Шева : Такие дела

Хорошо, ваша честь, я расскажу, как это было.
План был таков. Загружаемся заранее, накануне. Под это дело Анри арендовал Рено Магнум четыреста сороковый.
Машина - зверь, я вам скажу: четыреста сорок лошадей, шестнадцать передач, бак на шестьсот литров. Да еще, как насмешка, кабина ярко-жёлтая.
Так вот, дальше - неспешно, незаметно выезжаем в четыре утра.
Пока нигде никого.
Подъезжаем на свалку ближайшего к Руану мусороперерабатывающего завода. Дубликаты ключей к воротам мы достали.
Сбрасываем груз. Обливаем кислотой. Три бочонка по пять галлонов мы прикупили заранее в строительном маркете неподалёку.
Уезжаем. И всё. Дело сделано.
Но, ваша честь, у всех планов, по крайней мере, мне так сдаётся, есть всего лишь один, но очень серьёзный недостаток.
Какой? Всегда что-то да идёт не по плану. Причём это что-то может быть мелочью, но которая дальше, как снежный ком, обрастает другими неожиданностями и неприятностями.
Но это я так, к слову. В нашем случае с нашей стороны даже и мелочи такой не было. Просто…
Да ладно, что уже сейчас.
Одним словом, с вечера мы загрузились, содержимое кузова аккуратно прикрыли чёрным брезентом.
Вечером с Анри даже по стопке не выпили. Решили - вот сделаем, вот тогда уже.
Раньше легли спать - вставать-то рано.
Хотя, что толку, что рано легли. В голову всякая хренотень лезет, не заснёшь.
А только заснул - тут уже и вставать нужно. Выпили только по кофе, круассаны в горло не полезли.
Выехали ровно в четыре, как и планировали. Дорога от складов, где мы базировались, одна. Так что - ни влево, ни вправо не свернёшь.
А уже где-то через километр - развилка. Направо дорога уходит в центр Руана, а влево - та, что ведёт к мусороперерабатывающему заводу.
И вот, только на этой развилке мы поворачиваем налево, как тут же Анри бьёт по тормозам.
Перед нами - две полицейские машины поперёк дороги, полицейские с автоматами. И светящимся жезлом показывают нам - останавливайтесь, мол.
Мы с Анри только и успели, что переглянуться - без слов поняли, что это засада, что нас - сдали.
В такой ситуации не думаешь, только действуешь. Причём - мгновенно.
Я только подумал, а Анри уже сдал назад, вывернул руль, и мы с рёвом помчались по правой дороге. В центр.
Эти две полицейские машины погнались за нами. Мигалки, сирены включили.
А еще ночь. Дороги пустые. Ох, и устроили мы гонку!
Но они-то не знали, какой Анри бог. На дороге.
Вот он и устроил им подлянку.
В самом центре, как только мы проехали шпили Кафедрального собора.
Полицейские машины шли сзади впритык, причём не одна за одной, а рядом. Будто соревновались - кто первый нас остановит.
Анри гнал грузовик, не останавливаясь на перекрёстках на красный свет светофоров. Поэтому они и шли за нами впритирку.
А перед одним из светофоров Анри неожиданно резко дал по тормозам.
Я сам чуть в лобовое не влетел. А вот они влетели. Причём оба.
Звук был - как две большие консервные банки лопнули.
А Анри только ухмыльнулся - мол, так и надо было. Дальше мы ехали уже без тошнотворного полицейского воя.
Мы понимали, что на выезде из города, по какой бы дороге мы не поехали, нас будут ожидать.
А что делать? Садиться пожизненно никому не хочется. Надо вырываться.
А точнее - прорываться.
Решили попробовать выйти на трассу «А - сто тридцать один».
Хорошая, скоростная магистраль.
Как мы и ожидали, на выезде из Руана опять поперёк дороги стали две полицейские машины. Между ними - полицейский с жезлом.
Анри вёл грузовик с такой скоростью, что машины отлетели в стороны как кегли в боулинге. За полицейского с жезлом ничего не скажу.
Хотя мне показалось, что под колёсами что-то хрустнуло.
На скоростной магистрали Анри выдавил из нашего Рено Магнума всё возможное и невозможное.
За сколько времени мы домчались до Довиля, я даже не скажу.
Не до того было. Да и какая разница.
Помню - уже начало светать.
Мы оба понимали, что нам - конец. Что впереди нас ждут.
Но мы оба - из Довиля. Умереть - так хоть дома.

Они ждали нас на въезде.
Дорогу уже не перегораживали, стояли на обочине. Три полицейские машины и грузовичок с солдатами.
И когда мы пронеслись мимо, тут же с сиренами и мигалками они пристроились сзади.
А Анри повёл грузовик в сторону Ла-Манша.
Я не знаю, почему он так решил.
Но я знал, что всё, что делает Анри - это правильно. С детства знал. Когда мы только познакомились и закорешевали.
Я ни слова ему не сказал. Ничего не спросил.
Я знал - значит так надо.
Ваша честь, мы с юности были с Анри как Леннон и Маккартни. Только песни у нас были совсем другие.
А потом мы съехали на пляж, и Анри погнал грузовик в сторону моря.
Мотор натужно ревел - песок всё-таки, но скорость у нас всё-равно была очень приличная.
Начался отлив, и когда мы выехали на мокрое, блестящее морское дно с его плотным песком, Анри наддал еще и мы на скорости, с сумасшедшим фонтаном брызг, сначала въехали, а потом погрузились в морскую воду.
Как та Yellow Submarine.
Со стороны, наверное, эффектно смотрелось…

Да, ваша честь, мы всех обманули. Или так получилось, или…
- Как?
- Просто - смогли…Они все всплыли. Потом.
- Кто?
- Те, кто был навален в кузове. Трупы.
А мы с Арни утонули. Или потонули. Не знаю, как правильно.
И уже не всплывём. Никогда.
Такие дела.
Так что, ваша честь, считайте - Ла-Манш за вас дело сделал.