нельзя. Из-за простой, на первый взгляд, ошибки мастера случилось все то непредсказуемое, повлекшее за собой следующие события.

Когда над городом взошла молодая полная луна, краснеющая, как барышня на выданье, город спал и, вероятно видел коллективный сон. Белоснежка шла по городу и улыбалась сама себе. Вдоль черных и грязных стен кособоких домов, по грязным улицам, через помои и остатки человеческой жизнедеятельности шла в белом платье и улыбалась сама себе Белоснежка. Белоснежка шла и улыбалась, но только вот чему? Уже третий день она бродила по городу и улыбалась. Ей навстречу попался городской с ума с шедший лжепророк Мартын. Вокруг него стояла большая толпа и внимала. Мартын, размахивая руками орал на всю улицу, сопли и слюни летели во все стороны. Эмоции в нем достигли предела, когда он заговорил про подлость производителей моющего порошка «Фэйри»:

- Все вы знаете, что капля никотина убивает лошадь, а капля «Фэйри» убивает жирную лошадь, причем на повал. Освободим узников Виллобаджо и Вилларибо! Да здравствует хозяйственное мыло! Смерть пепсоденту!

Белоснежка улыбнулась Мартыну и тот замолчал, вытаращив на нее глаза. Люди обернулись, увидели Белоснежку и тоже замолчали. Когда она отошла подальше, то смогла бы, если захотела, услышать за своей спиной легкий, словно ветерок, шепот. Белоснежка идет и поет pro себя тихо тихо, чтобы город не подслушивал:

Яблоки моченные

в снеге заключенные,

где же вы лаченные

туфли золоченные?

Белоснежка поравнялась с фонтаном, изображающим охоту на пчел, стадом диких сумчатых медведей. Из всех щелей и отверстий данного монумента сочилась во все стороны вода. Улыбка Белоснежки стала шире и она исполнила танец крылатых собак динго, известный своей необычной простотой.

В это время по городу ехали японские танки. Их унылый речитатив будил чувства у просвещенных граждан. Белоснежка умиленно улыбнулась и заплакала горючими слезами счастья. Танки исполнили на бис и они тихо укатили, как волна. Белоснежка сидела в своем белом платье на асфальтобетоне и смотрела прямо перед собой. Кошмарный город преображался на глазах, дома становились прямее, улицы чище, краска на домах повсюду была приятных расцветок, приветливые люди сочувственно останавливались рядом с Белоснежкой и спрашивали как дела. Белоснежка обалдела от такого внимания и от такой красоты и зажмурилась, пытаясь удержать такую приятную картинку. Она открыла глаза и остолбенела от ужаса. Серый, грязный и кособокий город, казалось, хищно улыбался ей, говоря:

- Ну что, сучка, обманул тебя старый Город, а?

Белоснежка чуть не задохнулась от такой дикой несправедливости, она закричала что есть мочи и побежала. Она бежала и дико кричала, пока какой то горожанин не высунулся из окна и не пристрелил Белоснежку из дробовика. Белоснежка упала на грязный тротуар и умерла. Город издал звук, похожий на хрюканье и улыбнулся своей триумфальной аркой. Доволен…гад!

Трофим решил что сказок на него сегодня хватит, не спеша оделся, нашел, наконец, неуловимые ботинки и вышел на улицу. На улице был полумрак. Интересно, - думалось Трофиму, - сейчас утро или вечер. Ноги сами понесли Трофима в направлении магазина сами собой. Он даже не контролировал свои ноги, думая совершенно о другом, ноги еще не разу не подводили Трофима с выбором направления. У магазина уже стояли братья по разуму: Серега и Андрюха. Серега пил пиво, а Андрюха нервно курил, держа в руках пустую бутылку пива.

- Здорово алканавты, - Трофим поздоровался со всеми за руку.

- Ну, как на вкус болонка, - сказал Серега и глотнул пива.

- Как курица, - буркнул Трофим, отнимая бутылку у Сереги.

Жадно глотнув мутной жидкости, Трофим поперхнулся и его сотряс приступ кашля. Не жадничай, - урезонил Серега, - отнимая пиво обратно.

- Чего делать будем? – Андрюхин голос загудел, как скрип несмазанного колеса.

- Надо отожрать и как можно скорее, - откликнулся Трофим.

- Деньги есть? – спросил наивно Серега.

Молчание не означало согласие.

- Где нароем?

