Григорий Перельман : Сталагмит. Философское.

Он затаился под лестницей, в пещерной тесноте, в угрюмом, пахнущем ссаками тёмном углу мироздания. Вряд ли можно назвать это метафоричное состояние засадой, нет - это был способ заявить о себе в трёхмерном пространстве. С каждым днем кучка росла и каменела, питаемая вмешательством недотерпевших извне. Они приплясывая от нетерпения забегали в терпкую темноту, и срали на голову, вываливали всё новые дозы сопричастности, а облегчившись - уходили туда где свет, птички и тополиный пух.

Он рос и каменел. Рос от вынужденного участия, каменел от обиды. Особенно на ту, что ушла, наделав под лестницей, ушла, отложив его как личинку, смеясь и попукивая ушла, дрянь такая.

Она ушла куда-то хуй знает куда, где потолки повыше и чище, ушла сосать сталактит, пламенеющую сосулю, способную напитать, обуть и одеть. Дать новую жизнь и гарантии роста. Антагонист сталактита представлялся более перспективным.



Человек странное существо, особенно, если баба. Вот казалось, что на тебе, сучка, каркас, держи повод, пожёстче, покороче, строгий такой поводок...Ан нет. посмотрела, как на говно, типа вляпалась, эх, незадача, сморщилась, фыркнула, и ушла в сторону гордо висящего под сводами жизни отростка. Сталактит звучит гордо. Сталагмит же эталонный лузер и чмо.



В каменеющей кучке вяло шевелились личинки безответных вопросов. Жемчуга прозрений так и не явились на свет. Говнорост совсем не требовал света, и даже аналогии тут излишни.