Игорь А.АЛЕКС : Баня

БАНЯ

(второй опус из цикла "Страшные мещерские рассказы)


Сегодня у них опять была баня. Жаркая, долгожданная, хмельная. Стояла она в одном из районов Рязанской области, близ Мещер.

Первый раз, когда ехали, заблукал навигатор. Дали мальца в сторону, покрутились, но в итоге не пожалели. Видели чудо, даже два. Реку Кукуй, и речку Вобля. С той поры их банные экспедиции так и назывались – «съездить через воблю на кукуй».

Отчим и пасынок любили эти места. После того, как у одного умерла жена, а другого – мать, в их прежней московской квартире находиться было трудно. Жилплощадь сдали, взяли кредит, купили старый участок с домишком и банькой – крепенькой, пахучей, срубленной в «лапу».

Яблони окружали ее, как дозорные в серо-зеленом камуфляже.
Приезжали сюда на выходные. В остальное время жили в панельной однушке отчима, в небольшом тихом городке на самом краю Подмосковья.

Ушло лето. Яблоки мерно и гулко били по крыше, мялись в скользкую кашу под каблуком. Осы пили сочную, раздавленную мякоть, грозно гудели прозрачными крыльями – не мешай, человек, не то худо будет.

Алкоголя взяли, как водится – упаковку пива, с полдюжины водки. На два-три дня обычно хватало, еще и местных удавалось подогреть. Ну так, чтоб не баловать попусту.

Раньше ездили вдвоем. Парились по выходным, давали ремонт старой, серой избе-пятистенку – она была постарше баньки лет на тридцать. Бродили по окрестным лесам, искали грибы. Да только вот деревенские, на пару с дачниками, были куда как сноровистей, а потому их мятые пакеты из «Метро» заветной добычей так ни разу толком не наполнялись.

Отчима звали Игнат. Еще недавно он был спортивным врачом второразрядной спортивной команды. Зарабатывал неплохо, объездил мир. Болезнь любимой жены подкосила семейный бюджет, но деньги не помогли. Ушел со службы, пока жил без дела.

С пасынком, долговязым циником Алексеем, отношения были не очень. В основном, из-за отсутствия общего языка.

Единственное, что их объединяло и примиряло – это истовая любовь к бане.

- Тебе не надоело еще ерундой заниматься? – щуплый, потный Игнат сидел сейчас на верхнем полке, дыша не в полную грудь.

Пасынок промолчал. Плеснул – попеременно - воды и пива на каменку.

- Тебе уже восемнадцать, пора о серьезном подумать…. – отчим поправил на голове смешное банное кепи, отёр ладонью мокрую грудь.

Спор шел вот о чем. Алексей вдруг решил делать карьеру модного оператора, специализирующегося на женском «ню». Снимал женские ягодицы, и прослыл в этом деле большим спецом. Снимал на грани порно, но границы знал. Создал сайт, позиционировал себя как агент молодых дарований, и как-то даже удачно продал права на съемку своей протеже одному из глянцевых таблоидов.

- Что тебя не устраивает? – спросил пасынок сквозь пар.
- Мне не нравится, что ты решил, будто ягодицы – главное в жизни мужчины.
- А мне кажется, многие хотели бы быть на моем месте. Мне нравятся женские задницы. Нравится их снимать. В чем проблема-то?
- Тоже мне, рязанский Тинто Брасс выискался… - хмыкнул неодобрительно отчим. – Ладно, пойду ополоснусь…

Алексей вышел вслед за ним. Окатились ледяной водой из бочки, смачно ухая.
Пасынок не любил отчима. Считал, что он виноват в смерти матери.

- До тебя жили нормально, - бывало, выпив, твердил он с туповатым юношеским максимализмом. – Ты появился – она умерла.

Это было правдой. Они прожили всего два года. Но то были счастливые годы… жаль, что только два.

Сегодня в бане они были не одни. Алексей опять позвал с собой новую модель – Натаху. Моделек он цеплял очень просто – шел на пляж, лениво выискивал подходящий, как он говорил, «материал», вручал визитку fashion-оператора.

- Ты неверно обозначил профессию, - говорил ему отчим. – Подумают, ты снимаешь модные показы.
- Кто подумает? Эти? Они ж как из дерева вырезаны. Им главное – у студии адрес московский.

На визитке действительно значился адрес их квартиры в скучном спальном районе.

Моделей в баню пасынок брал не в первый раз. Но Натаха (а именно так она отрекомендовала себя при первом знакомстве) была и впрямь необычным материалом. Кудрявая, смешливая, совершенно бесстыжая – скинула бельишко, как ни в чем не бывало. Крутанулась перед остолбеневшим отчимом, тряхнув гривой волос и тяжелыми грудями.

- Ну как?
- Очень… - он сбился, подбирая точное слово, - …впечатляет.

Да, Натаха была хоть куда. В свои неполные восемнадцать - полногрудая, упругая, с выпуклой, наливной девичьей попкой. Хозяйственная. Училась в трикотажном, по ночам терзалась девичьими амбициями-фрустрациями. Знакомство со «знаменитым» оператором сочла, без малого, заветной, страстно вымоленной путевкой в большую и светлую жизнь.

То, что Алексей пригласил Натаху в третий раз, кое о чем говорило. Возможно, с осторожной надеждой думалось Игнату, наметились здесь не только деловые отношения.

Нравилась она Игнату, что скрывать. Очень. Царапнула душу, еще с самой их первой встречи. Да и девушка посматривала на Игната не без приязни.
Но, конечно, он держал себя в руках: перво-наперво – малолетка, и потом – почти что девушка приемного сына. Это обязывало.

