Вадим Мурманов : Время Урбана

В деревнях одиночки, которые не успели.
Остальные — заложники города. Вечно молоды
муравьями спешат по асфальтовым тропам и
обгоняют плетущихся еле-еле.
Неспокойное время. Время пророка Урбана
(не того, что католик). Ненужное Зверю убрано.
Для зарядки ходить по утрам по трупам
по Фонтанке. В здоровом и свежем теле
нездоровые мысли, будто в корзине вишни…

Отклонение. Это мнимое. Это лишнее.

— Отче, есть ли лекарство, то есть
яд, убивающий дуру-совесть?
Я хочу скоротечно, вернее, скоропостижно
стать спокойнее Кришны, высокомерней крыш на
элитных застройках нового Вавилона.

Отвечает пророк благосклонно:

— Для начала в себе, не щадя, задави романтика.
Анестетики глушат боль, с нею тягу к эстетике
и становятся антистатиками
зрения видящих и прекрасного.
Всё логично и не напрасно
символ дружбы — собака Хатико.
Есть и памятник. Ловишь суть?
Человек уступает псу.
Это шанс почувствовать каждым фибром
предначертанный путь, то, для чего ты выбран.
Раздавай иллюзии благ, безраздельно властвуй.
Удобряй безделье, нянчи хмельную паству.
Либо сам служи адептам достойным примером:
примирись со временем, трать без ума, не в меру.
При желании можно продать даже воздух, вату
облаков, если это поможет упрочить статус.

Словно ламборджини в Италии,
на заводах клепают из стали
умственно отсталых.
Дали оскалы вгрызаться в скалы регалий.
Каждый из них доволен кредитным фордом
и накрахмаленным белым воротничком.
Всякий из них эталонен, ведь держится гордо
даже если вверх дном,
ничком
или попросту раком.

То восклицательным,
то вопросительным знаком
на голубом экране мелькает Кличко.
Он, словно служащий глупости мирный атом,
так же огромен, как странен и пуст внутри.
Учишься?
— Отче…
— Довольно. Не благодари.