Вопрос Трофима повис в воздухе. Андрюха вдруг выдал:

- Пойдем у синяка отнимем у какого-нибудь, дешево и сердито.

Опять в разговоре повисла пауза, все сосредоточенно думали о предложении Андрюхи. Первым очнулся Серега:

- Пойдем завалим синячка-боровичка, уж больно выпить охота. Эта последняя фраза убила все сомнения, и они все втроем пошли на охоту.

Охота, надо сказать, не задалась. Синяки, как назло, ходили либо толпами, либо так, что подойти к ним без свидетелей было затруднительно. Троица крутилась у магазина, нервно покуривая, а синяки хитро избегали своей участи. И вдруг появилась, откуда не возьмись, потенциальная жертва. Подвыпивший калич, шел, зажав в руке намертво четыре десятки в сторону магазина. Это наш, - одна и таже мысль мелькнула в трех головах.

- Надо брать, когда возьмет, - засуетился Серега, - Андрюха, проконтролируй.

Андрюха изобразил понимание на лице и пошел в магазин вслед за каличем.

- Ты Трофим сядешь на хвоста, когда они выйдут, а я пойду чуть сзади, а потом зайду вам в тыл. Ясно?

Серегин голос не терпел возражений. Сейчас он был, как генерал на параде. Лицо его выражало ненависть к врагу и спорить с ним Трофим не решился, он знал, что Серега чувствует потенциальную жертву и уйти ей не даст, лучше все делать, как он сказал, а потом после принятия можно будет и попиздить. Дальше все было почти по плану. Сначала вышел калич из магазина в сопровождении Андрюхи, и пошел в сторону леса. За ним метров через десять шел Трофим, изображая туриста. Серега, оценив ситуацию, забежал вперед и скрылся где-то в лесу. Синяк уверенно приближался к лесу. Трофим подумал, что так наверно идет скот на забой, уверенно и обреченно. Синяк зашел в лес, за ним Андрей и ускоривший шаг Трофим. В лесу было тихо и спокойно, не слышно было обычных пьяных криков и воплей. Осень брала свое, люди неохотно ходили в лес месить грязь. Серега выскочил из-за кустов резко и стремительно, бросился на синяка, как набрасывается львица на свою добычу. Трофим опомнился от своих мыслей и бросился на помощь. Первый удар, сшибший синяка с ног, нанес Серега, точно ударив в челюсть. Второй удар нанес Андрюха, ударив ногой в живот. Третий удар хотел нанести Трофим, коронный удар ногой в голову, был известен в узких кругах. Но осень сыграла злую шутку с Трофимом, он поскользнулся на лесной грязи, нога его взлетела вверх, руки попытались зацепиться за воздух и Трофим рухнул, ударившись головой о камень, и потерял сознание.

Глюк второй:

Патроны кончались так быстро, что солдаты не успевали менять рожки. Что же произошло в тот странный день? Вроде все начиналась спокойно, встали как обычно. Умылись, поели и даже успели написать письма домой, как вдруг поступила команда выдвигаться к 134 высоте. Командир, как обычно велел всем быть начеку, так как антры народ горячий и весьма злобный. Каждому из бойцов выдали по фляге с водой и сухпаёк, состоящий из тушеной курицы и галет. Есть не хотелось, правда, ни кому, так как все были в нервном напряжении, которое обычно покидало нас всех только после боя.

Мы вышли из нашего лагеря и направились к месту очередной кровавой бойни. Кстати немного об этой войне и об антрах. Началось все, как водится, в незапамятные времена, когда наши дикие и воинственные предки решили немного расширить свои владения на юг и выйти, тем самым, к Южному морю. Но дело в том, что на этой негостеприимной южной земле, в горах и небольшой долине у берега моря, жил небольшой, но гордый народец - антры. Они пасли в горах коз и разводили горный виноград, добывали серебро и драгоценные камни, те, что жили в долине у берега, разводили всякую живность, рыбачили и пахали узкие полоски плодородной почвы. При этом они были необычайно воинственны и нередко совершали набеги с целью грабежа. И вот однажды, войска нашего короля подошли к южным перевалам и начали стремительное наступление через горы на юг. Антры сопротивлялись, как могли, но их было так немного по сравнению с нашими доблестными войсками, что их ополчение было разбито в пух и прах, при этом наши войска жгли дома, мародерствовали, насиловали, убивали. В общем, после “великой” победы численность антров сократилась раз в пятьсот.

