Припадок спокойствия : Встреча в магазине

Петров кривил лицо и с легкой неприязнью вглядывался в узкое, изможденное, изломанное лицо бывшего приятеля. Пятнадцать лет они не виделись, и теперь перед ним торчала физиономия, в которой совершенно не проглядывался веселый и бесстрашный юнец, на которого можно было положиться в гульбе и драке, каким был Толик во время их молодости. Что с ним сделали люди, города, расстояния, слова, минуты, ненависть, любовь, алкоголь, политики, консервные ножи, велосипеды, игра на гитаре, мотоцикл, женщины, дети, вечерние выпуски новостей, клизмы от запора, и прочая и прочая и прочая? Петров рассматривал поредевшие волосы, плохие зубы, вытертые до пустоты глаза, выражение загнанной лошади, и гнал от себя мысли о том, что Толик наверное видит тоже самое. Чужое лицо, чужой человек. Что их теперь связывает? Ничего.

- Как дела?
- Нормально. А твои?
- Все путем.

Они топтались возле булочной, откуда оба только вышли, увешанные пакетами с продуктами. Не зная что ещё сказать, Петров поставил пакет на землю, сунул руку в карман, и вытащил оттуда пачку сигарет.

- Будешь?
- Нет, я бросил, пару лет назад.
- Молодец. Здорово. Я тоже когда-нибудь брошу.

Повисла глупая неудобная пауза.

- Я пожалуй пойду, - сказал приятель, мучительно переминаясь с ноги на ногу. - Жена в машине заждалась, сам понимаешь. Рад был повидаться.
При этом он как-то странно смотрел на Петрова.
- Давай, - кивнул Петров, пряча пачку обратно, так и не выудив из неё ни одной сигареты.
- Увидимся ещё.
- Конечно.

Они пожали друг другу руки, и Петров зашагал по тротуару прочь, чувствуя неожиданное облегчение от того, что ему не пришлось знакомиться с Толика женой, с их детьми, которые наверное замечательно успевают в кружках и школе, не увидит он фотографий с моря и не услышит рассказа про то, как Толик напился в Братиславе и проспал посещение музея. Петров шел и думал, что все тоже самое есть и у него, жена, дети, поездки раз в три года с семьей за границу. Это чертовски скучно, и настолько далеко от того, о чем они мечтали с Толиком в те далекие годы молодости, что Петрову почувствовал стыд, словно он не выполнил данное кому-то, возможно самому себе обещание жить иначе, по другому. Он вспомнил глаза Толика перед тем как они расстались, и ему стало понятно, что он в них видел. Он видел в них страх, страх от того, что Петров познакомится с его жизнью, и все поймет. Ну его на хер встречаться с людьми из прошлого, ну его на хер. Петров остановился, поставил пакет, достал дрожащими руками сигареты и закурил. Нет, определенно, ну его на хер.