Парились уже четвертый час. Алексей опять напился. Этот недуг здорово мешал ему делать карьеру – последнее время пил недели по две, пропускал кучу важных звонков, и скоро приобрел репутацию ненадежного, запойного парня. Но хуже было другое – пару раз отчим видел, как пасынок, уставившись в стену, разговаривал с пустотой, и разговаривал, что самое страшное, связно.

- А вы правда, спортивный врач? – распаренная, розовая Натаха свойски выпила прохладного пива прямо из литровой баклашки, улыбнулась Игнату.
- Да. Был.
- Ой, а можете мне массаж шеи сделать? Болит уж неделю, вот уродство...

Он немного замялся.
- Ну… если надо...

Алексей осовело дремал на лавке, поджав под себя ноги. Игнат и Натаха пошли в парную.

Девушка ничком вытянулась на полке, повернула голову, предупредила:
- Только не вздумайте чего такого… Мне кажется, сынок ваш на меня запал. И вообще, я девушка честная.
- Да ты что?… - Игнат и впрямь был уязвлен. – И в мыслях ничего такого не было. Волосы убери в сторону… да, вот так хорошо.

Он массировал молодухе шею, позвоночник, опытной, крепкой рукой проминал поясницу.

Увлекся. Жарко, да и спиртное гуляло в крови. Перешел к ногам, немного раздвинул молочного колера бедра, стараясь не смотреть на то, что открылось. Но пару раз, поднимаясь от голеней вверх по бедрам, все же задел горячий девичий стыд указательным пальцем. Натаха только охнула, повернула голову, но ничего не сказала.

Пора бы остановиться, но – увлекся, черт... Проклиная себя последними словами, с силой, массируя, проводил ладонями вверх-вниз по приятно скользким, выпуклым ягодицам – и снова ругал себя за прилив запретного удовольствия, плохо это, плохо, непрофессионально…

В тот момент, когда он, скрутив волю в кулак, уже заканчивал опасный сеанс, в парную сунулся Алексей. Сквозь пар заторможено уставился на них, замер, как споткнулся. Постоял, молча вышел.

Натаха рывком села на полок.
- Он видел? Да? Блин. Что он теперь подумает?
- Да ничего, - попытался успокоить Игнат, но и сам вдруг ощутил беспокойство. – Ничего плохого, в смысле.
- Я пойду. – Девушка вдруг стыдливо прикрыла грудь и бритый лобок ладонями. - Нехорошо вышло…

Игнат пожал плечами.
- Иди конечно. Я еще посижу.

Когда он вышел из парной, Натаха уже одевалась. Пасынок поставил опустевший стакан на стол, налил себе еще водки, снова выпил.
- Ну, я поехала? – Девушка переводила взгляд с одного на другого. Алексей не реагировал, молча выпил третью.
- Может, проводить? – предложил ей Игнат, но та отказалась. Сказала, выберется на дорогу, возьмет такси. Не в первый же раз.

Отчим, выпив немного пива, обратился к пасынку.
- Ну что, еще разок – и хватит на сегодня?

После того, как гостья уехала, прошло минут двадцать.
Тот лишь неопределенно качнул головой, на глазах крепко совея от водки.

Игнату одному что-то не парилось. Скоро вышел из парной, в предбаннике окатился ледяной водой из бочки. Сел на лавку, испытывая привычное в таких случаях блаженство.

Алексея в бане не было. «Спать, наверное, пошел» - подумал отчим. - «Пьет много... черт. Как бы лечить не пришлось, по серьезному…».

В этот момент в оконце полыхнуло пламя. Игнат кинулся к окну – никак, пожар? Бросился к двери – заперта, явно снаружи. Побил дверь плечом – не поддалась.
- Алексей, ты где?! – сбиваясь в хрип, закричал он. - Горим! Открой дверь, пожар у нас, слышишь?! Алексей! Сынок! – в первый раз он назвал так пасынка.

Пламя в окне уже полыхало, сухое дерево потрескивало. Игнату стало по настоящему страшно. Оконце было маленького размера, чтобы воры и бомжи не залезли. Он схватил тяжелую лавку, ударил в запертую дверь. Еще раз, еще, еще… Бестолку. Даже не покосилась.

Игнат, дрожа, бросился в моечную. Скинул простынь, стал яростно натирать влажное тело мылом. Швырнул кусок на пол, кинулся к окну. Лавкой, с трех ударов, снес утлое окно вместе с рамой – оно рухнуло куда-то в траву.

Обмотал голову и лицо полотенцем. Задержал дыхание. Ввинтился, вкрутился ужом в оконный проем, обдирая в кровь плечи и взвыв от дикой боли – пламя успело жадно лизнуть мыльные плечи, вырвало крик ужаса и отчаяния.

Выдрался из оконца, упал, откатился в сторону.

- Где… а?… твою налево?!.. – но нашел уже, нащупал в траве резиновую змею шланга, крутанул тугой вентиль, стал лить воду на стены, попутно дуя на обожженные плечи.

Затушил, залил. По счастью, не успело еще как следует заняться. Парило, противно пахло гарью и старым мокрым деревом.

Игнат сел в траву, тяжело дыша. В траве рядом с баней валялся пустой пол-литровый баллон из жидкости для розжига углей для шашлыка. Хорошо, что хватило его только на две стены. Хорошо, что просидел в парилке много меньше обычного.

...На эту тему они никогда не говорили. Что там привиделось в пьяном угаре Алексею, Игнат так никогда и не узнал. То ли взревновал, то ли другая горячка одолела. Но пить пасынок после этого случая перестал.

В баню они больше никогда не ходили.

Март, 2016