Далее всё пошло, как принято у людей. То есть бесконечные войны, короткий мир, опять войны и вот, спустя сотни лет, мы, потомки некогда гордого и великого народа лежим по горло в грязи и продолжаем бессмысленный бой. Кстати бой выдался на редкость неудачным. Антры раздобыли где-то гранатометы и стали долбить по нам со всей ненавистью. Трофим, не целясь, стрелял, поднимая руки с автоматом из окопа.

- Вот суки, - сказал старший сержант Круглов и упал на дно окопа.

Прямо в сердце, - подметил про себя Трофим и склонился над умирающим.

- Трошка, - прошептал старший сержант.

- Чего? Говори старшой.

Сержант достал из шинели маленькую книжечку и протянул Трофиму.

- Сбереги, - прохрипел он и умер.

Трофим закрыл глаза сержанта, сел, привалившись к стенке окопа, и открыл книжечку. В ней корявым почерком было написано:

TНЕ KARLSSON.

Карлссон сидел на крыше и ел мятный пряник. Погода была хорошая, листья не спеша падали на землю, кружась и вздрагивая на ветру. «Чудесный день», - подумал Карлссон. Самое время заняться делом. Он достал платочек с кружевами, подарок Малыша, и не спеша, высморкался. Пора и поработать, - подумал в очередной раз Карлссон и подтянул к себе чемоданчик. На чемоданчике крокодиловой кожи, была с одной стороны веньзельная буква «К», а с другой выгравирована охота на лис. Карлссон погладил шершавую кожу и открыл чемодан.

Свен Эрикссон сидел в своём роскошном кабинете и пил, не спеша, текилу со льдом. Ему было очень, очень хорошо и радостно от того, как он вёл дела последнюю неделю. Его мысли были уже далеко на чудесных пляжах Ямайки, как вдруг раздался телефонный звонок, нарушивший, как показалось Свену, покой и идиллию.

- Алло. Мистер Эрикссон, говорит Торстен, Вы меня слышите?

- Мистер Торстен, я же просил Вас меня не беспокоить. Ваше предложение неприемлемо.

- Мистер Эрикссон, я хочу сделать Вам последнее предложение. Ещё четыре. По-моему неплохая цена и она окончательная.

- Я же вам объясняю, что я не продаю. Это важно для нашей семьи. Очень важно и я ни продам, ни за какие деньги.

- Жаль, я думал, мы договоримся, но раз нет, так нет. До свиданья мистер Эрикссон.

Эрикссон весьма огорчился и нервно стал ходить по кабинету. «Как меня достал этот Торстен. Он что думает, что мне вот так можно надоедать. Вот так звонить мне каждый раз со своими нелепыми предложениями. Как я ненавижу вот таких настырных людей!» Эрикссон со злости хватил по столу и текила разлилась на полу.

- Чёрт побери! Проклятье!

Эрикссон судорожно стал звонить секретарше.

- Испортить такой чудесный день.

Эрикссон дал указание секретарше и подошёл к окну. А день был и вправду хорош. Он открыл окно и вздохнул полной грудью.

- Чудесно. Как хорошо.

Эрикссон достал сигарету, поднес зажигалку ко рту. Вдруг глаза его расширились, он сделал шаг назад, крик застыл в его горле.

Секретарша услышала какой-то треск и глухой удар. Она вбежала в кабинет к шефу и обомлела. Эрикссон лежал посередине кабинета с дыркой в голове, а вокруг кровь заливала персидский ковёр. На её крик сбежался весь офис. Люди толкались, пытаясь рассмотреть, что случилось. Сразу пошли разговоры, всхлипы и просто рыданья. А ветер, ворвавшийся через открытое окно, ворошил неспешно листы бумаги, довершая картину.

Капитан полиции Стокгольма, бравый Сорен Мальмстен, продирался сквозь толпу зевак и журналистов к зданию «Эрикссон Индастриз» Откуда столько народу? - думал капитан, входя в здание, плотно оцепленное полицией. Эрикссон был удачливый и известный бизнесмен, сделавший себе имя честного и порядочного человека.

- Что произошло? - бросил капитан инспектору в штатском, который склонился над трупом и что-то рассматривал.

- Сейчас расскажу всё по порядку, - сказал инспектор, - дело было так: родился я в бедной, но порядочной во всех отношениях семье и когда мне исполнилось…

- Что Вы несёте, инспектор!!!

- Ой! Извините капитан, что-то я задумался.

И с кем приходиться работать, - думал капитан, - это же полные кретины!

- Немедленно дайте мне отчёт по этому делу!

- Господин Свен Эрикссон, бизнесмен, убит выстрелом в голову, предположительно из снайперской винтовки с глушителем. Примерно в шесть вечера. Стрелял профессионал. Никто ничего не видел и не слышал. Секретарша обнаружила труп…

После этих слов, секретарша упала в очередной обморок, и ее пришлось откачивать с помощью подоспевшей бригады скорой помощи.

- Так вот, я говорил, что секретарша обнаружила труп примерно в восемнадцать ноль пять, она сказала, что услышала шум, но сначала не придала этому значения, а потом из любопытства решила заглянуть и увидела…

- Ясно, всё ясно, достаточно инспектор, достаточно.

Капитан Мальмстен задумчиво посмотрел на комнату и сказал инспектору:

- Скажите, а соседние дома осматривали. Верхние этажи, крыши. Людей опрашивали?

- Да, капитан, никаких следов.

На этом месте запись в книжечке кончалась. Трофим закрыл книжечку, поднял глаза к небу и завыл. Но откликнулось вовсе не небо, а мина, залетевшая в окоп. Трофим посмотрел на мину и прошептал, - Во блин, - тут мина и взорвалась.

Выход из глюка второй:

Трофим очнулся, открыл глаза. Дико болела голова.

- Что произошло, - спросил он у друзей, склонившихся над ним.

- Ты, как в лебедином озере, балерина местная, - заржал Андрюха, - и башкой об камень трах!

- А как синяка взяли? Во дает, не успел очнуться, а уже о делах, о делах, деловая колбаса, - злорадствовал Андрюха.

- Взяли, горенькую, - вставил слово Серега, - а синяк тот вон неподалеку лежит, отдыхает.

Трофим поднялся, морщась от боли, осмотрел себя, как ни странно, испачкался совсем немного.

- Ну, давай наливай, - Трофим глянул на Серегу.

Серега отвернулся.

- Чего отворачиваешься, что без меня ебнули!

- Да нет, понимаешь, мы, когда синяка месили, бутылочка разбилась, понимаешь, нет водочки, - Серега сплюнул.

- Упустили.

Трофим взбесился, целый день не везет, его тошнило, жуткое похмелье, падения и нервы, нервы, нервы.

- Упустили, значит, суки дранные, - голос у Трофима угрожающе поднялся, - упустили! Я вам покажу козлы, как упускать надо.

Тут Трофим поднял камень с земли и ударил Серегу по голове, тот удивленно посмотрел на Трофима и рухнул на землю. Из его головы вытекала медленно тягучая кровь. Андрюха и Трофим заворожено смотрели, как кровь вытекала из Сереги. Первым очнулся Трофим, он подбежал к Андрею и ударил его тоже камнем по голове, Андрей со стоном упал. Трофим сел ему на грудь и стал остервенело бить его по голове, повторяя с каждым ударом одно и тоже:

- Упустил, сука, упустил, сука, на сука, на…

Андрюхина голова превратилась в кровавое месиво. Трофим встал и оглянулся. Под березой лежал синяк и смотрел на Трофима вытаращенными глазами.

- Смотришь, сука.

Трофим подбежал к синяку и стал забивать его камнем. Покончив с синяком, Трофим бросил камень и осел на колени, отдышался. Его взгляд вдруг скользнул по куче веток, там что-то блестело. Трофим встал, подошел, откинул ветки, там лежала ноль пять сивухи. Руки Трофима протянулись к бутылке, сняли пробку и отправили бутылку в рот. Сивуха обожгла желудок и принесла долгожданную радость. Сознание прояснилось. Что же я наделал. Трофим бросился в лес и наткнулся на деда с длинной седой бородой.

- Дай пройти дед, - сказал Трофим.

- Проходи Трофимушка, проходи, - ответил дед.

Трофим резко обернулся.

- Ты откуда знаешь, как меня зовут?

- А оттуда, - сказал дед, - выхватил сноровисто топор из-под телогрейки и воткнул Трофиму в лоб.

-

М отложил в сторону книгу. Прошелся по комнате. Темнота стала давить все сильнее.

- Куда же я попал? – вслух спросил М.

- В ад, - пророкотал голос откуда-то сверху.

М весь побелел, затрясся и бросился бежать со всех ног. В никуда.

В ничто.

В пустоту.

В тишину.

В забвение.